Алека Вольских - Мила Рудик и тайна шестого адепта
Она хорошо понимала, почему Терас был так взбудоражен рассказом вампира о юном ученике Славянина, ставшем последним, шестым адептом крепости Думгрот. Мила и сама испытывала те же чувства. Она задавалась вопросом: смог ли Терас в конце концов узнать тайну, о которой так увлеченно писал.
Нарушив данное себе слово — читать дневник последовательно, Мила не выдержала и заглянула в конец. Последняя запись озадачила ее. Мила не смогла понять, что она значит, но в этой записи не было ничего ни о Многолике, ни о его далеком предке. Кажется, Мила была права, когда решила не забегать вперед, боясь, что не поймет, о чем пишет Терас, если не разгадает записи, сделанные ранее. Придя к такому выводу, она вернулась на ту страницу, на которой прервала чтение, и снова начала читать записи по порядку.
Напротив тех мест в записях Тераса, которые, на ее взгляд, заслуживали особо пристального внимания, Мила ставила на полях галочку, чтобы потом обсудить с Виртом и Ромкой. По некоторым причинам изучение дневника продвигалось гораздо медленнее, чем ей бы хотелось. Одной из причин была не проходящая усталость.
Последнее время Мила плохо спала — ее мучили кошмары. Это началось еще весной, после суда ордалий. Ей казалось, что все происшедшее с ней в той комнате со шторами на стенах совсем не беспокоит ее. Она не вспоминала об ордалиях, не думала о них вовсе, но почему-то по ночам, когда она засыпала, они часто приходили в ее сны. Видя их худые костлявые руки, которые тянулись к ней, и слыша их стоны, исполненные нечеловеческих мук, она просыпалась, дрожа от ужаса, и часто после этого уже не могла заснуть.
«Надо потерпеть, — говорила себе Мила. — Когда-нибудь это закончится. Когда-нибудь я совсем забуду этот кошмар, и они перестанут мне сниться».
А второй причиной, из-за которой у Милы оставалось меньше времени на дневник Тераса, были тренировки.
Почти каждый день она упражнялась вместе с Яшкой: либо среди дальних стеллажей в читальном зале, либо в гостиной, когда там было безлюдно. Чтобы усовершенствовать свои навыки в телекинезе, они силой мысли двигали по направлению друг к другу какой-нибудь предмет. Это напоминало перетягивание каната, только наоборот — предмет нужно было не притянуть к себе, а толкнуть его в противника. Однако очень скоро стало ясно, что такой подход не приносит результатов. В большинстве случаев Мила оказывалась сильнее. В итоге книги и продукты из столовой летели в Яшку один за другим, оставляя на его теле синяки.
Наблюдая бесплодные усилия Бермана, помноженные на его неудачи, Мила не выдержала.
— Яшка, ты только не обижайся, но такие тренировки не сделают меня сильнее, — категорично сказала она ему. — Ты каждый раз слишком легко сдаешься. Если это не изменится, я перестану с тобой тренироваться. Это бессмысленно. Я просто топчусь на месте.
Мила оказалась права, когда не стала щадить чувства Яшки и высказалась без экивоков. То ли Берман испугался, что она выполнит свою угрозу, то ли ему стало стыдно все время уступать ей, но в результате сказанные Милой слова подстегнули его прилагать больше усилий. Он по-прежнему часто проигрывал ей, но Мила очень скоро почувствовала, что теперь ей уже не так легко противостоять его мысленному воздействию на предмет.
Упражнения в телекинезе пригодились ей скорее, чем она могла предположить. На первом уроке Инверсий, который им поставили в расписание только во второй половине сентября, профессор Шмигаль, обведя взглядом шестикурсников, сообщил:
— Сегодня вернемся к пройденному материалу. Проверим, не утратили ли вы свои навыки в телекинезе.
Класс удивленно загудел — многие были уверены, что с самого начала учебного года на Инверсиях начнется изучение телепортации. Мила отнеслась к известию равнодушно — благодаря своим тренировкам она не сомневалась, что легко справится с заданием профессора. А вот Белка у нее за спиной страдальчески простонала — видимо, она уже давно, еще с прошлогодних экзаменов, не вспоминала о телекинезе и теперь боялась, что у нее ничего не получится.
— Выходите вперед по несколько человек, — велел профессор Шмигаль. — В центре стопка книг — с ними вы будете работать. Сначала третий ряд.
На свободное пространство между доской и рядами парт вышли белорогие, дружно занимавшие весь ряд вдоль стены.
— Задача простая, — произнес учитель, — снять верхнюю книгу со стопки посредством телекинеза. Начинайте.
Пока шестикурсники Белого рога исполняли задание, студенты двух других факультетов молча наблюдали за ними. Мила видела, как сильно волнуется сидящий за первой партой Яшка. Телекинез до сих пор вызывал у Бермана немалые трудности. Однако вряд ли в данный момент он переживал, что не справится с заданием. Скорее, боялся кого-нибудь нечаянно покалечить, пытаясь переместить книгу. Во время их тренировок этого не случалось только потому, что Яшка был сосредоточен и спокоен, но стоило ему начать волноваться, как он терял контроль над собственной магической силой. Сейчас, перед всем классом, он сильно нервничал — Мила видела это невооруженным взглядом.
Белорогие справились с заданием все, хотя Яна Ясколка смогла снять книгу со стопки только с третьей попытки. Профессор Шмигаль выглядел недовольным и велел ей больше тренироваться в свободное от уроков время. Следующими вышли вперед ученики со второго ряда — четверо златоделов и Ромка с Иларием, занимавшие две последние парты. У обоих меченосцев проблем с заданием не возникло, так же как и у Рема Воронова. А вот у троих златоделов, включая Алюмину, все получилось далеко не сразу. Профессор Шмигаль в этот раз не на шутку разозлился.
— Вы действительно считаете, что сдали экзамен — и можно забросить тренировки на антресоли?! — сверкая инфернальными глазами, возмутился он. — Посмотрите на себя — вы растеряли все свои навыки! Маг должен практиковаться постоянно! Вы учитесь здесь не для того, чтобы сдать экзамены, а для того, чтобы свободно владеть своей силой!
Его гневный голос вибрировал эхом — словно отскакивал от стен и градом ударов сыпался на собравшихся в классе студентов.
— Всем тренироваться! Через две недели проверю каждого! Первый ряд, выходите вперед!
Мила встала из-за парты. Неохотно поднялись сидящие перед ней Яшка и Бледо. Намного смелее их первой направилась в сторону доски Агния Волчек из златоделов. Снова тихонько простонала позади Белка. Мила обернулась к ней как раз в тот момент, когда мимо проходил Лютов. Перехватив его взгляд, она невольно напряглась. Миле пришлось сделать над собой усилие, чтобы последовать за ним. На ходу она мысленно уговаривала себя, что ничего не поделаешь, раз уж на Инверсиях он сидит за последней партой того же ряда.
Шестеро студентов окружили высокую стопку из двух дюжин толстых фолиантов. Пока Агния, вышедшая первой, справлялась с заданием, Мила пыталась побороть нервозность — не оглядываясь, она ощущала, что Лютов стоит у нее прямо за спиной. От такого соседства у нее по спине неприятно бегали мурашки.
— Следующий, — сказал профессор Шмигаль, когда верхний фолиант, подчинившись воле Агнии, слетел со стопки и упал чуть в стороне.
Заметив, что Белка смотрит на стопку книг с паникой, а Яшка от волнения без конца делает глотательные движения, словно пытается протолкнуть застрявший в горле ком, Мила сделала шаг вперед. Сосредоточившись на верхней книге, она мысленно прикоснулась к ней и, прочертив взглядом направление, отправила толстый фолиант в полет к доске. Справившись, Мила выдохнула — телекинез почему-то всегда отнимал у нее много физических сил. Сейчас она всего лишь переместила книгу с помощью мысли, но чувствовала себя так, будто подняла на пятый этаж ведро кирпичей.
— Это все, на что ты способна, Рудик? — насмешливо прозвучал у нее за спиной голос Лютова.
Он сказал это тихо — никто, кроме нее, не должен был услышать, но ей и этого было достаточно. Мила непроизвольно стиснула зубы от раздражения и бросила через плечо яростный взгляд. Лютов ответил ехидной усмешкой. Он перевел взгляд на стопку книг, черные глаза сузились — и в следующий момент фолианты словно сошли с ума: стремительно, один за другим, они слетали со стопки, ударяясь о ближайшую стену, словно невидимый пулемет выстреливал ими, как снарядами.
Мила от изумления широко распахнула глаза. Когда от стопки ничего не осталось и все книги безобразной кучей сбились у стены, в ее ушах какое-то время еще стоял грохот. Не только она была потрясена. Белка, Яшка и Бледо в испуге отступили на шаг назад. Агния удивленно моргала. Мила нахмурилась и опять посмотрела на Лютова — в ответном взгляде читалось нескрываемое превосходство. Она вдруг почувствовала, как ее с головой накрывает горячая волна злости.
«Ах, вот как?! Снова решил продемонстрировать, что ты лучше? — уязвленно подумала она, и тут же собственный внутренний голос с неожиданной для нее одержимостью произнес: — Не уступлю!»
