Дмитрий ЕМЕЦ - СОКРОВИЩА МУТАНТИКОВ
Не успел Пуп забраться на мачту и сменить Грымзу, как учительница истошно завопила, показывая рукой вдаль.
– Вижу воду! Мы выбрались!
Карла бросилась на нос корабля и увидела в подзорную трубу на горизонте полоску чистой воды, а рядом – надувную лодку с Собачьим Хвостом, который приветствовал бриг, размахивая над головой тряпкой, привязанной к палке.
Обрадованные карлики напрягли последние силы и стали грести с удвоенным рвением. Вскоре «Медуза» вырвалась из цепких объятий водорослей и заскользила наконец по чистой воде. Все, кто был на бриге, включая Рыжую Карлу, восторженно стали вопить и обнимать друг друга. С криком «ура!» начальник телохранителей прыгал по палубе с хихикавшей Грымзой на плечах, а Кукиш барабанил на своей голове торжественный марш.
От радости Требуха оговорилась и случайно назвала королеву Карлухой, а та великодушно простила ей эту обмолвку, предупредив лишь:
– В следующий раз услышу – останешься без обеда!
Толстуха виновато покраснела и, чтобы не сболтнуть лишнего, принялась за грачиные крылышки.
Помня совет Черного пирата, Карла велела спустить паруса и предоставила бриг течению, уверенная, что оно вынесет «Медузу» к Острову Сломанной Мачты…
Прошло не то три, не то четыре недели. Карлики давно потеряли счет времени и целыми днями шатались по палубе, играя в кости на кусочки реакторного стержня и затевая драки. Бешеный Блюм и Собачий Хвост дважды сцепились, но быстро залечили раны. К тому же закончились взятые с собой запасы ртути и бензина, и бедные реакторные жители страдали от вынужденной трезвости.
– Найти бы какой-нибудь затонувший нефтетанкер… – позевывая, мечтательно говорил Пуп.
Борясь со скукой, начальник телохранителей сделал из лески петлю и старался выудить из уха перекатывающийся в голове карандаш, но у него пока ничего не получалось.
Течение было таким медленным и спокойным, что порой карликам казалось, что они никуда не движутся, и, лишь бросив в океан перышко или кусок пенопласта, они убеждались, что «Медуза» все же плывет.
Рыжая Карла занялась изучением английского и разговаривала с матросами исключительно так: «Вот из е нэйм? Ай эм зе Квин. Энд ю а Чпок, Обалдуй энд соу он». Подданные втихомолку шептались, что Карлуха перегрелась, однако относились к ее странностям с уважением.
Чпок иногда рассматривал свой язык в отполированной кастрюле, ощупывал его и спрашивал:
– Слышь, Кука, а у иностранных мутантиков такие же языки, как у нас, или другие?
– Малость другие. Слегка подлиньше, поуже и не под тем углом подвешены.
Чпок, получив именно тот ответ, которого ждал, удовлетворенно кивал:
– Вот и я о том же говорю. Как можно нашим родным языком по-иностранному чесать? Это ж значит наш родной язык трепать и портить!
Как-то вечером изобретательный на проказы Обалдуй устроил карликам настоящее представление.
– Думаете, я не умею по-иностранному балакать? – заявил он. – Еще как умею! Уж до чего у Цыкающего Зуба каша во рту, я и то его понимаю.
Карлики, зная, что их ожидает забавное зрелище, замолчали, с нетерпением ожидая, что выкинет их собрат.
– Скафи фто-нифудь! – попросил Цыкающий Зуб, и Обалдуй начал смешно передразнивать королеву:
– Му нами Карла. Рики музер чучинг э фузер! Тамбл кроуз зе бамбл то мув!
– Ишь ты! И впрямь как иностранец! И что это значит? – удивился Кукиш.
Подражатель пришел в замешательство.
– Э-э-э… Ничего не значит!
– Как «ничего не значит»? Разве такое может быть? – не поверили остальные.
– Конечно, может! Это у нас в русском языке у всех слов есть смысл, а иностранные мутантики бормочут неизвестно что, только чтоб потрепаться, а смысла – шиш! Почешут языками и расходятся. Вот и наша Карлуха туда же, совсем у нее мозги навыворот пошли!
Обалдуй не знал, что королева любит подслушивать разговоры своих подданных, иначе был бы осторожнее. Внезапно пустая бочка, на которой он сидел, превратилась в Рыжую Карлу. Увидев перед собой разгневанную повелительницу, бедняга упал на колени.
Он думал, что королева устроит ему выволочку, но она улыбнулась всеми своими сорока четырьмя треугольными зубами и сказала мягко:
– Значит, у меня мозги навыворот пошли? Ты любишь рыбалку, Обалдуй?
– Лю-лю-люблю… – промямлил провинившийся карлик.
– Вот и отлично. Сейчас мы с тобой будем ловить акул! Угадай, на что их ловят?
– На мя-мясо? – предположил тот, надеясь, что королева его простит.
– Тепло, Обалдуйчик, тепло! На мясо, но на какое… Наживкой будешь ты! Эй, вы, принести веревку! – рявкнула Карла.
Вопящего беднягу обвязали под мышками веревкой и швырнули за борт. Он скрылся под водой, а карлики, держа другой конец веревки, столпились на палубе, чтобы посмотреть, как его сожрут. За пиратским бригом давно следовали крупные акулы, подъедавшие кости, которые выбрасывали за борт.
К Обалдую устремилось сразу несколько хищниц, и все скрылось в мутной воде. Где-то внизу происходило последнее сражение карлика…
– Фофец ему фрифел! – всхлипнул Цыкающий Зуб, единственный друг несчастного.
Но внезапно акулы сконфуженно удалились, а одна всплыла кверху брюхом. По веревке на палубу ловко забрался наш знакомый пройдоха карлик.
– Хорошо, я гусиный жир не смывал, а то бы обжегся! – заявил он.
Рыжая Карла уставилась на него, словно это был призрак.
– Как тебе удалось уцелеть? – поразилась она.
– Здоровый образ жизни плюс занятия атлетической гимнастикой! Я с детства увлекаюсь спортом, не пью, не курю, веду здоровый образ жизни! – выпалил карлик.
Королева нахмурилась. Она знала, что единственный спорт, которым Обалдуй занимался, – это поедание пивных банок.
– Кончай врать, не то снова полетишь за борт! – крикнула она.
– Хорошо, скажу: я превратился в кувалду! Вижу, акулы меня вот-вот сожрут, и стал кувалдой. Ну, они зубы свои обломали, а одна шарахнулась об меня лбом и всплыла.
– Ладно, хитрец, на этот раз тебе повезло! Ты прощен! – Удивившись находчивости Обалдуя, Рыжая Карла направилась в рубку.
Неожиданно из корзины, привязанной к мачте, донесся восторженный голос Куки:
– Остров, королева! Я вижу остров!
Повелительница бросилась к борту, но ничего не увидела.
– Не врешь? – спросила она с забившимся сердцем.
– Чтоб мне ртути не пить! Клянусь вам! Остров! Посмотрите сами! – утверждал Кука.
В одно мгновение повелительница вскарабкалась на мачту и выхватила у дозорного бинокль. На горизонте она разглядела каменистый остров, показавшийся ей совсем крошечным.
– Видите? Остров Сломанной Мачты! Я первый его увидел! – воскликнул Кука.
Карла кивнула, стиснув в повлажневших ладонях бинокль. Она хотела скомандовать: «Поднять паруса! Курс к острову!» – но от волнения у нее перехватило дыхание и пропал голос. Хорошо, что Бешеный Блюм догадался и громогласно крикнул басом:
– Рулевой, курс к острову! Матросы, на мачты! Шевелитесь, бездельники! Поднять паруса!
Вскоре пиратский бриг входил в подковообразную бухту Острова Сломанной Мачты. Демонстрируя скалам свою мощь, королева приказала дать залп из всех орудий, и борта «Медузы» затянуло белым пороховым дымом. Пушки Черного пирата отлично справились с испытанием, и ни одну из них не разорвало. Упав в воду у берега, ядра взметнули фонтан брызг. Карла жадно вдыхала показавшийся ей прекрасным пороховой дым.
– Это запах удачи, власти и славы! Я узнала бы его из тысячи, – пробормотала она.
Опасаясь посадить судно на мель, Карла приказала бросить якорь в двухстах метрах от берега. Велев Бешеному Блюму остаться на борту, она с остальным экипажем отплыла на резиновой лодке к острову.
Вскоре с картой в руках королева стояла на самой высокой из скалистых вершин, которая на схеме Черного пирата была помечена как Скала Пикового Туза.
С этой скалы остров был виден как на ладони. Пока повелительница разглядывала карту, ее подданные толпились у подножия и делились впечатлениями.
– Я фуфасно фад, фто фтою на тфертой фемле! – сказал Цыкающий Зуб.
– Ого-го какой островище! Так бы и поселился здесь с какой-нибудь вдовушкой! – размечтался Кука, сопровождая каждое свое слово свистом.
Требуха, не жевавшая уже десять минут, решила, что это может плохо отразиться на ее здоровье. Она пошарила в кобуре, но не нашла ни грачиной ножки, ни вороньего крылышка и взвизгнула от огорчения. Толстуха подбежала к Хапчику и так встряхнула его за плечи, что повар едва устоял на ногах.
– Где мои диетические ножки? Куда ты их захапал? – закричала она.
– Все закончились! – уныло ответил тот.
– Как «закончились»?! Я-то тебя знаю, проныра! Поссориться со мной хочешь? Живо на чистую воду выведу со всеми твоими штучками!
Делать нечего, пришлось Хапчику рыться в котлах и выискивать припрятанные лакомые кусочки.
