Йон Колфер - Ответный удар

– Шлем мог выйти из строя! – хватался за соломинку Жеребкинс.

– Могло ли случиться так, что показания всех жизненных функций исчезли с экрана одновременно из-за неисправности аппаратуры?

– Нет, – вынужден был согласиться Жеребкинс.

– Какова вероятность такого события?

– Один шанс на миллион, – с несчастным видом произнёс технический советник.

Сул пытался разобраться в клавиатуре.

– Если у тебя не хватает храбрости, кентавр, я сам это сделаю.

Он ввёл пароль и привёл в действие детонатор в шлеме Элфи. На крыше мюнхенского отеля шлем исчез в облаке кислоты. Теоретически то же самое должно было произойти с телом Элфи.

– Вот и все, – удовлетворённо произнёс Сул. – Её больше нет, и мы можем спать спокойно.

«Только не я, – подумал Жеребкинс, в отчаянии глядя на экран. – Лично я не скоро смогу спать спокойно».

Темпль Бар, Дублин, Ирландия

Артемис Фаул очнулся от полного кошмаров сна. В них странные красноглазые чудовища распороли ему грудь похожими на ятаганы клыками и пожирали его сердце. Он резко сел на короткой койке и машинально коснулся ладонями груди. Его рубашка заскорузла от засохшей крови, но никакой раны не было. Артемис сделал несколько прерывистых глубоких вдохов, чтобы усилить приток кислорода к мозгу. «Оценивай ситуацию, – так всегда говорил Дворецки. – Если оказался на незнакомой территории, ознакомься с ней, прежде чем отрывать рот. Десять секунд наблюдения могут спасти тебе жизнь».

Артемис осмотрелся, хлопая веками, как затвором фотоаппарата, подмечая малейшие детали. Он находился в небольшом чулане площадью примерно три квадратных метра. Одна стена была полностью прозрачной и, судя по всему, выходила на набережные Дублина. Судя по положению моста Тысячелетия, комната находилась где-то в районе улицы Темпль Бар. Сама комната была построена из какого-то странного материала, похожего на серебристо-серую ткань, жёсткую и одновременно эластичную. На непрозрачных стенах Артемис увидел несколько плазменных экранов. Несмотря на наличие высокотехнологичной аппаратуры, комната выглядела старой, словно заброшенной несколько лет назад.

В углу на стуле, сгорбившись, сидела девочка. Она обхватила голову обеими руками, и плечи её тряслись от рыданий.

Артемис тактично откашлялся.

– Девочка, почему ты плачешь?

Она резко выпрямилась, и он сразу понял: это не совсем обычная девочка. Вернее, совсем не обычная, как если бы она была вовсе не человеком.

– Остроконечные уши, – с поразительным хладнокровием заметил Артемис. – Протезы или настоящие?

Элфи едва не улыбнулась сквозь слезы.

– Узнаю Артемиса Фаула. Всегда рассматриваешь несколько вариантов. Мои уши – настоящие, и ты это прекрасно знаешь… знал.

Артемис помолчал несколько секунд, оценивая все богатство информации, содержавшееся в одной-единственной фразе.

– Настоящие остроконечные уши? Значит, ты принадлежишь совсем к другому виду, ты – не человек. Возможно, фея?

Элфи кивнула.

– Да, я принадлежу к волшебному народцу. Я – эльфийка. К тому же я – лепрекон, но это уже профессия.

– А феи говорят по-английски?

– Мы говорим на всех языках. Способность к языкам – часть нашей магии.

Артемис понимал, что от услышанных откровений должен был перевернуться весь его мир, но вместо этого он просто спокойно внимал каждому слову. Словно он всегда подозревал о существовании волшебного народца, а сейчас его догадки подтвердились. Странно, но он не припоминал, что когда-либо до этого дня задумывался о феях.

– И ты утверждаешь, что знаешь меня? Лично или по каким-либо наблюдениям? У тебя определённо есть необходимая для этого техника.

– Артемис, мы знакомы уже несколько лет. Ты первым вступил в контакт, и с тех пор мы не спускаем с тебя глаз.

Артемис был слегка удивлён.

– Я первым вступил в контакт?

– Да. В декабре, два года назад. Ты меня похитил.

– И теперь ты решила мне отомстить? Это взрывное устройство? Мои ребра? – Ужасная мысль пришла в голову молодого ирландца. – А Дворецки? Он погиб?

Элфи постаралась ответить на все вопросы.

– Это месть, но не моя. А Дворецки жив. Просто мне было необходимо перенести тебя в безопасное место, чтобы спасти от очередного покушения на твою жизнь.

– Значит, сейчас мы друзья? Элфи пожала плечами.

– Может быть. Посмотрим.

Все это могло сбить с толку. Даже гения. Артемис скрестил ноги в позе лотоса и прижал пальцы к вискам.

– Думаю, будет лучше, если ты расскажешь мне все, – закрыв глаза, сказал он. – С самого начала. Не упуская ни единой детали.

Элфи так и поступила. Она рассказала, как Артемис похитил её, но в самый последний момент освободил. Она рассказала об их путешествии в Арктику, где они спасали его отца, как они подавили финансируемый Опал Кобой мятеж гоблинов. Она подробно остановилась на операции в Чикаго, куда они отправились, чтобы вернуть Око – суперкомпьютер, созданный Артемисом на основе украденных у волшебного народца технологий. Наконец тихим голосом она поведала о смерти майора Крута и таинственном плане Опал Кобой объединить подземный мир и мир людей.

Артемис сидел совершенно неподвижно, впитывая сотни невероятных фактов. Он слегка хмурил лоб, словно с трудом переваривая информацию. Наконец, когда мозг классифицировал всю информацию, он открыл глаза.

– Очень хорошо, – сказал юноша. – Я ничего не помню, но верю тебе. Готов признать, что у людей есть волшебные соседи под землёй.

– Так просто?

Артемис насмешливо скривил губы.

– Едва ли. Я взял твой рассказ и сверил его с известными мне фактами. Единственный альтернативный сценарий, который может объяснить то, что произошло, включая твоё странное появление, связан со сложной теорией заговора с участием русской мафии и первоклассной команды хирургов по пластическим операциям. Вряд ли такая версия выдержит проверку на прочность. Но твоя история все объясняет, вплоть до фактов, которые не могли быть тебе известны, капитан Малой.

– А именно?

– После предполагаемого стирания моей памяти я обнаружил у себя в глазах и глазах Дворецки зеркальные контактные линзы. Расследование показало, что я лично заказал эти линзы, хотя я сам и не помнил об этом. Подозреваю, что я заказал их в надежде обмануть ваш гипноз.

Элфи кивнула. Подземные жители обладали способностью гипнотизировать людей, но для этого помимо гипнотического голоса был необходим зрительный контакт. Зеркальные контактные линзы позволяли человеку полностью контролировать ситуацию и притворяться, что он находится под гипнозом.

– Так я мог поступить только в одном случае – если оставил где-то своего рода пусковое устройство, которое должно восстановить в моей памяти все, что касается волшебного народца. Но что это за устройство?

– Понятия не имею, – сказала Элфи. – Я надеялась, что для восстановления памяти достаточно будет моего появления.

Артемис улыбнулся. При виде этой его улыбки многим становилось не по себе. С такой улыбкой мог бы смотреть взрослый на ребёнка, который заявил, что луна сделана из сыра.

– Нет, капитан. Я предполагаю, что технология стирания памяти вашего мистера Жеребкинса является усовершенствованной версией препаратов для подавления памяти, с которыми сейчас экспериментируют многие правительства людей. Понимаешь, мозг – очень сложный прибор. Если тебе каким-то образом удалось убедить его в том, что чего-то не существует, он будет изобретать всевозможные сценарии, чтобы поддержать эту иллюзию. Так сказать, ничто не заставит его изменить точку зрения. Если сознание восприняло нечто, стирание памяти убедит подсознание в том, что этого не было. Таким образом, как бы убедительно ты ни выглядела, моё изменённое подсознание упорно стоит на своём. Возможно, оно считает тебя галлюцинацией или миниатюрной шпионкой. Нет, память вернётся ко мне только в том случае, если подсознание не сможет представить разумный контраргумент действительности. Скажем, если человек, которому я доверяю безоговорочно, представит неопровержимое доказательство.

Элфи почувствовала первые признаки беспокойства. Артемис раздражал её как никто другой. Ребёнок, который относился как к детям буквально ко всем окружающим.

– И кто же этот человек, которому ты доверяешь?

Артемис улыбнулся. Это была первая его искренняя улыбка с тех пор, как он прилетел в Мюнхен.

– Конечно я.

Мюнхен

Дворецки очнулся и почувствовал, что с кончика носа капает кровь. Она капала прямо на белоснежный колпак шеф-повара отеля. Повар, в окружении служащих отеля, стоял в центре полуразрушенного навеса. Он сжимал в волосатом кулаке огромный тесак, на тот случай, если гигант, валяющийся на застрявшем между стропилами матрасе, окажется сумасшедшим.