Кир Булычев - Привидений не бывает

— А если станет сопротивляться, можно сначала ее убить, — добавил ворон.

Алиса была рада, что подслушала этот разговор.

Из него она узнала для себя важные вещи. Во-первых, кто-то уже знает, что она едет этим поездом и к ее приезду готовятся. Во-вторых, ее намерены везти в плен, связав руки, ноги и заткнув рот. Вот этого Алиса не выносила и не собиралась допускать! В-третьих, она поняла, что всем, кто остался в поезде, грозит смертельная опасность! Она должна, обязана прорваться к телеграфному аппарату и сообщить в город о том, что поезд попал в ловушку.

— Когда мы будем их терзать? — спросило привидение.

Волки завыли от радости.

Алиса боялась увидеть среди этих злобных существ своего друга. Но эти волки были совсем другие — мелкие, с клычищами, облезлыми и злыми мордами.

— Сначала, — сказал ворон, — мы наберем камней и будем кидать в окна. Надо разбить окна и влезть внутрь.

— Но они знают об этом и прячутся в одном вагоне. В нем они закрывают окна чемоданами, досками, всем, что под руку попадается, — прорычал белый медведь.

— Знаю, — проскрипел скелет. — Терпение, друзья, терпение. У нас впереди целая ночь!

— А если к ним придет подмога?

— Никто не знает, что они застряли. А телеграфисту Михаю на полустанке Праскава сам господин Дракула послал лживую телеграмму о том, что поезд отменили. Так что он тоже не беспокоится.

«Ой! — сказала себе Алиса. — Мне надо спешить!»

Привидения, волки, медведь и остальные чудовища полезли на холм и стали разгребать снег в поисках камней, палок и другого оружия.

Пришлось Алисе отступить повыше, чтобы они на нее не наткнулись.

Но как ей идти дальше?

Лететь на гравиподошвах между елок слишком медленно и ненадежно. Это же не полет, а слалом. Подняться над деревьями — чересчур опасно. Тут тысячи ворон — они сразу тебя увидят.

И тут Алиса сообразила.

Ну как же она раньше не подумала?

Если боишься кого-то, то старайся казаться таким же!

А почему бы ей не стать призраком под белым покрывалом?

Гравиподошвы должны ей в этом помочь.

Алиса быстро сняла простыню и охотничьим ножиком прорезала в ней отверстия для глаз. Потом накинула простыню как балахон, скрепив ее на боку так, что высовывались только руки. К счастью, Алиса никогда не расставалась с футлярчиком, в котором хранятся вещи, необходимые для путешественника. Там лежат нитки с иголками, скрепки, булавки, рулеточка, леска, крючки, шпагат, способный выдержать вес динозавра, и многое другое. И этот футлярчик помещается в широком поясе.

Соорудив себе одежду привидения, Алиса включила подошвы и поднялась на них на полметра над землей. Теперь простыня почти доставала до снега. А Алиса казалась ростом со взрослого человека или, вернее, со взрослое привидение.

После этого Алиса включила движок и медленно, словно плыла по воздуху, спустилась к занесенным снегом рельсам по ту сторону сугроба.

Возле сугроба остались лишь два волка и снеговик.

Волки подняли головы и даже зарычали, словно почуяли чужого, но вставать со снега они не стали — больше поверили глазам, чем нюху.

Алиса не оборачиваясь поплыла над путями прочь от волков. А так как летела она медленно и со стороны казалось, что она не летит, а идет, как ходят привидения — чуть касаясь земли, то никто не догадался, что Алиса — человек.

Правда, одна любопытная ворона довольно долго кружила над ней, время от времени каркая, словно удивляясь, но никто к ней не присоединился.

Через несколько минут Алиса пролетела мимо небольшой деревеньки домов в пять. Может быть, там жили стрелочники или путевые рабочие. У одного из домиков стоял старик в меховой шапке и тулупе. Он увидел Алису, но сначала не смог разобрать, кто это белый несется по рельсам. Алиса уже решила было спросить его, долго ли еще ей добираться до полустанка, но не успела и рта раскрыть, как старик сообразил, что видит привидение.

— Еще одно! — закричал он. — Чур меня, чур меня!

И кинулся в дом.

Только дверь хлопнула.

«Бедненькие, — подумала Алиса. — Каково же им жить здесь и всегда бояться! Жить в страхе год за годом. Бояться, что их обидят, укусят, а то и съедят.

Эх, позвать бы на помощь всех ребят из класса, наверное, мы бы придумали, как помочь этим людям. А так мы здесь только вдвоем. Я и Пашка. Но совершенно неизвестно, что там с Пашкой. То ли он заточен в подземелье, то ли стал лучшим другом графа Дракулы. И то и другое возможно, потому что Пашка хоть и смелый, но наивный и доверчивый. А этим порой пользуются всякие мерзавцы».

Алиса посмотрела на часы.

По местному времени около четырех. Уже начало смеркаться.

Алиса вспомнила свое любимое стихотворение Лермонтова. Он писал:

Проселочным путем люблю скакать в телегеИ, взором медленным пронзая ночи тень,Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,Дрожащие огни далеких деревень.

Наверное, он тоже чувствовал себя таким одиноким и никому не нужным! Вот пропадешь в этих снегах, никто и не найдет твоих следов. Только папа и мама будут плакать и спрашивать всех: «Где же наша дочь?» И Пашкина мама тоже…

Как жалко, что она не спросила проводника, зачем же эти привидения и вампиры лезут к нам, на нашу Землю, в нашу Москву?

Но кто тебе ответит?

Сбоку появилось привидение, издали похожее на Алису, только зеленее.

— Где поезд? — спросило привидение. — Мне приказано там быть немедленно.

— Жди здесь, скоро приедет, — сказала Алиса привидению, и оно остановилось, поверив призраку в белой простыне.

И тут вдали показались огоньки.

И больше всего Алису порадовал самый высокий из огоньков — он был зеленым. Это горел семафор.

Значит, близко станция.

Алиса включила подошвы на полную мощность и помчалась к полустанку Праскава, где ее должен ждать, если еще жив, телеграфист Михай.

Еще через пять минут Алиса как вихрь ворвалась на станцию.

Она забыла, что выглядит, по крайней мере, странно, и потому, увидев, что на платформе под фонарем стоит человек в красной фуражке начальника станции, она кинулась к нему.

— Господин Михай! — крикнула она.

Господин Михай поднял пистолет.

— Не подходи, — предупредил он. — Мой пистолет заряжен серебряной пулей. Ни одно привидение еще не посмело на меня напасть. Лети к своему графу Дракуле! — Но, сказав так, он стал отступать к открытой двери в станционное здание.

— Не бойтесь меня, господин Михай! — взмолилась Алиса, и, чтобы начальник станции не ошибся, она сорвала с себя простыню, и та упала у ее ног.

— Я живой человек! — закричала Алиса. — Я не привидение.

Глава десятая

Полет над лесом

Алиса сидела в жарко натопленной комнатке станции, где стоял телеграфный аппарат, а еще помещался стол, два стула и печка, на которой шумел чайник.

Михай отправил срочную телеграмму в город, и теперь они пили крепкий чай с Алисиными бутербродами. Алиса удивлялась, чего же она замерзла, если летела не спеша и укрытая простынкой.

— Простыня — не одежда для нашей зимы, — говорил Михай, разговорчивый, жилистый человек, у которого даже голова была такой маленькой, что форменная фуражка все норовила сползти ему на нос. В конце концов он снял ее и бросил на вешалку. Фуражка опустилась на крюк и спугнула маленького летучего мышонка, который затаился за плащами и куртками, висевшими там.

— Ах ты, мерзавец! — закричал Михай, выгоняя вампирчика в форточку, и плотно закрыл ее за ним. — Ну, нигде от них покоя не стало! Если им удастся нас покорить, люди будут рабами.

— Но зачем им это?

— А мне тут один вампирчик в лесу сказал: «Нам нужна власть, чтобы сосать кровь в свое удовольствие! Хватит побираться и таиться. Я хочу прийти на пункт питания и потребовать, чтобы мне дали девочку помоложе и послаще!»

— И вы думаете, что у них получится? — спросила Алиса.

— Не знаю. Но мы очень слабые, а их много, и у них сила.

— Но откуда их сила? — спросила Алиса.

— Никто не знает. Наверное, от колдовства.

Алиса вздохнула.

— С вами разговаривать — одно мучение. Откуда их сила — вы не знаете, как с ней бороться — вы тоже не знаете…

— Нет, мы сопротивляемся. Мы защищаемся.

— Конечно, вы меня простите, — сказала Алиса. — Вы человек взрослый, но у меня больше жизненного опыта, и я знаю, что нет такой крепости, которая бы в конце концов не сдалась. Так учил меня мой друг Ричард Львиное Сердце.

— О Ричарде не слышал, — заметил начальник станции. — А про крепость не понял.

— Ну как вам объяснить, Михай! Вот вы построили крепость. Всем крепостям крепость! И засели в ней. Но если вы себя посадили в крепость, значит, признались, что вы слабее врага. Вы уже в темнице, уже в плену. Пройдет день, месяц, год, и ваши стены не выдержат вражеских снарядов, а ваши ворота проржавеют. И враги вас обязательно победят.