Сергей Охотников - Волшебный театр Гримгора
До обеда Ник надеялся на удачу и сомневался, но в перерыв все-таки пошел и порезал свою рубашку на лоскуты. В ней ведь на самом деле ничего такого не было. Единственный раз, когда мальчик красовался в ней, выдался не слишком приятным — отчим напился на празднике и хорошенько надрал Нику уши.
Так, благодаря жертве Николас Гонт попал на второе место с небольшим отставанием от первого. И догнать его остальным ребятам теперь было сложно, ведь этот нашумевший конкурс уже опустошил запасы тряпья по всей округе. На самой фабрике также не предвиделось новых больших заказов. В общем, материал для изменения ситуации на турнире брать было просто неоткуда. Этой ночью Николас уснул быстро, уставший и довольный.
4
Финты удачи
На следующее утро Ник проснулся в отличном настроении, наскоро умылся и побежал в цех. Хотелось поскорее приступить к работе. Сейчас она почти не казалась глупой и скучной. Пробравшись через гудящий множеством станков зал, Николас бросил короткий взгляд на доску с результатами соревнования. Невероятно! Он шел всего лишь на четвертом месте, прилично отставая от Альберта Пемскока! Как такое могло получиться? Впрочем, почти сразу Ник вспомнил тот подслушанный разговор и все понял. Это нечестно! От обиды на глаза Николаса навернулись слезы. Что делать? Рассказать обо всем Готлибу? Стукачество среди фабричных мальчишек считалось самым страшным преступлением. Да и братьям, узнай обо всем мастер Верден, не поздоровится.
Весь день Ник проходил как в воду опущенный. Ему предстоял крайне неприятный выбор: стать стукачом или отказаться от мечты. Николас так и не смог его обдумать, просто ходил кругами по цеху, работу выполнял механически, так что едва не угодил рукой между шестерней. Но вот наступил вечер, станки отстучали и спрятались в чехлы. Тогда из своей каморки выбрался Верден. На этот раз ему не пришлось никого успокаивать. Мастер откашлялся в гробовой тишине, а потом заговорил:
— Сегодня я подведу итоги нашего маленького соревнования. Поработали вы, против обычного, хорошо. Но для начала я должен наказать тех, кто решил обмануть нас и вас, своих товарищей.
После этих слов Готлиб, с неожиданной для него ловкостью, ухватил за уши братьев Пемскоков. Удерживая их таким образом, он подошел к Вердену. Тянул Готлиб, не жалея силы, так что уши братьев покраснели, а сами они так и пританцовывали на носочках. Мастер покачал головой:
— Не надо считать себя умнее других. Все результаты я переписывал с доски вот сюда, — Верден достал из-за пазухи небольшой засаленный блокнот и помахал им перед носом братьев, а потом добавил: — Господин Готлиб, проводите Альберта и Брайана за пределы нашей фабрики. Мошенники нам тут не нужны.
Готлиб удалился, ни на секунду не ослабляя хватки. И тогда Верден продолжил:
— Теперь можно объявить победителей. Вы все молодцы, но лучшие…
После этих слов Николас видел все как в тумане. Дрожащими руками он взял билет из рук мастера Вердена. Потом улыбался, принимал поздравления, соглашался с тем, что ему несказанно повезло. В этом тумане он добрался до чердака, где спали мальчики разнорабочие. Там он рухнул на соломенный матрас и, не выпуская заветного билета из рук, заснул.
5
Старые и новые знакомства
Следующим утром Николас проснулся с первыми лучами солнца. Вчерашний туман развеялся, теперь Ник был бодр и весел. Позавтракав, он сходил умыться на ручей, затем забежал в цех спросить у Готлиба, нет ли для него работы. По субботам жизнь на фабрике замирала, но все равно полагалось явиться в цех и узнать, нет ли какого-нибудь срочного дела, наряда на кухню или уборки.
— Иди гуляй! Сегодня твой день! — ответил Готлиб и даже улыбнулся, что с ним случалось крайне редко. Надпись на билете гласила: «Представление начнется в четыре пополудни, но приходите за четверть часа». Значит, времени было в избытке, и Николас решил перед спектаклем прогуляться по городу.
Энсбург никогда не являлся жемчужиной европейской архитектуры, но для парня, выросшего на ферме, старая ратуша, большая позеленевшая пушка и собор с горгульями на фасаде еще оставались диковинами. Поэтому, покинув цех, Николас забежал на кухню выпросить что-то от готовящегося обеда, а потом направился в старый город. Всего полчаса пешего хода — и унылые рабочие кварталы уступили место мелким лавочкам и бакалеям. Николас купил в ларьке сладкой ваты и теперь чувствовал себя невероятно счастливым. Жизнь была прекрасна!
Впереди показалась стена старого города. Ник свернул в переулок и пошел вдоль стены, а затем в украшенные фигурами львов ворота. Впереди лежал лабиринт узких, круто взбирающихся в гору переулков. Это место всегда нравилось Николасу, но в тот день оно подготовило ему неприятный сюрприз… Из темной подворотни вынырнула стайка оборванных дворовых мальчишек. Вперед вышел самый высокий из них, лопоухий с разбитым носом. Ник остановился и начал оглядываться в поисках лучшего направления для бегства.
— Мы банда Городские Тени, — сказал лопоухий. — Слышал про нас?
— Слышал, — соврал Ник.
Впрочем, даже если б и слышал, то вряд ли запомнил — слишком уж много было так называемых банд в Энсбурге.
— Говорят, ты наших обидел! — продолжал главарь банды.
— Никого я не обижал, — Николас и сам был в недоумении, с чего бы такие претензии.
Тут из-за спины мальчишек повыше вышел Альберт Пемскок и провизжал:
— Он это! Стукач и предатель! Выдал нас мастеру Вердену, вот нас с фабрики и выгнали!
— Ничего себе! — Николас задохнулся от возмущения. — Он же сам сказал, что в блокнот записывал! Я-то тут при чем?
— А как же, сказал… Конечно же, он стукача выгораживал, вот и соврал!
Мастер Верден никогда не стал бы врать, тем более чтобы кого-то там выгородить, но объяснить это какому-то лопоухому бандиту было совершенно невозможно. Поэтому Николас закричал:
— Сам ты стукач и врун!
Потом бросился наутек! Николас всегда бегал быстро, а на этот раз бежал еще быстрее обычного. Мальчишки гнались за ним, кто-то кричал:
— Стой, стукач!
Но Ник несся, не разбирая дороги, по узким переулочкам и крутым каменным лестницам. Так летел, что расцарапал голову о низкий скат крыши и даже не заметил. Через пару минут он уже совершенно не представлял, где находится. Знал только, что за ним все еще гонятся. Погоня затягивалась, мальчик начал задыхаться и понял, что долго не протянет. Преследователи тем временем выныривали из подворотен, прыгали с низких крыш. Казалось, они повсюду!
Николас в очередной раз обернулся на мальчишек и тут же врезался во что-то. Точней, в кого-то, кто укоризненно произнес:
— Молодой человек…
— Простите, господин, — Ник замер, поднял глаза и увидел высокого мужчину в кожаном плаще, широкополой шляпе и очках с зелеными стеклами.
Николас Гонт никогда не видел мастера Гримгора и поэтому не мог его узнать.
— Ты откуда, мальчик? — спросил кукольник.
— Я на суконной фабрике разнорабочий, — отвечал Ник, а потом гордо добавил. — Иду в театр!
— Какой замечательный мальчик! — воскликнул мастер Гримгор.
Голос у него был хриплый и вязкий, как гороховый суп с сухариками.
— Вот, держи, — кукольник протянул своему новому знакомому маленькую жестяную коробочку. Ник взял осторожно. На коробочке было написано: «Мятное печенье». При этом нарисована почему-то была зеленая бабочка, а не печенье или мята.
— Только обязательно съешь в конце представления! В этом весь фокус! — продолжал мастер Гримгор.
— Хорошо, — отвечал Николас, хоть и не понял, какие могут быть фокусы с печеньем.
Ник хотел уже было идти дальше, но тут вспомнил про своих преследователей и обернулся. Мальчишки во главе с лопоухим стояли чуть поодаль. Мастер Гримгор перехватил этот взгляд, сделал пару шагов по направлению к малолетним бандитам и поманил их рукой:
— Идите сюда, ребятки…
— Мы ничего не сделали! — выкрикнул Альберт Пемскок из-за спин товарищей.
— Я не полиция и не воспитатель, чтобы вас наказывать, — проговорил кукольник, но так, что прозвучало это скорее угрожающе, чем успокаивающе. Гримгор сделал еще пару шагов, и тогда мальчишки медленно и нехотя подошли к нему. Николас использовал этот момент, чтобы незаметно отступить в темный переулок.
— Вот какое дело у меня к вам, ребятки… — проговорил кукольник.
Но Ник не стал его слушать, а помчался со всех ног по переулку.
Через десять минут он добрался до Часовой площади, откуда начинались совсем уж зажиточные районы, где чинно прохаживались дамы в красивых платьях, а за порядком следили полицейские в форме. Безопасность здесь была полная, если конечно не попадать под колеса карет и не мозолить глаза полиции. Так что Ник вздохнул с облегчением и уже через пару минут совершенно забыл недавнюю погоню.
