Клайв Баркер - Абарат: Дни магии, ночи войны
— У нас проблема! — закричал он. — У нас большая проблема!
— Что случилось? — спросила Кэнди, протирая глаза.
— Я пошел на пляж подышать свежим воздухом, а там лодка с четырьмя гребцами-заплаточниками. Знаешь, кто такие заплаточники?
— Боюсь, что да.
— Это не обычные заплаточники. Эти сильнее, больше, и еще на них такие шлемы…
— Грязюки. Они называются грязюками, — мрачно сказала Кэнди. — И наверное, они были не одни.
— Да.
— Там был человек с татуировками на щеках?
— Был.
— Это Отто Живорез по кличке Крест-Накрест.
— Я о нем слышал. Он…
— Охотник. Работает на человека, который убил вашу принцессу.
— На Кристофера Тлена?
— Да.
— А теперь Живорез преследует тебя?
— Точно.
— Почему?
— Тлен считает, что я — его проблема.
Утиль удивленно склонил голову.
— И почему он так думает?
— Это долгая история.
— А короткая версия?
— Ну… я попала сюда из Иноземья. Случайно, как мне кажется…
— Продолжай, — сказал Утиль.
— В Горгоссиуме есть люди, считающие, что я собираюсь помешать их планам.
— Каким?
— Не знаю.
— Но ты не…
— Что — «не»?
— Не пришла сюда, чтобы помешать их планам?
— Нет. Я даже не знаю, какие это планы.
— То есть они рубят не то дерево.
— Да. Но так уж случилось, что на этом дереве я, и им все равно, что я невиновна.
— Тебя все равно поймают.
— Может быть.
— Хм, — Утиль несколько секунд думал. — Удивительно, — сказал он и добавил. — Мне пора.
— Уходишь?
— Да. Я, видишь ли…
— Занятый обезьян…
— …Трус.
Кэнди рассмеялась, несмотря на мрачность ситуации.
— По крайней мере, я честно признался, — сказал Утиль. — Пока. Было приятно познакомиться.
Со стороны входа во дворец раздался громкий треск, а следом за ним — голос Живореза.
— Кэнди Квокенбуш! — заорал он. — Покажись! Сдайся! Слышишь меня?
Утиль широко улыбнулся, а затем выскочил в окно, находившееся слишком высоко, чтобы Кэнди могла последовать за ним.
— Спасибо, обезьян, — негромко сказала она, когда тот исчез.
Тем временем Живорез шел по ее следам в лабиринте дворца, и с каждой минутой его голос становился все громче.
— Тебе некуда бежать! — кричал он. — Просто ложись на пол и жди меня.
Кэнди постаралась выкинуть слова Живореза из головы и сосредоточиться на том, как избежать встречи со своим преследователем. Дверей было много, но куда они вели? Если она свернет не туда, проход может привести ее прямо в руки Крест-Накреста.
Пока она об этом размышляла, ветер, прежде дувший в сторону пляжа, коснулся ее лица, принеся с собой музыку Биларки. Кэнди решила пойти за ней — возможно, та выведет ее в безопасное место. Откуда доносилась музыка? Кэнди задержала дыхание, вслушиваясь. Ага, оттуда! Через дверь справа, где внутри темной рамы плыли облака.
Она не медлила. Сняв ботинки, она поспешила к двери и открыла ее. С той стороны ее ждал ветер и музыка. Она следовала за ней налегке, надеясь, что в конце концов окажется в безопасности.
Одно было ясно наверняка: погоня вела ее в комнаты, где она до сих пор не бывала; комнаты, становившиеся все чудеснее, пока она углублялась в эту часть дворца. Стены одной казались сделанными из зеленого льда (хотя на ощупь были довольно теплыми); в другой искусно изображалось окно, через которое виднелся лес, отбрасывавший тени из света. Но у Кэнди не было времени на восхищение. Живорез находился где-то рядом, и иногда его заплаточники издавали пугающий вой, прокатывавшийся по дворцу, словно это был какой-то жуткий сумасшедший дом. К счастью, музыка Биларки не обрывалась. Когда Кэнди начало казаться, что она ходит по кругу и скоро очутится в руках Живореза, она увидела, что музыка привела ее в совершенно новую часть этого удивительного лабиринта.
Ей не могло везти вечно. Шаги преследователя становились все громче, и уже не раз она, выскальзывая из двери одной комнаты, видела его тень, пересекающую порог предыдущей.
— Я тебя вижу… — говорил Крест-Накрест. — Я тебя предупреждал, Кэнди Квокенбуш. Бежать некуда…
Она обернулась и, наконец, увидела его лицо болезненно желтого цвета; глаза источали ненависть. На миг взгляд Живореза упал на нее, и она застыла, словно ноги приклеились к полу. Потребовалось невероятное усилие воли, чтобы сдвинуться с места. Она отвернулась и обследовала стену в поисках выхода. Поначалу она не увидела двери — только изображение пурпурного пейзажа, чей горизонт освещался целым созвездием светил и где прыгали и шествовали животные, казавшиеся беглецами из какого-нибудь цирка.
Но ее взгляд оставался острым даже в полутьме. В стене была дверь, так хитро вписанная в картину, что поначалу казалась совершенно незаметной.
И когда она ее увидела, то игнорируя очередное предупреждение Живореза, распахнула ее и вошла в самую странную комнату Сумеречного дворца.
16. Вундеркаммен
В центре комнаты стояло дерево, чьи раскидистые ветви пронзали крышу. Под деревом на большой табуретке сидел музыкант, элегии которого привлекли Кэнди в это странное и чудесное место — Биларки. Он выглядел вполне обыкновенно, за исключением того, что из его головы и спины вытягивались серые щупальца, раскачивавшиеся в ритме музыки. Инструмент Биларки не был гобоем, как сперва показалось Кэнди — это был абаратский инструмент, и звуки, что из него рождались, выглядели как переплетенные ленты зеленого, синего и оранжевого.
Кэнди очень не хотелось отвлекать его от творчества, но ситуация была срочной.
— Простите, — сказала она. — Отсюда можно как-нибудь выйти? Кроме двери, в которую я вошла?
Он открыл глаза, до сих пор зажмуренные от удовольствия, и покосился на нее. Судя по выражению лица, он понял ее вопрос, но вместо ответа продолжал играть. Однако то, как он играл, возможно, и было ответом? Музыка лишилась печали и стала гораздо более быстрой. Она подошла ближе. Что он этим говорил?
— Путь есть, ведь так? — спросила она.
Биларки продолжал играть. Сейчас мелодия была почти неистовой. Ясное дело, что он не собирался ей отвечать.
Она посмотрела на дверь, через которую вошла. С той стороны доносился звук падающих предметов мебели. Живорез готов был разнести весь дворец, но не дать ей ускользнуть снова, как на острове Простофиль, Хафуке, Балаганиуме и Утехе Плоти. Музыка прибавила ей энергии, и она пошла вдоль стен, глядя вверх и вниз в поисках другой двери.
На стене изображались два монаха: один — человек, другой — житель Абарата, из посохов которых возникали листья и звезды. Картина затрудняла поиск, поскольку ее изысканная красота отвлекала Кэнди от простого розыска рукоятки или переключателя — да хоть бы узкой трещины, которая бы намекала на место выхода. Однако она искала тщательно, прижимая ладони к стене и последовательно двигаясь по комнате.
Скоро Кэнди заметила, что музыка утратила свою энергичность. Что это значит? Она ищет не там? Да! Посмотрев на Биларки, Кэнди изменила направление, и музыка, разносившаяся от деревьев, обрела прежний темп, поощряя ее двигаться дальше. Кэнди достигла угла комнаты, глядя на новую стену. Та казалась не слишком обнадеживающей. Не было ни трещин, ни даже мелких зазоров. Однако музыка влекла ее, и она подчинилась этим указаниям, начав исследовать стену так же тщательно, как предыдущую.
Она не теряла времени на то, чтобы смотреть на дверь. Этого не требовалось. Она отлично слышала шум, становившийся все громче по мере того, как Живорез и его чудища обыскивали комнату. Уже очень скоро он найдет вход. Через пару минут, если ей повезет. Или секунд, что более вероятно.
А затем музыка вновь изменилась. Быстрая мелодия уступила место медленному, размеренному аккорду, который проник в самое ее сердце. Она с удвоенной силой надавила на стену, тогда как аккорд Биларки становился все мощнее и глубже. Было ли это ее воображение, или в стене действительно возникла легкая дрожь? Нет, ей это не показалось. Расписанная стена и в самом деле дрожала, словно знала секрет и стремилась им с кем-нибудь поделиться.
Шум в соседней комнате внезапно стал невероятно громким. На этот раз она ничего не могла поделать и обернулась. Как ни странно, в дверь заглядывал Утиль, старавшийся выглядеть предельно незаметным. Он подбежал и спрятался за ее худыми ногами.
— Ты вернулся! — сказала она, с улыбкой глядя на него.
— Тс-с, — ответил он, нервно ковыряя в ноздрях. — Они прямо за дверью.
Не успел он договорить, как случилось сразу несколько вещей. Во-первых, дрожащий аккорд в исполнении Биларки оборвался, и стена под ладонями Кэнди вздрогнула, затряслась и раскрылась. Она услышала выдох Утиля и, глянув вниз, заметила на его лице выражение благоговения.
