Анна Устинова - Тайны московской принцессы
«Небось надеется, что я еще какой-нибудь секретный разговор подслушаю», – заподозрил Егор.
– Так, сейчас выберем самое безопасное место, – деловито произнесла Белка.
В лапке ее сверкнул невесть откуда возникший Шарик.
– Ищи!
Она кинула Шарик на землю. Тот послушно запрыгал и засверкал меж деревьев.
– Что это такое? – решил, наконец, добиться от нее Егор.
– Мой верный помощник, – коротко бросила Белка.
– Вы его изобрели?
– Нет, нашла, – огрызнулась она. – Не отвлекай меня сейчас. Это в твоих же интересах.
Шарик допрыгал до орешника и исчез в его зарослях.
– Вот и со мной он так же, – пожаловался Белке Егор. – Упрыгал куда-то, и больше я его не нашел. Или это у вас другой Шарик?
– Тот самый, – буркнула Белка и призывно цокнула зубом.
В орешнике басовито ухнуло.
– Там он, – сказала Белка.
Зоя первой начала продираться сквозь заросли. Белка, видимо, не желая слишком себя утруждать, взвилась вверх и запрыгала по веткам. Шарик поблескивал на листве, примятой Егором, когда он лежал здесь, таясь от Ореста.
– Могли бы с тем же успехом меня спросить. Я и без вашего помощника это место нашел.
Белка презрительно хмыкнула. Видимо, она придерживалась иного мнения.
– Сейчас мы тебя капитально устроим, – вмешалась Зоя. – Маскировку усилим, из веток шалашик соорудим. Вот если эти три связать, а сверху пяток набросить, замечательное жилище выйдет. С двух шагов не разглядеть.
Они принялись за дело. Белка с быстротой молнии отгрызала ветки. «Как бобер зубами работает», – восхищался про себя мальчик, помогая Зое связывать стройматериал. От него не укрылось: веревку девчонка прихватила с собой, из чего следовало, что план поселить его в шалаше возник не спонтанно, а загодя.
– Сейчас еще нянин плед тебе принесу, – завершив строительство, объявила она. – В конце сада сарайчик есть для лопат. Там няня и плед на всякий случай держит. Вечерами здесь иногда холодает, а ей нравится посидеть под яблонями на лавочке.
– А не опасно, что она меня может увидеть? – осведомился Егор.
– Тебя, по-моему, уже предупреждали: не шляйся лишний раз, – строго цокнула в его сторону Белка.
– Няня – это неопасно, – улыбнулась Зоя. – Но все же и ей старайся на глаза не попадаться. Лучше чтобы, кроме нас, тебя вообще никто не видел.
– Ну хорошо, постараюсь, – не стал спорить он. И перевел разговор на другое: – Сад не настоящий, то есть растет не на улице, а в помещении.
– Да, – подтвердила Зоя.
– Вот я и не пойму, зачем здесь сделали Колодец Забвения? Какой в нем смысл? Из него даже попить нельзя.
Зоя растерянно поморгала.
– Не знаю. Никогда даже не задумывалась. А колодец всегда тут был, сколько себя помню.
– То есть его просто построили вместе с Башней?
– Тоже не знаю. Белка, может, тебе что известно?
– В любом явлении есть свой смысл, – выдала весьма расплывчатую сентенцию она и, взвившись на вершину куста, активно занялась орехами, сплевывая вниз скорлупки. Оттуда донеслось: – Раз есть забвение, значит, есть и память. Одно без другого не существует. Диалектика, милые мои.
«Знает, хитрая тварь, но рассказывать мне почему-то не хочет», – понял Егор и решил заехать с другой стороны:
– А кто это здание-то хоть строил?
– Да люди разные, – отвечала девочка. – Строители.
– Но ведь его должен был прежде кто-то придумать, – не сдавался Егор.
– Конечно, – кивнула девочка. – Мой папа.
– Твой папа? – разинул рот Егор. – Но он же был Верховный правитель, а не архитектор!
– Он был гениальный архитектор, гениальный изобретатель и гениальный ученый, – очень серьезно проговорила Зоя. – А вот Верховным правителем становиться не хотел. Ему просто пришлось, по закону первородства. Но мечтал он заниматься науками, создавать и творить.
На голову Егору посыпалась очередная порция скорлупы. Стряхнув ее с макушки, он поднял голову. Белка с невозмутимым видом качалась на ветке.
– Вы же вроде говорили, что вам эти орехи не нравятся?
– Совершенно верно. Ужасная дрянь, – подтвердила она, засовывая за щеку очередную порцию. – Но твоих у меня уже мало осталось, а питаться нужно постоянно. Тьфу, гадость. – Сморщившись, она запулила едва надкусанный орех далеко в сторону. – Пустой и горький. Главное, климат в саду искусственный. Нет чтобы тропики устроить. Пальмы бы росли, кокосы, – мечтательно добавил зверек.
«Мое счастье, что здесь не пальмы, – придерживался иного мнения мальчик. – Кокосовый орех – это вам не лесной. Получить такой скорлупой по башке удовольствия мало».
Белка заторопилась.
– Треплюсь тут с вами, треплюсь, а дела стоят. Зоя тебе тут поможет обустроиться, а со мной увидишься позже.
Раскачавшись на ветке, она рыжим всполохом перелетела через поляну и скрылась из вида.
– Пойдем вместе за пледом, заодно и яблочек наберем, – сказала Зоя. – Кстати, я для тебя кое-какую еду добыла, – похлопала она по небольшому рюкзачку, висящему у нее за плечами. – Много не удалось, но, полагаю, до вечера хватит. А не хватит, яблоками доберешь.
– Белкин Шарик мне не позволил яблоко сорвать, – наябедничал Егор.
– И правильно сделал, – не посочувствовала ему Зоя. – Тут каждому яблоку свое время. Сорвешь не вовремя – заболеешь.
– А ты-то сама в них достаточно хорошо разбираешься? – испытующе покосился он на девочку и про себя добавил: «Как-то у них тут чересчур сложно с питьем и питанием».
Она хихикнула:
– Успокойся, не отравлю. Меня няня с детства этому обучила.
– И сливы у вас сезонные? – решил на всякий случай выяснить он.
Зоя замялась.
– Можно и так сказать. Во всяком случае, сейчас их лучше не трогай.
– А мне кажется, они очень даже ничего, зрелые. – Егор причмокнул, настолько ему захотелось попробовать хоть одну.
– Слишком зрелые, – с загадочным видом проговорила Зоя. – И давай с тобой договоримся: сам здесь без меня ничего не рви.
– Ну, хорошо, – с неохотой согласился Егор.
Он сильно подозревал, что ничего опасного в плодах этого сада нет. Девчонка нарочно выдумала. Хочет придать себе весу и им покомандовать. Ладно, пусть считает, будто он ей поверил.
Они достигли края сада. Ветви старых кряжистых яблонь упирались в огромные окна, за которыми ничего не было видно, кроме густого тумана.
«Облака, – сообразил мальчик. – Ни фига себе, высоко мы находимся! Коржик увидел бы – прибалдел». Сердце сжалось в тоске по дому, но Зоя немедленно отвлекла его от мрачных мыслей:
– Не застывай на месте, времени у меня в обрез.
Она открыла дверь маленького сарайчика и вытащила оттуда небольшой сверток.
– Вот твое одеяло.
Развернув, она разложила его на оказавшейся рядом лавочке.
– Мое любимое. Когда была маленькая, обожала на нем играть!
Одеяло было лоскутное, из множества кусочков разноцветной ткани, сшитых, однако, не как попало, а образовывавших картинку. Егор начал ее разглядывать.
Там были и Кремль, и узкая высокая башня, уходящая под облака, и темный лес, и избушка, и Белка, грызущая орех. «Вылитая Зоина!» – подивился Егор. А еще он увидел свирепого зверя, смахивающего на льва, который недобро выглядывал из-за дуба. На зеленой полянке играла девочка. Она только что запустила в небо воздушного змея и крепко сжимала в руке бечевку.
– Это ты? – ткнул пальцем в девочку на одеяле Егор.
– Что ты! – засмеялась Зоя. – Оно очень старое! Когда его сшили, меня и на свете не было. Няня укрывала им моего папу, когда он был маленький. Она и его тоже нянчила. Видишь мальчика, который залез на дуб и в ветвях прячется? – Егор кивнул. – Так вот, – продолжала она. – Я раньше думала, что здесь изображен мой папа, ну, когда он был мальчиком. Но потом выяснилось: одеяло сшили гораздо раньше, когда он еще по деревьям лазать не мог.
– Погоди-ка, ты говорила, что Башню, в которой мы сейчас находимся, построил твой отец. Но ведь вот она, – потыкал Егор в одеяло. – Или я ошибаюсь?
– Ошибаешься, – покачала головой девочка. – Башню на одеяле придумала няня.
– И Белка не твоя? – спросил Егор.
– Нет, конечно, – ответила Зоя. – Это просто Белка. – Она посмотрела на часы и заторопилась. – Няниной картинкой можешь полюбоваться и без меня, а мне уже пора. Быстро набираем яблок, и я бегу. Не надо нам возбуждать Василисину бдительность.
– С какой рвем? – окинул взглядом усыпанные плодами деревья Егор.
Зоя подошла сперва к одной яблоне и приложила ухо к ее стволу, потом то же самое проделала с другой.
– Ну, они все свои секреты тебе рассказали? – язвительно осведомился Егор.
– Не смешно, – обиделась девочка. – Между прочим, ради тебя стараюсь.
Она похлопала по стволу третьей яблони:
– Вот с этой можно.
«Точно издевается! – подумал Егор. – Выбрала самые мелкие и зеленые. Одного взгляда достаточно, чтобы внутренности свело от кислятины. Ладно, подыграю ей. Хорошо смеется тот, кто смеется последним».
