Майкл Шейбон - Саммерленд, или Летомир
Дженнифер Т. вырвала у нее руку.
— Отстань, старая ведьма! Разумеется, я не вру.
Шамбло весело рассмеялась, и сестры присоединились к ней. Им, видимо, очень нравилось злить Дженнифер Т.
— Это правда, — сказал Этан. Он полагал, что смеяться сейчас совсем не время. — Рваная Скала — это конец света.
— Что я слышу? — раздался скрипучий голос. Дедушка Мо стоял на пороге кухни с собственной банкой пива, хотя ему тоже нельзя было пить. — Что это за безумные речи?
— Дедушка Мо! — сказала Дженнифер Т. — Я сегодня подавала, и Этан сказал, что у меня крутой резаный.
— Точно, — подтвердил Этан, забыв ненадолго о конце света. Мо Райдаут должен знать, что делать. Он многое повидал. Когда рука у него перестала действовать как надо, он служил на флоте, а после войны плавал на торговых судах. Побывал на Аляске, в Японии, на Каспийском море. Выглядел он, говорил и ругался, как простой матрос, однако прошел заочный курс обучения для моряков в колледже Лютера и получил диплом — он Этану этот документ показывал. Кроме того, он был бейсболистом и индейцем. — Резаный у нее что надо.
Дедушка Мо, как выяснилось, знал больше, чем они себе представляли.
— Рваная Скала, — грустно сказал он, когда ребята повторили свою историю еще раз, теперь уже с помощью старших сестер Мо. Дженнифер Т. принесла ему стул из кухни, и он сел. — Рваная, Рваная Скала. Просто не верится. Я уж много лет как перестал думать об этом.
— Па ни о какой скале ничего не рассказывал, — настаивала Билли Энн.
— Вам, может, и нет, — рявкнул Мо. — Женщинам и девчонкам не все полагается знать. — Он глянул на Этана. — Как и белым.
Этан покраснел.
— Это ведь конец света, так? Мы хотим знать, как это можно остановить. Мы думаем, что остановить это можно. Пройдисвет верил, что кто-то это может, пусть даже не мы.
— Чемпион из смертных. — Голос Мо немного смягчился. — Да, это верно. Человек из Середки.
— Это может быть и женщина, — сказала Дженнифер Т. — Мистер Браун сказал, что у меня тоже есть чемпионские задатки.
— Хирон К. Браун. — Теперь глаза Мо заволоклись влагой. — Надо же. Ну да, он всегда беспокоился, что этот день настанет.
— Так вы знаете Безымянника Брауна? — спросил Этан. Они, наверно, играли вместе в бейсбол: Мо провел пару сезонов в Негритянской лиге. — А он вам не говорил, что надо делать?
— Говорил, и не раз. Да только с тех пор много времени прошло и порядочно бутылок было выпито. — Дедушка Мо, как бы в подтверждение своих слов, хлебнул пива из банки. — Рваная Скала — это день такой. Последний день последнего года. Последний аут во второй половине девятого иннинга. День, когда история наконец закончится.
— Какая история? — не понял Этан.
— Вся как есть. Все истории, которые когда-нибудь проживались, рассказывались или придумывались. Все эти годы Койот трудился, чтобы этот день наконец настал. Понимаешь, на ветках Столба есть такие места, где Миры срастаются.
— Наплывы, — подсказал Этан. Дедушка Мо впился в него пронзительным взглядом.
— Да, помнится, они называются именно так. И в таких местах, где бы они ни находились, всегда что-то приключается. Путешественники попадают из одного Мира в другой, и чего только с ними не бывает. Вот Койот и взялся разрубать эти наплывы — давно уже, очень давно. Он старается прекратить все маленькие истории, чтобы потом положить конец большой, где говорится про тебя, про меня и про всех, кто когда-нибудь жил на свете. Он недоволен тем, как все в жизни устроено. Недоволен почти что с самого начала — а ведь все пошло так только из-за него.
— Про какой это столб ты говоришь? — спросила Дженнифер Т.
— Про великий Столб. Про Древо — забыл, как оно правильно называется. Оно держит на себе все Миры, держит на месте все как есть.
— Раньше Миров было четыре, а теперь осталось только три, — добавил Этан.
— Верно говоришь, мистер Фельд, — слегка удивился дедушка Мо. — Откуда ты все это знаешь?
— И что случилось с четвертым? — спросила Шамбло. Две другие бабушки, как показалось Этану, не совсем поспевали за мыслью своего брата.
— В том Мире жили Таманавис, — сказал Мо, и Шамбло понимающе кивнула. — Племя духов, вернее сказать — целый народ. Остальные три — это Летомир, Зимомир и наш, Середка. Столб держит миры на своих ветвях. И есть Колодец, который питает все Древо — его название я тоже забыл, а может, и вовсе не знал.
— Да, Колодец, — сказала Шамбло. — Бурлящий, и холодный, и синий, как ночь. Па мне про него рассказывал.
— Да ну? — усомнился Мо. — Я таких его рассказов что-то не припомню. Про Колодец я слышал от мистера Брауна.
— Верно, — согласилась Шамбло. — Ты прав. Па мне рассказывал обо всем этом во сне, в эту самую ночь.
— То, что он говорил, — это правда, — сказал вдруг Этан, удивив самого себя и всех остальных, а Дженнифер Т. особенно. Все смотрели теперь на него.
— Неужели? — промолвила бабушка Билли Энн, приподняв одну бровь. Брови она рисовала коричневой краской, и это придавало им особенно скептический вид.
— Когда феришеры захотели, чтобы я перебрался на Клэм-Айленд, они стали посылать сны моему отцу. Чтобы заронить ему в голову мысль о Клэм-Айленде. Мистер Браун мне сам сказал. Может, вам тоже кто-то послал этот сон, бабушка Шамбло.
— Интересная теория, — сказал дедушка. — Стало быть, этот кто-то хотел ей что-то сказать?
— Вспомнила! — воскликнула бабушка Шамбло. — Там был такой пруд, о котором я говорила, — кипящий, но холодный. А потом па сказал мне: «Гляди, Койот». И Койот пришел, и поглядел на пруд, и морда у него сразу стала виноватая, как будто он задумал какую-то пакость. А потом, прямо у нас с па на глазах, он задрал лапу и пустил струю прямо в чистую голубую воду. Ох и разозлилась же я! — Бабушка Шамбло передернулась и сказала своей двоюродной внучке: — Ты должна добраться до этого Колодца раньше Койота, девочка. — Голос старушки перешел в крик: — Не дай ему прийти туда первым! — Ее дрожащая коричневая рука повисла в воздухе. — Не дай ему испортить воду!
Дженнифер Т. и Этан посмотрели на старого Мо. Он покачал головой.
— Ты путаешь меня, Шамбло. Всегда пугала.
— Это правда, дедушка Мо? — спросила Дженнифер Т. — Нам правда надо идти к этому Колодцу?
— Насчет этого ничего не помню, хоть убей. И так уж все последние мозги вывихнул. Знаю только, что Койот рубит эти узлы на Древе, и точка. Вы уж простите, ребята. — Мо взял сигарету у Билли Энн — курить ему, как вы уже догадываетесь, нельзя было. — Не имею понятия, как попасть к этому самому Колодцу — я в Летомире всего-то раз и был.
— Что ты такое говоришь, Моррис? — вмешалась бабушка Билли Энн. — Все первые двадцать лет своей жизни ты каждое лето проводил в Саммерленде.
— Я не про наш Саммерленд, Билли Энн. Наш — это только бледная тень настоящего.
— Слишком мудрено для меня. — Бабушка Билли Энн с кряхтеньем, стонами и помощью Этана выбралась из красного кресла и пошла на кухню. — Для твоего же блага надеюсь, что ты оставила мне кусок пирога, Беатрис Каспер.
Бабушка Беатрис поджала губы и сделала невинное лицо.
— Я ссылаюсь на Пятую поправку[11].
— Помню еще, что для перехода из одного Мира в другой нужен особый талант, — сказал дедушка Мо. — Обыкновенному существу это не под силу.
— Нужен тенехвост, — сказал Этан.
— Ну да, такой, чтобы ни рыба ни мясо. Чтобы наполовину в этом Мире, наполовину в другом.
— Вроде волшебного лиса.
— Вроде Тора Уигнатта, — сказала Дженнифер Т.
Глава пятая
ПОБЕГ
Они решили разделиться. Дженнифер Т. пойдет агитировать Тора Уигнатта, а Этан обратится за помощью к отцу — надо же как-то помешать Койоту положить конец вселенской Истории. Дженнифер Т. побывала дома у Тора дважды, и если даже еще кому-то на острове удалось повторить ее подвиг, никто из них не выжил, чтобы поведать об этом. (Миссис Уигнатт, как уже упоминалось, слыла фигурой не менее легендарной, чем ее сын). Дедушка Мо и бабушка Шамбло тем временем упакуют кое-какое снаряжение, провизию, фонарики, рыболовные снасти — так, чтобы не слишком перегружать детей. Было пять часов вечера. Этан обещал вернуться в семь, предоставив отцу все доказательства и аргументы. То, что собирался сделать Койот, очень походило на максимальную энтропию, тепловую гибель Вселенной, и на прочие мрачные физические теории, о которых Этану говорил отец. Может быть, если Этан расскажет все в таком ключе, то отец заинтересуется их проектом. В худшем же случае, если поколебать мистера Фельда не удастся, Этан дождется, когда отец ляжет спать (даже если это произойдет только на рассвете), и уйдет из дома потихоньку.
Дженнифер Т. отправилась в путь на своем велосипеде, а Этан взял старый велосипед, сменивший за свою долгую жизнь много Райдаутов. Цепь у него все время спадала, и одна рука у Этана была занята палкой, поэтому до дому он добирался целый час.
