Анатолий Гладилин - Секрет Жени Сидорова
Квинтилий Вар мрачно расхохотался, и тевтонец затрепетал. «Чем я не угодил наместнику? — пронеслось у него в голове. — Или он задумал лишить меня награды?»
«О боги, я всегда был аккуратен в приношении жертв! Я был почтителен и покорен вашей воле. За что же вы издеваетесь надо мной?! — негодовал Квинтилий Вар. — Сегодня я могу кратчайшей дорогой выйти к лагерю Арминия и завтра одним ударом уничтожить сборище грязных варваров, а вы мне предлагаете затеять нелепый поход к Рейну, сроком на месяц! Если про это узнают в Риме, все городские собаки околеют со смеху! Август определит меня банщиком в термы, чтобы я мылил спины клиентам. Клянусь Юпитером, он будет абсолютно прав!»
Решительными шагами наместник вышел из палатки. Облака на востоке розовели.
— Трубить побудку! — скомандовал Квинтилий Вар, и тут же заиграли рожки. Но недаром Квинтилий Вар славился своей осторожностью и осмотрительностью. Пока манипулы выстраивались в когорты, он вызвал к себе легатов и приказал, чтобы во время марша легионы шли сомкнутыми колоннами, что бы тяжеловооруженные всадники вплотную следовали за передовыми отрядами. И полная боевая готовность!
Когда пятнадцатитысячная римская армия, блистая доспехами в лучах утреннего солнца, железной змеей поползла по лесной дороге, наместник был уверен, что теперь ему не страшны все фурии и демоны мира.
— Как называется эта местность? — небрежно спросил он у проводника.
— Мы входим в Тевтобургский лес, — ответил тевтонец.
«Ты упрям как осел», — вздохнул голос.
Глава IX
«Дорогой Квинтилий Вар, верни легионы!»
К третьему января Алла успела побывать на семи елках — в Колонном зале Дома Союзов, в Клубе строителей, в Клубе текстильщиков, в трех школах и одной жилищно-эксплуатационной конторе — и просмотреть дважды «Неуловимых мстителей» (в кино и по телевизору).
Маша Мусина ходила на елку всего три раза, но зато участвовала в спевке хора во Дворце пионеров. «Неуловимые мстители» смотрела только по телевизору, а в кино — два двухсерийных индийских фильма.
Сережа Фрейман был на елке в Кремлевском дворце, Дворце спорта и в Клубе Министерства угольной промышленности. В кино смотрел «Ну, погоди!» пять раз, а по телевизору — репортаж из Первого медицинского института, документальный фильм «Урал» и популярную передачу «А ну-ка, девушки!».
Вовка Быстров не осчастливил своим присутствием ни одной елки, зато следил по телевидению за драматическими перипетиями хоккейных матчей «Спартак» — «ЦСКА», «Химик» — «Крылья Советов», «Динамо» — «СКА» Ленинград; по радио слушал репортаж о встрече в Челябинске между «Трактором» и «Автомобилистом» и сам отыграл один период на катке возле дома (матч был прерван после того, как Вовка засадил шайбу в окно первого этажа).
Лена Колесова значительно отставала от своих одноклассников (всего две елки и седьмая глава телевизионного спектакля «День за днем»). Правда, некоторый недостаток в зрелищах она с лихвой компенсировала тем, что перечитала «Королеву Марго», «Графа Монте-Кристо» и «Продавца приключений».
Итак, шел пятый день каникул, а школьники, собравшиеся на квартире у Аллы, меньше всего производили впечатление отдохнувших детей. И к Алле они пришли без видимой причины. Маша захотела пересказать подруге содержание индийских фильмов, которые в ее голове слились в один, и она не могла разобраться, где начало и где конец. Но все-таки фильмы ей очень нравились. Сережа завернул просто так, «на огонек», сразу включил телевизор и уже не отрывал глаз от концерта Государственного ансамбля народного танца Таджикской ССР. Вова намеревался похвастаться очередным разбитым окном, но, не найдя достойных слушателей, наблюдал из кухни драку кота с собакой. Лена позвонила по телефону и таинственным голосом сообщила, что ей нужно зайти по очень важному делу, но, войдя в квартиру и скинув пальто, она тут же уткнулась в первую попавшуюся книгу. Да и сама Алла дома оказалась совершенно случайно: просто потеряла билет на очередную елку.
— Не переживай! — успокаивала ее Маша Мусина. — Все и так известно заранее. «Чего-то вы сегодня громкие, ребята! — передразнивала она затейника противным голосом. — Давайте-ка вместе, хором громко скажем: ти-ши-на!»
— «Нет, ребята, вы тихо сказали, — в тон ей подхватила Алла, — давайте еще раз погромче: ти-ши-на!»
— «А теперь посмотрим, — высоким, неестественным голосом продолжала Маша, — какие подарки нам сегодня принес Дед-Мороз?»
— «А где же ключик от сундучка, ребята? Нету ключика», — поддержала Алла.
— «Ах, на елочке ключик! Молодцы, ребята, увидели!» — буркнул, не отрываясь от телевизора, Сережа.
— «Ну, а теперь, дети, давайте громко скажем: «Ну-ка, елочка, зажгись!» — все так же уткнувшись в книгу, пробасила Лена.
— «Молодцы, ребята! Услышала елочка, зажглась», — пропищал Вова, продолжая, смотреть в окно. Откуда он, не посетивший ни одной елки, мог узнать этот текст, так и осталось загадкой.
Помолчали. Пародия на затейника вывела ребят из «лунатического» транса, в который они впали с первого дня каникул благодаря усиленной погоне за зрелищами разного рода, напомнив им, что они как-никак одноклассники, можно сказать, коллектив, и у них есть общие интересы. Захотелось поделиться впечатлениями. По школьной привычке все говорили одновременно, почти не слушая друг друга:
— Этот нищий, то есть вор, полюбил раджу, то есть не раджу, а его дочь, а дочь ночью подожгла дом, то есть подожгла не дочь, а раджа…
— Гонится за зайцем и как врежется…
— В борт — это его кинул Харламов. Судьи не заметили и удалили Жучка на две минуты. Как только прозвучала сирена…
— Яшка вскочил на коня и помчался за белыми, а капитан отстреливался…
— И попал в Арамиса, и тут появилась миледи, выхватила кинжал и воскликнула: «Смерть или…»
— Любовь! Я, говорит, тебя люблю, ты богата, я беден, я умру или женюсь на тебе! Нас разлучит лишь…
— Грипп… Много смертных случаев зарегистрировано в Испании… Положение…
— Просто ужасное: два «пустых» урока, Машку от меня отсадили, не с кем даже слово сказать! А книжку дома забыла…
— Дома и стены помогают. Поэтому «Химик» играл на ничью.
— Третий период…
— Вторая серия…
— Пятый выпуск, где волк ловит…
— Кардинала…
— Вирус…
— Шайбу…
— Шандора Розу…
— И Женьки Сидорова козу! — перекрывая голоса детей, заорал Сережа. — Остановитесь! Если послушать вас со стороны, можно подумать, что находишься в сумасшедшем доме. И не надоело? Каникулы проходят, а мы только языком чешем! Может, за город выберемся, на лыжах покатаемся, а? Вот Сидоров…
— Идея! — перебила его Алла. — Я была на даче у Жени, там так здорово! Кругом лес, снег, а одна ель светится по вечерам! Родственники у Женьки добрые, обедом накормят. Захватим с собой лыжи… Да и Женька, наверно, соскучился.
— Когда это ты у него побывала? — ревниво спросил Сережа, а Лена с Машей понимающе переглянулись.
— Да я случайно, перепутала электрички… — начала оправдываться Алла, — заблудилась, сошла на какой-то станции…
— Рассказывай сказки! — прыснула в рукав Лена.
— Ладно приставать, — вступился за Аллу Вова. — А за город поехать стоит. В снежки поиграем. Значит, решено. Завтра в девять утра встречаемся на вокзале.
* * *Дождь, зарядивший с полудня, к вечеру измельчал и монотонно шуршал в густой листве. С веток капало, а снизу подымался белесый туман, из которого бесконечной чередой выплывали черные стволы деревьев. Ковыляя по раскисшей земле, беспорядочно разбившись на маленькие группы, брели легионеры Квинтилия Вара.
Сгущались сумерки. Дорога давно превратилась в узкую тропу, различаемую лишь наметанным глазом противника. Невозможно было двигаться правильными колоннами, все перепуталось, и как будто издалека, справа и слева, доносились голоса воинов. Казалось, Тевтобургский лес не имеет конца и края. Римская армия растворилась в нем, как горсть песка в безбрежном океане.
— Держать оружие наготове! Фланговым когортам удвоить бдительность! — приказал наместник.
Слова команды, передаваемые из уст в уста, как эхо покатились по цепям.
Квинтилий Вар поплотнее укутался в промокший плащ.
Прямо перед ним колыхались смутные силуэты конных телохранителей. Далее все скрывала темнота.
«Бессмысленный приказ; — подумал наместник. — Солдаты измучены утомительным переходом, еле ноги передвигают. Зачем обнажать плечи, когда в любую минуту можешь споткнуться о пень, напороться на дерево или куст — так недолго или себя поранить, или товарища. И какая тут бдительность, когда в трех шагах ничего не видно! О боги, вы послали нас на верную гибель! Надо же было влипнуть в такую историю!»
