Шервуд Смит - Рена и таинственный чародей
— Может, ты и права, — буркнул Коннор.
Они зашагали прямиком на север. Коннор, внимательно глядя под ноги, шел впереди по извилистой оленьей тропе.
— Лесные звери дадут нам знать о любом, кто окажется поблизости, прежде чем мы его увидим, — сказал он. — Главное — быть начеку.
— Хорошо, — прошептала Рена. — Прислушивайся… я не буду болтать.
Она еще ни разу не видела, как Коннор общается с животными, и ей было страшно любопытно посмотреть, что же при этом происходит. Рена надеялась, что им попадется зверь покрупнее.
Но никто ни четвероногие, ни двуногие — так и не встретился им до самого вечера. Перед заходом солнца они сделали привал и аккуратно поделили остатки еды, оставив лишь самую малость на завтрашнее утро. Потом Коннор отыскал полянку, окруженную низкими кустами, где можно было устроиться на ночлег. К этому времени Рена уже едва различала силуэты деревьев, а ноги так устали, что она, казалось, не могла бы сделать больше ни шага. Не произнося ни слова, они достали свои плащи, закутались в них и легли.
Рена положила голову на сумку. Она сонно глядела сквозь чуть шевелящуюся черную листву на низкие крупные звезды и…
…и проснулась, когда что-то острое кольнуло щеку.
— У-у-у… — пробормотала Рена. Длинный сон о Тесс, о сиротском приюте улетучился. — Гм-м?
Она приоткрыла глаза и увидела холодное поблескивающее острие пики. Грубый смех заставил ее окончательно прийти в себя. Над ней высился оборванец с грязной взлохмаченной бородой. Он, хохоча, снова ткнул ее пикой.
Рена в страхе уставилась на него, но видела лишь открытую хохочущую пасть с редкими зубами.
— Поднимайтесь, барышня, — проревел бородач. — Посмотрим, что там у вас в сумке.
Он резко выдернул сумку из-под головы Рены. Она быстро огляделась. Коннор тоже лежал на земле. Двое мужчин и женщина стояли над ним, держа наготове пики и дубинку.
«Где посох Коннора?» — мелькнуло в голове у Рены. — «Они забрали или?..»
Краем глаза она заметила конец посоха, лежащего под кустом на расстоянии вытянутой руки от Коннора. Он тоже косился на спасительную увесистую палку.
Рена внезапно завизжала, и на какое-то мгновение все глаза устремились к ней. Бородач замахнулся древком пики, но Рена проворно откатилась в сторону.
Трах! Коннор уже был на ногах и с такой скоростью раскручивал свой посох, что тот казался сплошным туманным кругом. Один из мужчин с воплем отлетел в сторону, пика его вонзилась в куст. Посох шмякнул по руке другого человека, державшего дубинку. Попятившись, он наткнулся на женщину, и оба они с проклятиями покатились по земле, дрыгая ногами.
Бородач, стоявший над Реной, ринулся на помощь своим товарищам, подняв над головой пику. Но не успел он сделать и двух шагов, как внезапно, словно наткнувшись на невидимую стену, остановился. Крик ужаса вырвался из его глотки. Выпученные глаза уставились на соседний куст.
Из гущи куста высовывались три ужасные бородавчатые рожи. Они злобно вращали налитыми кровью глазами, зеленые носы их двигались, жадно принюхиваясь, из разинутых пастей угрожающе торчали кривые острые клыки. Рена пристально глядела на только что созданных ею чудищ, пытаясь заставить обманных монстров двигаться и реветь.
— Ч-что это? — прохрипел бородач.
— Ой! — завопил другой, и воры кинулись наутек, оставляя клочки своих лохмотьев на колючих ветвях кустов.
Рена закрыла глаза. Чудища мгновенно исчезли.
— Они поверили! — воскликнула Рена. — А ты отлично управляешься с посохом, — восхищенно добавила она.
— Да и ты неплохо поработала, — ответил Коннор. — Эти монстры спасли меня. Бородач уже готов был пустить в ход пику. Не знаю, сумел бы я отразить удар.
— Давай-ка выбираться отсюда, пока разбойники не опомнились и не вернулись.
Они подняли свои сумки. Рена задержалась на мгновение и выдернула оставленную в кустах пику. Не теряя больше времени, ребята заторопились в сторону, противоположную той, куда скрылись воры.
— Вот тебе и безопасная дорога, — пропыхтела Рена, еле поспевая за широко шагающим Коннором.
— Вон речка, — проговорил он. — Давай остановимся и попьем воды. — Он повел Рену мимо тесно растущих ив к пологому берегу.
— Как думаешь, не идут ли они следом за нами? — спросила Рена, поудобнее устраиваясь на плоском камне.
Некоторое время Коннор сидел молча и неподвижно, потом покачал головой.
— Нет, — уверенно сказал он. — Я слышал писк птенцов ширококрылого ястреба. — Он махнул рукой в сторону дороги. — Если бы там были люди, птенцы и звука бы не издали, а их родители, наоборот, кричали бы пронзительно и тревожно.
— А почему же ни один зверек не предупредил тебя о приближении воров?
— Я сам услышал шорох в кустах за мгновение перед тем, как они появились, и успел отпихнуть от себя посох, — сказал Коннор. — Наверное, всякая лесная мелочь убежала еще раньше, когда мы спали.
Рена вздохнула.
— Может быть, лучше вернуться на дорогу, рискуя встретиться с твоими родичами? Они, по крайней мере, не станут угрожать нам пиками и дубинками.
— Мы уже рядом с горами. А это значит, что дорога свернет к северо-востоку.
— А нам надо идти на северо-запад, — проговорила Рена, заглядывая в карту, которую она нарисовала в своей тетради.
— Если мы пойдем по лесным тропам, ведущим на северо-запад, может, успеем к ночи добраться до границы. Попытаемся?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В то самое время, когда Рена и Коннор карабкались вверх по трудной горной тропе к границе, в Кантирмуре принцесса Тересса Рисадель спускалась по лестнице, чтобы окунуться в благоухание, волнение и приглушенный гомон официального придворного обеда.
Одеваясь к обеду, она чуть ли не час крутилась перед зеркалом, вставала на цыпочки и до боли в шее выворачивала голову, чтобы рассмотреть себя со всех сторон.
Надо было одеться как можно скромнее и незаметнее. Пусть ее внешний вид не дает повода к злословию и зависти. И Тересса выбрала простое платье персикового цвета с недорогой отделкой.
Родители шли впереди, тихо переговариваясь. Они казались озабоченными. Тересса уже знала, что сегодня на них свалилось немало неприятностей. Всего час или два тому назад смертельно поссорились два барона, которые прежде слыли неразлучными друзьями. Что-то творилось во дворце, но чем могла помочь Тересса?
После торжественного обеда будут танцы, с неохотой вспомнила Тересса, входя вслед за родителями в просторный банкетный зал.
Как только они переступили порог, Тересса почувствовала, будто что-то произошло, словно сгустился воздух. Зал выглядел как обычно. Пылающие свечи. Красивые гобелены на стенах. Люди, одетые богато и празднично, улыбающиеся и низко кланяющиеся. Но Тересса замечала и другое — поджатые губы, крепко стиснутые в кулак побелевшие пальцы, злобные взгляды, сверкающие из-за раскрытых вееров. Да, воздух сгустился как перед грозой. Она посмотрела на родителей, но они, словно ничего не замечая, кивали и благосклонно улыбались. Как ни в чем не бывало они прошли через весь зал и сели во главе стола.
Сердце Терессы тревожно ёкнуло, когда управитель посадил ее рядом с тетей Карлас, примостившейся поближе к королю и королеве. Этот обед был устроен лишь для самых высоких особ, поэтому поставили один длинный стол — для взрослых и молодых людей. Напротив Терессы сидела Мирли, а Гариан чуть дальше, через три места. Но… почему-то рядом с ним были только двое его друзей, Герд и Хок. Прислушиваясь к разговору мальчиков, Тересса услышала, как Гариан объяснял кому-то из взрослых, что Мэрит заболел и не придет.
После непременной здравицы в честь короля и королевы подали еду. Тересса поняла, что обед будет невыносимым, когда Мирли тоненьким, капризным голоском принялась ругать одно за другим блюда, подаваемые безмолвными слугами.
— О, Мирли. — Тетя Карлас вздохнула. — Ты такая деликатная, такая разборчивая. Не знаю просто, что и делать.
— Запретить ей обжираться конфетами перед обедом, усмехнулась Тересса, отворачиваясь от Мирли с ее кислой физиономией.
— Мирли, — вмешался Гариан, — если ты не будешь есть этот рыбный пирог, передай-ка его сюда, Герду.
— Зачем? — Мирли кинула быстрый косой взгляд на мать, но герцогиня уже была увлечена разговором с баронессой Тамсал. Состроив скромную рожицу, Мирли пролепетала: — Мне кажется, что Герд съел уже достаточно пирогов. — Она хитренько усмехнулась.
Толстый Герд вспыхнул, глаза его сузились от обиды. Тересса не выдержала.
— Не понимаю, как можно выглядеть такой кислятиной, когда живот просто набит сладостями?
Девочки, сидевшие по соседству, лукаво переглянулись и опустили глаза, сдерживая смех. Гариан и Герд нагло загоготали, а Хок исподтишка улыбался.
Мирли задохнулась от гнева, на белых, мучнистых щеках ее вспыхнули алые пятна.
