Проклятие Энтаны - Брюс Алина
– Не смей поучать меня. – Затем, взглянув на Кинна, протянула: – Вы оба так предсказуемы. Ваши сердца все на виду. Вы не осознаете, насколько уязвимыми они вас делают.
Я процедила сквозь сжатые зубы:
– Зато у вас сердца, похоже, вовсе нет.
Холодно улыбнувшись, Карательница шагнула ко мне – моя голова вдруг дернулась, а в следующий миг лицо пронзила слепящая боль.
– Не трогай ее!.. Вира!..
– М-м… – промычала я, осторожно приложив ладонь к горящему лицу.
Под пальцами оказалось что-то горячее, и я в недоумении уставилась на них. Кровь. От удара у меня пошла носом кровь. Я подняла потрясенный взгляд на даэрру Немею.
– Похоже, Линды не научили тебя держать язык за зубами, – совершенно спокойно сказала она. – Предупреждаю последний раз: еще один такой выпад – и это покажется тебе сущей мелочью. То же относится и к тебе, – бросила она Кинну. – Твое дело – рисовать карты, а в остальном – делать вид, что тебя здесь нет. Иначе я могу засомневаться в целесообразности твоего нахождения на корабле. А теперь нам с Вирой пора.
Она отточенными движениями надела маску и накинула капюшон, а я посмотрела на Кинна.
– Вира… – прошептал он.
Я не знаю, чего в его глазах было больше – ярости или вины.
– Всё в порядке, Кинн, – проговорила я, пытаясь улыбнуться и чувствуя, как дергает от боли нос и скулу.
Кинна моя улыбка не убедила. Он стоял, держась за прутья решетки, и казался не просто потерянным – в нем будто что-то надломилось, и видеть это было невыносимо.
– Всё будет в порядке, – прошептала я и отвернулась.
На жилой палубе мы столкнулись с Карателем Россом – он нес светильник для Кинна. Я заметила, что он рассматривает мое лицо, и внезапно мне стало стыдно, словно это я кого-то ударила, а не наоборот. Я отвернулась.
Приказав Карателю сопроводить меня потом обратно в каюту, даэрра Немея дождалась, пока он спустится, и сказала:
– Советую не тратить время на жалость к себе, а сосредоточиться на задании. Я сейчас отправлю к вам Карателя Дерри с картами и книгами. Не задерживайся.
С этими словами она ушла.
Оставшись одна, я попыталась дрожащей рукой вытереть кровь, но, осознав, что еще сильнее ее размазываю, достала наконец из кармана платок и приложила к носу.
Неужели эта женщина растила Кинна?.. Притворялась женой и матерью – всё ради того, чтобы найти и вернуть осколок?.. Восемь лет – это огромная жертва, но разве Кинн и его отец заслуживали того, чтобы стать пешками в чьей-то игре? Чтобы их жизни оказались в итоге исковерканы? Чтобы…
Каратель Росс вернулся, прерывая мои мысли, и я молча поднялась с ним наверх.
У дверей в кают-компанию нас встретил второй Каратель: коротко взглянув на меня, он передал Карателю Россу часть книг и спустился первым. Я воспользовалась этим и, проскользнув следом, скрылась от остальных в коридорчике.
Надо было умыться, стереть кровь, но сил не было. Зайдя в свою каюту, я опустилась на койку и прижалась затылком к стенке.
После удара лицо ныло, нос дышал плохо, а рука, держащая платок, продолжала дрожать.
Когда меня укусил Сай, мне было гораздо больнее, но сейчас я чувствовала себя куда хуже: я чувствовала себя униженной. Одним движением руки даэрра Немея показала, что я ничего не стою. Прямо на глазах Кинна…
В дверь постучали. Я не отозвалась. Видеть никого не хотелось, хотелось завернуться в темный непроницаемый кокон и спрятаться ото всех. Стук повторился, и раздался негромкий баритон Карателя Росса:
– Пожалуйста, откройте.
Встав, я взглянула в небольшое настенное зеркало и, как смогла, вытерла следы крови. Вывернув платок чистой стороной наружу, убрала его в карман и только после этого открыла.
Каратель был один, в руках он держал деревянную шкатулочку. Не успела я спросить, что ему нужно, как он сделал полшага вперед и сказал:
– Я посмотрю, нет ли смещения.
Возражения замерли у меня на губах. Он не дал мне ответить, оттеснил назад, в каюту, и закрыл за собой дверь. Мне показалось, что я очутилась в клетке с медведем – в тесной каюте Каратель выглядел огромным. Я отступила как можно дальше и теперь молча смотрела на него, уперевшись поясницей в откидной столик.
– Вам лучше сесть, – произнес он, а когда я не пошевелилась, добавил: – Так вы загораживаете свет.
Я медленно села, не спуская с Карателя настороженного взгляда.
– Вы меня боитесь? – тихо спросил он.
Я едва подавила истерический смешок. Боюсь? Его начальница, возможно, сломала мне нос, а он – да если пожелает, он может придушить меня одной рукой!..
Мне почудилось, что Каратель вздохнул. Поставив шкатулку на столик, он откинул капюшон и, помедлив, снял маску и положил ее к шкатулке. А потом опустился рядом со мной на колено – так, что его серо-зеленые глаза оказались напротив, – и сказал:
– Вам нечего опасаться.
Он был лет на десять старше меня, широкую бровь с правой стороны пересекал белый шрам, и, хотя лицо его казалось неулыбчивым, во всем облике чувствовалось какое-то спокойное достоинство.
С другой стороны, если бы я встретила Иврен Немею на улице, я бы ни за что не предположила, что эта женщина способна поднять на кого-либо руку.
Каратель тем временем внимательно осмотрел мое лицо и начал задавать вопросы:
– Голова у вас не кружится? Не тошнит? Перед глазами не плывет?
Услышав от меня тройное «нет», он кивнул и заявил:
– Чтобы полностью исключить перелом, мне нужно ощупать место удара. Вы позволите?..
Помедлив, я кивнула.
– Дайте знать, если будет слишком больно, – сказал он и, приблизившись ко мне, уверенными и неожиданно мягкими движениями начал надавливать на мое лицо. Морщась от боли, я отвела взгляд. Подушечки пальцев у мужчины были широкие, от кожи пахло мылом.
Наконец Каратель отодвинулся.
– К счастью, это простой ушиб.
– Вы целитель? – спросила я, рискнув снова на него посмотреть. Он взял со стола шкатулку.
– Мой отец был, – сухо ответил он и достал из шкатулки цепочку с камнями. – Поносите это дня два, максимум три, и всё пройдет.
Я с подозрением уставилась на цепочку. Мне вспомнилась почти такая же, которую дал мне Хейрон, – с ее помощью он помешал мне сбежать. Заметив мою нерешительность, Каратель спросил:
– Что-то не так?
– Вы же знаете, что я дремера – я не могу проверить камни.
– Вы мне не доверяете? – спокойно спросил он.
Я опустила взгляд.
– Меня уже однажды обманули, с такой же цепочкой. Тоже Каратель.
– Могу я узнать, в чем там было дело?
«Какая вам разница?» – хотела спросить я, но вместо этого ответила:
– Я надела цепочку на больную ногу, и меня смогли обездвижить.
– Вот как, – только и сказал он, но я заметила, что между бровей у него пролегла складка. – Я не буду спрашивать, кто и когда позволил себе такое…
– Этого человека больше нет, – прервала я его.
Мужчина кивнул и задумчиво посмотрел на цепочку на своей ладони.
– Вы могли бы показать ее своему другу, – наконец сказал он.
– Кинну? – Мое сердце забилось быстрее. – Вы отведете меня к нему?
– Только не сейчас. Позже.
Каратель поднялся и убрал цепочку обратно в шкатулку, но с собой не забрал – оставил на столике.
– Всё же будет лучше, если вы наденете ее сразу – чтобы снять отек. Или хотя бы смочите платок холодной водой и приложите. В шкатулке еще есть мазь, чтобы синяк сошел побыстрее.
Надев маску и накинув капюшон, он уже открыл дверь, собираясь уйти, но обернулся.
– Если не передумаете, я зайду за вами, когда все лягут.
Я не удержалась:
– Почему вы мне помогаете?
Он помедлил, словно раздумывая над ответом, а потом молча вышел, оставив меня в замешательстве.
Я присоединилась к остальным после того, как умылась и намазала покрасневшую скулу остро пахнущей мазью. Поколебавшись, в итоге я надела и цепочку, рассудив, что, пока я не одна, мне ничего не грозит. Боль сразу же отступила, и дышать стало легче.
