Пол Стюарт - Наследник пиратов
На застекленной крыше мастерской виднелся отпечаток лапы «размером с ведро» с тремя огромными пальцами — отпечаток лапы Снежного Великана!
Глава 17
Сначала Хьюго не поверил своим глазам. Куда бы он ни поглядел, везде были следы гигантских трехпалых лап. Мальчик, выросший на Морозном Севере, не мог их не узнать.
— Снежные Великаны? — прошептал Хьюго. — В Харбор Хайтсе!
Осторожно ступая, он двинулся вперед. Следы вели к самому краю крыши. Мастерскую Ившема и здание института разделял только узкий переулок Спящей Лошади, на крыше института загадочные следы продолжались. Вслед за отпечатками лап, измазанных сажей, тянулись длинные следы чего-то тяжелого, что тащили волоком.
— Они похитили мой воздухоплавательный экипаж, — выдохнул Хьюго.
Не раздумывая, мальчик метнул абордажный крюк, который ему предусмотрительно вручили сестры Нептун. Крюк зацепился за крышу института, Хьюго пару раз дернул за веревку, проверяя ее прочность, щелкнул каблуками, и ковровые туфли Мины Делл тотчас подняли его в воздух. Перелетев через переулок Спящей Лошади, Хьюго снова щелкнул каблуками и плавно опустился на крышу института рядом с дымовой трубой.
Отпечатки лап Снежных Великанов вели к пожарной лестнице, Хьюго уже собирался пойти по следу, когда услышал какой-то непонятный шум. Действуя по наитию, мальчик опустился на корточки и притаился за дымовой трубой. Вспомнив в последнюю минуту про свой фонарь, он выключил его.
В следующий миг раздался какой-то непонятный звук, и из металлического колпака над дымовой трубой показалась мохнатая головка.
Шших! Шших! Шших!
Тут и там по всей крыше из дымоходов вылезали маленькие мохнатые существа с длинными руками, короткими ножками и огромными трехпалыми ступнями. Прямо на глазах донельзя удивленного мальчика, они падали на прохладную черепицу, задирали вверх тонкие лапки и начинали размахивать ими в разные стороны.
Хьюго был так ошеломлен, что чуть не свалился с крыши, но вовремя пришел в себя и ухватился за дымовую трубу.
— Кто бы мог подумать, что Снежные Великаны такие крохи, — пробормотал он себе под нос.
Какое-то время мохнатые существа просто блаженствовали, лежа на прохладной черепице, ночной ветер раздувал шерстку у них на ногах, и вскоре по крыше разлилось довольное урчание.
Хьюго так и сидел на корточках в своем укрытии. Стало совсем темно, а ласковые напевы Снежных Великанов навевали на него дремоту. Он уже почти клевал носом, когда случилось нечто, что мигом заставило его разлепить веки и выпрямиться.
По пожарной лестнице на крышу забрался сам директор института Элиот де Милль. Он был облачен в роскошный шелковый халат и пушистые домашние тапочки и имел такой важный вид, что, казалось, он владеет чуть ли не всей Вселенной. При виде Снежных Великанов на лице Элиота де Милля появилась гримаса отвращения.
— Ну нигде нет от вас покоя! — рявкнул он. — Через пять минут — отбой! Пошли вон!
Сладкое урчание превратилось в жалобный стон. Снежные Великаны неохотно поднимались на мохнатые лапки и удрученно плелись обратно к дымовым трубам. Элиот де Милль брезгливо отвернулся от них и поглядел на Светлячковую площадь. В направлении института уже летел толстый почтовый голубь. Как только птица приземлилась, Элиот схватил ее жадными руками и сорвал с красной лапки капсулу с новым посланием.
— Ну конечно, Крыссида, — прошептал он, пробежав взглядом строчки. — Уже иду.
Хьюго затаил дыхание. Снежные Великаны один за другим ныряли в дымоход.
Шших! Шших! Шших!
— Я сказал, пошевеливайтесь! — прикрикнул на малюток директор, даже не оборачиваясь.
Когда последний Снежный Великан скрылся в дымоходе, Хьюго набрался смелости, в последний раз поглядел на сутулую спину Элиота де Милля, щелкнул каблуками ковровых туфель и, поднявшись в воздух, завис над дымоходом. Щелкнув каблуками еще раз, он медленно поплыл вниз и исчез в трубе, точь-в-точь как Снежные Великаны. Шших!
Глава 18
Хьюго медленно скользил по трубе. Наконец внизу забрезжил свет, и его ноги коснулись пола. Мальчик опустился на колени и огляделся вокруг. Он находился в просторном зале.
По всему залу стройными рядами были расставлены маленькие кровати, каждая размером с детскую колыбельку. Огромная лампа, свисавшая с потолка, рассеивала по спальне приглушенный свет. Маленькие мохнатые существа залезали в свои крошечные кроватки и укрывались коротенькими одеяльцами. Вскоре из-под каждого одеяла торчала пара гигантских ступней.
Хьюго оставался в камине, пока Снежные Великаны не улеглись в свои постельки. Когда стало тихо, в зале появилась еще одна мохнатая фигура с особенно большими лапами. Хьюго во все глаза глядел, как Снежная Великанша проходит между кроватными рядами и целует в лоб каждого из своих двухсот сыновей. Пожелав детям спокойной ночи, она вышла из спальни и выключила за собой свет.
Хьюго глубоко задумался. Где-то здесь, в институте, находился зимний воздухоплавательный экипаж, и он собирался во что бы то ни стало его отыскать. Он уже хотел выбраться из своего укрытия, как заметил какое-то неясное сияние.
Снежные Великаны присели на кроватях, сияние становилось все ближе. И наконец Хьюго ясно увидел старика с керосиновой лампой в руке. Старик остановился в середине зала, положил на пол подушку, сел на нее, а лампу поставил рядом. Только тогда Хьюго смог рассмотреть его усталое, морщинистое лицо, обросшее седой бородой. Снежные Великаны повылезали из кроваток и кружком уселись вокруг старика. Подождав, когда перешептывание стихнет, незнакомец откашлялся и стал рассказывать сказку:
— Жил-был когда-то на белом свете…
Снежные Великаны тихонечко заурчали в такт его голосу.
Хьюго тоже навострил уши. В сказке шла речь про северный ветер, его дочь, ледяную принцессу, и молодого пастуха, который влюбился в красавицу и растопил ее ледяное сердце. Северный ветер тогда разозлился, дунул что есть мочи и перенес молодого пастуха далеко от родного дома.
У Хьюго защемило сердце. Он и раньше слышал эту старую сказку. Темными ночами пастухи на Севере рассказывают ее своим малым детям. Эту же сказку рассказывали и ему Харви и Сарви. На глазах мальчика выступили слезы.
Молодой пастух преодолел сотню преград и ловушек, которые поставил перед ним северный ветер. Снежные Великаны во все уши слушали рассказчика, раскачиваясь из стороны в сторону вслед за ветром из сказки.
Наконец храбрый пастух воротился на Морозный Север, но его возлюбленная ледяная принцесса к тому времени уже растаяла от горя и тоски. Бедный герой заплакал, и так велика была его печаль, что набралось целое ведро слез. Северный ветер к тому времени проведал, что пастух вернулся домой живым и невредимым, и такая взяла его ярость, что сотворил он страшную бурю и сам в ней сгинул.
Хьюго вытер рукавом слезы и слабо улыбнулся.
А пастух, пробудившись поутру ото сна, увидел, что ведро слез превратилось в ледяной лес, где ждала его любимая ледяная принцесса. Снежные Великаны заверещали от радости, а старик закончил свою сказку, взял в руки керосиновую лампу и тяжело поднялся на ноги. Снежные Великаны разошлись по кроваткам и снова укрылись короткими одеяльцами, из-под которых все так же торчали мохнатые лапы.
— Доброй вам ночи, дети снега и льда, — прошептал старик и на цыпочках покинул просторную спальню.
Через несколько минут в зале слышалось лишь мирное посапывание. Две сотни крошек уже видели снежные сны.
Хьюго вылез из камина и, бесшумно ступая, направился следом за стариком.
Глава 19
Хьюго шел за седовласым стариком по темному коридору, они завернули за угол, спустились вниз по широкой лестнице и оказались в подвале. Старик пересек подвал, отпер дверь, ведущую в какую-то комнату, и исчез внутри. Хьюго огляделся по сторонам. Повсюду стопками были сложены журналы.
Хьюго наклонился и взял самый верхний из ближайшей пачки. На обложке крупными буквами было напечатано название: «Светлячковый вестник» № 99. Под ним уже маленьким шрифтом значилось: издатель Элиот де Милль. Также на обложке красовался палец с устрашающей подписью под ним: «Харбор Хайтс, мы прощупаем тебя». Хьюго содрогнулся и бросил журнал. Неудивительно, что «Светлячковый вестник» никто не любит. Он от корки до корки набит грязными, ворованными историями, надуманными и вывернутыми наизнанку. Гадкий, злой журнал.
Мальчик на цыпочках пересек темный подвал, остановился у двери, за которой исчез старик, и прочитал на стеклянной вставке аккуратную надпись, выведенную золотой краской: «Уилфред Макферсон, редактор». Помедлив с минуту, Хьюго набрался смелости и постучал.
