Питер Леранжис - Семь чудес и проклятие царя богов

Я заорал:

– Ловите!

Зевс взревел и набросился на меня, загребая пальцами в поисках моей шеи. Его глаза горели яростью. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как укусить его в плечо.

У него глаза полезли из орбит. Рука застыла. Я прыгнул к краю и перевалился через него, молясь, чтобы я не пролетел мимо нижнего выступа.

– Джек!

Эли, распластавшись всем телом по склону, карабкалась вверх. Она умудрилась поймать сферу и теперь крепко прижимала ее к себе. Я попытался извернуться в воздухе, чтобы не задеть ее, но моя нога ударила по локулусу, выбив его из ее руки. Касс, лезший прямо за ней, поспешил спрыгнуть на выступ, уходя от столкновения.

Я упал рядом с Кассом. Эли приземлилась на меня. Было больно, но в целом мы все не пострадали.

– Где локулус силы? – спросил я, вскакивая на ноги.

– На дне! – с отчаянием в голосе ответил Касс. – Я видел, как он упал.

Я поднял взгляд ко второму выступу. Зевс стоял на краю и смотрел по сторонам. Мне необходимо было как можно скорее спуститься. Я расстегнул рюкзак и вытащил мешок с двумя локули.

– Я полечу вниз, – сказал я, осторожно вытаскивая локулус полета. – А вы с Эли…

– ДЖЕРОНИМО!

Зевс спрыгнул с верхнего выступа, нацелившись прямо на меня, точно я был бассейном в жаркий летний день.

Я повалился в сторону. Зевс с грохотом приземлился ровно на том месте, где я был секунду назад. Он взмахнул обломком посоха. Я ощутил удар по лодыжке и поморщился. Но я уже был в воздухе благодаря локулусу полета.

Боль мешала мыслям. Локулус дергался вверх-вниз, как безумный. Я чувствовал себя летучей мышью, потерявшей ориентацию в пространстве.

Ты так сорвешься! Сконцентрируйся! Думай!

Я сделал глубокий вдох, и локулус плавно приподнялся. Видимо, солнце успело приблизиться к горизонту, потому что я мог различить очертания Зевса. Он стоял на краю нашего выступа с распахнутым в изумлении ртом. Касса нигде не было видно, а Эли спускалась по склону.

Разумеется. Ей пришлось выпустить локулус невидимости. Ей были необходимы обе руки.

– Джек! Касс упал! – закричала она.

Я быстро опустил взгляд, но подножие горы все еще было скрыто во тьме.

– Касс! – позвал я. – Ка-а-асс!!!

Заложив вираж, я ухнул вниз. Приземление вышло куда более жестким, чем я рассчитывал. Лодыжку свело в приступе боли, и я едва не упал. Я повел лучом фонаря вокруг себя. Кусты и деревья были грязно-зеленые, точно декорации к фильму.

Лишь на третий поворот головы я заметил в пятне света под толстым деревом у самого основания обрыва знакомую коричневую футболку и рванул прямо через кусты, умудрившись попасть ногами, должно быть, во все норы, что оказались у меня на пути.

Касс лежал на животе с вывернутой шеей, из-за чего его лицо смотрело почти прямо вверх. Я упал рядом с ним на колени и осторожно приподнял его голову. Рядом лежал рюкзак со знакомой круглой выпуклостью. Он даже не успел вытащить локулус.

– Касс, – позвал я. – Ты в порядке?

Он моргнул. Похоже, ему было нелегко сфокусировать на мне взгляд.

– Если не считать кучи иголок в моем заде, – ответил он, – чувствую себя вполне комфортно. Ай-яй-яй… – Поморщившись, он свернулся в позу эмбриона, и в этот момент сверху раздался вопль Эли.

У меня кровь застыла в жилах.

– Хватай… локулус… силы… – простонал Касс.

Я проследил за его взглядом и довольно быстро заметил в луче света от фонаря локулус силы. Он лежал на небольшом кустике примерно в десяти футах в сторону. Я со всех ног бросился к нему, выключил фонарик и сунул его назад в рюкзак.

– Спасибо, Касс!

Зажав под локтями по локулусу – силы и полета, – я пулей рванул вверх. Статуя спускалась по склону. От Эли ее отделяли какие-то дюймы.

– Эй, Зевс! – крикнул я.

Он притормозил, глубоко вонзив в землю скрюченные пальцы, и повернулся лицом ко мне.

Я закружил над ним. В лунном свете блеснули зубы – статуя в ярости оскалилась. Обе мои руки были заняты, поэтому пришлось воспользоваться ногами.

– Готовься, я лечу тебя пинать, – предупредил я.

И, скользнув вниз, с размаху врезал ему ногой по челюсти. Зевс, сорвавшись, покатился по склону. От острой вспышки боли в ноге у меня побелело в глазах.

– Джек! – закричала Эли.

Я выровнялся и подлетел к ней. Она схватила меня за руку.

– Ты как? – спросила она.

– Хорошо, что у меня есть сила, – ответил я, спускаясь к Кассу, – но сейчас я был бы очень рад исцелению.

Я коснулся земли так, чтобы основной вес пришелся на здоровую ногу.

– Ты можешь… двигаться, Касс? – спросил я, морщась от боли.

– Станцевать брейк – нет, – отозвался Касс. – Сбежать от ненормального бога-убийцы – да. А ты? Выглядишь не очень хорошо.

Я сел рядом с ним и всмотрелся в горизонт.

– Где он? Зевс?

– Это было мощное падение, – заметил Касс. – Если он не был мертв до него, сейчас он вполне мог отправиться на тот свет.

– Он бог, – возразила Эли. – Разве он может умереть?

– Стоит унести отсюда ноги прежде, чем он нас обнаружит. – Я посмотрел по сторонам и заметил вдалеке белую лачужку. Ее крышу венчал крест. Церковь. – Туда.

– Постой. Я думала, мы вернемся туда, где были монахи, – удивилась Эли.

– Я рассчитывал, что статуя вновь обернется в камень, – сказал я. – Но этого не случилось. Он пойдет за нами. Вспомни всех тех невинных детей с семьями и стариков в Руфони – думаешь, никто из них не пострадает?

– Но… – начала Эли.

– У нас три локули, Эли, – перебил я. – Масса об этом узнают. Куда бы мы ни отправились сейчас, они последуют за нами. Мы не можем подвергать тех людей опасности. Так что давайте убираться отсюда!

Я опустил локули на землю, достал телефон и отправил папе сообщение:

дела плохи! скорее к нам.

белая церковь у гор за Руфони.

– Валим, – объявил я, поднимаясь.

По другую сторону кустов, точно цунами, поднялась огромная черная тень.

– КОМУ БУДЕТЕ ЗВОНИТЬ?

В мою грудь врезался кулак, и я повалился на спину.

Зевс ломился сквозь кусты. Я попытался встать, но пострадавшая нога подломилась. Всю правую сторону тела пронзила боль.

Сощурившись, я смотрел, как бог-статуя, зажав под локтем локулус силы, бежит назад к городу, а над ним пролетает очередной самолет.

Глава 18

Неудачник, неудачник, неудачник

Я в пути. вы ок? что случилось?

Хромая в сторону белой церкви, я прочел сообщение от отца.

Лодыжка болела так сильно, будто ее оторвали от ноги, а потом кое-как приделали обратно. Футболка Касса была вся разодрана, а лицо исцарапано ветками. Эли выглядела как актриса массовки для сериала «Ходячие мертвецы». Солнце уже взошло, и теперь я мог разглядеть в деталях все раны друзей.

Зевс давно скрылся из вида. Должно быть, сейчас он уже вновь обратился в статую. Может, в Руфони, а может, где-то по дороге.

Мне не хотелось знать. Это можно было отложить до нашей следующей схватки.

– И что мне ему ответить? – пробормотал я.

– Как насчет «Салют, пап! – отозвался Касс. – Мы тут пытались украсть локулус у бога, что учил английский по ситкомам. Джек повесил его на стену, но он добрался до нас и едва нас не прикончил. Как спалось?».

– Не только по ситкомам, – уточнила Эли. – По фильмам тоже. Когда Джек спросил, чего он хочет, тот ответил: «А что у тебя есть?» Это реплика из «Дикаря» с Марлоном Брандо. Фильм 1953 года.

Касс кивнул.

– То есть для тебя новинка кинопроката.

Я перестал обращать на них внимание и набрал ответ папе:

долго рассказывать. ждем тя у белой церкви.

Я сунул телефон в карман и продолжил ковылять по каменистой местности. Мы мало разговаривали. Я старался смотреть на случившееся с позитивной точки зрения. Мы все остались живы. Мы знали, где локулус.

На этом позитивная часть обрывалась.

Уничтожить локулус исцеления? Есть.

Лишиться локулуса силы? Есть.

Оживить бога-маньяка и, предположительно, отправить его срывать зло на беззащитных жителях греческого городка? Есть.

Даже не приблизиться к тому, чтобы привлечь внимание Масса, что, по сути, и было главной целью нашего приезда в эту дыру? Есть.

Мы были команда неудачников, застрявших в темноте черт знает где.

Неудачник, неудачник, неудачник.

Я глубоко вдохнул. Профессор Бегад придумал для нас четверых прозвища. Воин, Моряк, Техник, Портной. Касс был Моряком, потому что он всегда знал, как куда добраться. Эли была нашим Техником, гением электроники. Мы потеряли Воина, Марко Великого и Могучего, потому что он присоединился к Масса.

Я же был Портным, что означало… да, в общем-то, ничего не означало. «Тот, кто объединяет всех» – так говорил Бегад. По мне, так это было вежливое перефразирование «тот, кто ни на что не годен».

Во мне не было ничего, что бы ген 7ЧС смог бы развить до уровня сверхспособности.

Глядя на своих потрепанных друзей, я решил, что, по крайней мере, способен сделать хорошую мину при плохой игре.