Гости - Андрей Сергеевич Кузечкин
– Стоп! Не туда!
Митя удивлённо посмотрел на Жанну. Та распахнула окно и сделала жест учтивого швейцара: мол, милости прошу.
Если бы только Митя хоть на секунду усомнился, что находится в Отражении, то, конечно, не стал бы делать того, что сделал.
Вскочил на подоконник и бросился вниз. Но не прыгнул, как спортсмен-экстремал, пристёгнутый к страховочному канату, а побежал по стене.
Это мой мир. Я всё могу!
Потом Митя помчался по вымершей улице, с невероятной скоростью, которая в реальной жизни заставила бы его уже через минуту свалиться с одышкой. Мимо магазинов, деревьев, замерших машин.
В витринах мелькал его силуэт. Краем глаза Митя видел, как вытягивается его лицо, ноги становятся длиннее и тоньше.
Вот он уже не Митя, а Клюв. Бежит так быстро, что автомобиль может перегнать.
Вскоре силуэтов стало два.
– Клюв, ты не в ту сторону разогнался! Давай к улице Ленина!
Ягла, обезьяна в чешуе, мчалась рядом, на четвереньках, вприпрыжку. Бросив свой приказ, взмыла вверх и запрыгала по стене длинной многоэтажки, потом свернула за угол и исчезла из вида.
Пришлось следовать за ней.
Ягла мелькала далеко впереди. А она быстрая. Быстрее его… Клюв ощутил нечто, похожее на злость, и прибавил ходу.
Догнать её получилось только на площади Славы. Ягла преспокойно сидела на ограждении фонтана и дожидалась его, балакая в воде когтистую лапу.
Вот так да! Он и правда покрыл расстояние в полгорода на своих двоих!
Клюв замер возле Яглы. Та брызнула в него водой и засмеялась:
– Ну как ощущения?
– Великолепно! Я король этого мира!
– Ещё нет. Закрой глаза и прислушайся к себе. Что ты чувствуешь?
Клюв подчинился и произнёс спустя несколько мгновений:
– Тебя. Твоё тепло.
– Хорошо. А что ещё? Прощупай пространство!
– Прощупай?..
– Мысленно, конечно, а не буквально. Я не знаю, как это ещё объяснить…
– Я понял. Давай попробую.
– Сколько раз говорить: не пробуй, а делай! Чувствуешь что-нибудь?
– Да, – ответил Клюв спустя ещё несколько секунд тишины. – Страх. Но это не я боюсь, а кто-то другой. Мне не страшно.
– Что чувствуешь ты сам?
– Странное чувство. На щекотку похоже.
– Ты прав. Странное чувство. Вроде раздражает, а вроде будоражит? И тебе хочется как можно быстрее оказаться рядом с источником этого чувства? Не удерживай себя! Давай за мной!
Ягла взмыла вверх, безо всякого предупреждения. И вот она опять скачет по стене, а Клюв бежит рядом, перепрыгивая через окна, как через ямы-ловушки.
– На крышу! – приказала Ягла.
Ощущение чужого страха становилось всё сильнее, забивалось под кожу, нестерпимо свербило внутри. Очень хотелось найти источник и устранить его.
– Скоро ты его увидишь… – Голос Яглы прозвучал прямо в голове. – Сразу не кидайся. Напугай его издалека!
Вскоре Клюв увидел того, о ком говорила его спутница.
Маленького человечка, который торопливо шёл вдоль по улице, припадая на одну ногу.
Клюв смотрел на него с высоты пятого этажа.
Он вновь предвкушал.
Это было похоже на… Как объяснить? Например: сильно хочется почесаться, но ты этого не делаешь, хотя можешь в любой момент. Просто оттягиваешь это маленькое удовольствие. И даже самим процессом оттягивания вроде как наслаждаешься.
Напугать издалека? Да легко!
Клюв сбежал вниз по стене, позади человечка, и прыгнул, приземлившись позади автомобиля, стоявшего у подъезда.
Человечек, услышав негромкий стук ступней об асфальт, одним рывком обернулся и закрутил ушастой головой, но ничего не увидел. Волна его страха окатила существо, прятавшееся за машиной…
Затем он устремился вперёд, прибавив скорости, насколько позволяла больная нога. Смешной мальчик со смешной фамилией Плюш и смешной тростью в руках.
Клюв смотрел ему вслед, выглядывая из своего укрытия.
Пока думал, что делать дальше, его снова накрыло – уже не волной, а целым цунами страха. Плюш бежал обратно. Должно быть, Ягла позволила ему увидеть себя издалека.
Клюв шагнул навстречу мальчику.
Огромные, обезумевшие глаза за стёклами очков. Распахнутый в беззвучном крике рот…
Они стояли друг против друга. Плюш смешно махал руками и тростью, Клюв просто смотрел и не двигался с места.
Наконец мальчик бросился в сторону проезжей части, почти уже не хромая. Видимо, тот случай, когда в экстремальной ситуации организм включает все свои возможности на максимум…
– Ну что, поиграем с ним? – звучит в голове голос Яглы.
– Да зачем?
– А и правда зачем. Скучная жертва. Вот Света – другое дело. Чувствую, мы с ней повозимся… Ну, чего встал? Пошли, устроим этому хромоножке финиту ля комедия.
Они устремились на другую сторону улицы, а затем – в проулок между домами.
– Чувствуешь его?
– Да, – ответил Клюв мысленно, успев привыкнуть к новому способу общения. – Он там!
Указал на мусорные баки.
– Спрятался в помойке! – презрительно фыркнула Ягла. – Как неинтересно! Ну, тем хуже для него…
Подошли к баку с двух сторон, на случай, если выпрыгнет и убежит. Но Клюв чувствовал, что не выпрыгнет. Кишка тонка.
– Вытащи его! – приказал голос Яглы внутри черепа.
Клюв подчинился.
Плюш упал на асфальт, трясясь всем своим тощим, несуразным телом.
– Перевернуть!
От удара ноги мальчик перекатился на спину. Проворно пополз назад, пока не упёрся затылком в бак, тут и замер окончательно, парализованный ужасом. Только дрожал едва заметно.
– Всё. Наш. Делай с ним, что хочешь, – сообщил голос Яглы.
Клюв ничего особо не хотел. К этому странному мальчику он не испытывал ровным счётом никаких эмоций, кроме жалости. Права Ягла: это скучная жертва. С тем же успехом можно детей из садика пугать.
Всё, чего хотелось – унять этот зуд, рождённый чужим страхом.
– Сейчас-сейчас… – пообещал голос Яглы. – Выпьем его, и станет хорошо.
Чешуйчатая обезьяна нависла над Плюшем, пялясь на него в упор своими глазищами.
Мальчик перестал дрожать. А потом и дышать, будто забыл как.
– А дальше всё очень просто, – продолжал голос. – Там, внутри у него – кое-что твоё. Просто вытащи это и вдохни. Сейчас покажу…
Несколько мгновений тишины.
А потом от неподвижного мальчика отделился прозрачный, бесплотный, белёсый силуэт, будто состоящий из пара или тумана, и поплыл в сторону Яглы. Та закрыла глаза. Ноздри на её морде раздувались, готовые вдохнуть этот пар…
– Нет!
Клюв рванулся в сторону Яглы и впился клювом в её тело – угодил в плечо.
Визг боли, нестерпимо пронзительный, ударил по барабанным перепонкам.
Клюв успел увидеть, как отпрянул назад белёсый силуэт, как всосался обратно в тело мальчика, впитался, как вода в губку…
– Дурак! Что ты сделал!
Митя открыл глаза. Потянулся.
