Сергей Лукьяненко - Непоседа
Трикс ошарашено уставился на разбирающих шатер охранников. Васаб, увидев его удивление, пояснил:
– Надо выйти в путь пораньше, могучий юный маг. К полудню придется остановиться, солнце будет слишком жестоко к путникам.
– Ну, что решил? – тихонько спросила Трикса фея.
– Скажи, Васаб, а правда ли, что путь в мою страну лежит через этот оазис? – поинтересовался Трикс.
– Правда, – кивнул Васаб. – Одна из караванных троп пролегает здесь. Ты передумал ехать в столицу?
Трикс молчал.
– Дахриан – красивый город, – вздохнул Васаб. – Но если ты хочешь вернуться... и почему-то желаешь проделать свой путь как обычный человек... Я думаю, днем через оазис пройдет один, а то и два или три каравана. Они с удовольствием наймут тебя в качестве боевого мага.
– Так много караванов? – приятно удивился Трикс.
– Конечно. Ведь все знают, что скоро наши страны сойдутся в страшной войне, после которой, быть может, песок пустыни засыплет Дахриан, а трава прорастет сквозь камни вашей безымянной столицы. Пока этого еще не случилось – самое время немножко заработать.
Трикс подумал, что образ мысли самаршанцев все-таки остается для него полнейшей загадкой.
– Я поеду с тобой, Васаб, – сказал он. – Как долго будет длиться путь?
– Если будет на то воля Высшего, – купец почтительно прикрыл голову ладонями, поскольку упоминать о Высшем Божестве с непокрытой головой считалось у самаршанцев неуважительным и потому опасным, – то завтра к вечеру. Или послезавтра к утру. На все воля Высшего, да совьет он нам такую крепкую веревку, чтобы мы поднялись из Теснины Страданий на Гору Блаженства ничуть не утомившись!
– Я поеду с вами, – вздохнул Трикс.
Через полчаса, умывшись в озере и позавтракав вчерашними лепешками с остатками вчерашнего кебаба, Трикс взгромоздился на верблюда (нельзя сказать, что это сильно понравилось верблюду или Триксу) и маленький караван двинулся в путь.
Солнце медленно вставало из-за горизонта. Теплело. Верблюды монотонно шагали между дюнами, Трикса раскачивало из стороны в сторону. Это сильно напоминало качку на палубе корабля.
– Не хочешь ли скоротать дорогу? – спросил Васаб.
– Как? – заинтересовался Трикс. – Песней?
– Песней? – поразился Васаб. – Нет, что ты. Песня сушит рот и горло, в пустыне не надо петь. Негромкое чтение стихов – вот что скрасит путь!
– Ну... начинай, – предложил Трикс.
Васаб откашлялся. И сказал:
– Я прочту тебе несколько врубай моего сочинения.
Стражники и племянник как-то незаметно поотстали от Куркума.
– Врубай? – удивился Трикс. – А что это?
– О! Это одна из вершин нашей поэзии! – обрадовался купец. – Не каждый может врубиться в мудрость, сокрытую в четырех коротких строчках... Вот, послушай...
Трикс кивнул и приготовился врубаться.
– Я напился вчера, хоть совсем не хотел,
И сегодня напьюсь, хоть пока не успел.
Что поделать! Я очень люблю напиваться,
Я и завтра напьюсь – ведь таков мой удел!
– Сильные стихи! – похвалил Трикс, которому вовсе не хотелось выглядеть неврубившимся.
Ободренный Васаб кивнул:
– Да, это из любимых... А вот еще:
Мы ничтожны пред небом, как будто червяк,
Не постигнуть Вселенскую мудрость никак!
Лишь Великий Визирь – он сильнее чем небо,
Он мудрее Вселенной! Клянусь, это так!
Трикс задумался:
– Ну... интересная мысль, конечно. Но как-то немножко приземлено.
Васаб вздохнул и самокритично признал:
– Да, философии чуть-чуть не хватает. Но это из обязательного. В начале каждого чтения врубай положено восхвалить Великого Визиря. Для иностранца, конечно, лучше врубайи с общечеловеческими ценностями. Вот, к примеру:
Дева юная, вновь ты явилась ко мне,
И слова о любви прошептала в огне...
Я проснулся – о, ужас, жена моя рядом!
Лучше жизнь проспать и скончаться во сне!
– Это... интересно, – чуть смутился Трикс.
– Васаб знает, что нравится молодежи! – ухмыльнулся купец. – Васаб сам когда-то был молодым! Ну, теперь твоя очередь...
– У нас врубай не сочиняют, – признался Трикс. – У нас всякие другие стихи...
Охранники и племянник, заметив, что угроза прослушивания врубай миновала, приблизились.
– И какие же стихи? – заинтересовался Васаб.
– Ну... к примеру – хламерики.
Купец удивленно приподнял густые брови.
– Это когда всякую ерунду рифмуют, – пояснил Трикс. – Но смешно! Вот, послушай...
Некий маг, проживавший в Дилоне
Колдовал себе мясо в бульоне.
Съев похлебку, чудак,
Не наелся никак,
Некий маг, проживавший в Дилоне.
– Кажется, улавливаю идею, – кивнул Васаб.
– Вот еще, – сказал ободренный Трикс.
– Был рыцарь в бою отважный,
Но только здоровьем неважный.
Меч поднял – и хлоп,
Отправился в гроб!
Был рыцарь в бою отважный!
Васаб вежливо посмеялся. Потом сказал:
– Теперь мне все совершенно понятно. Рифмуются первая, вторая и пятая строфа... Первая и пятая повторяются... В первой надо описать, кто и где находился, затем – что произошло. Хм... Прими же ответный дар, уважаемый Трикс!
Трикс приготовился слушать.
– В траве жил веселый кузнечик,
Зелененький как огуречик.
Лягушка пришла,
Поживу нашла –
В траве жил веселый кузнечик...
– Хорошо, – признал Трикс. – Но грустно как-то! Хламерик-то получился детский, малыши будут плакать.
– Ничего-ничего, – кивнул Васаб, оглаживая бороду. – Дети тоже должны понимать, что все не вечно под Луной. К тому же дети жестоки по своей природе, не сглаженной воспитанием. Ну кто из нас в детстве не давил муравьев?
Трикс печально кивнул.
– Кто не бросал камнями в бродячую собаку?
Трикс задумался.
– Кто не привязывал колокольчик к хвосту пойманного шакала? Кто не подсовывал птице в гнездо вместо яиц гладкие округлые камешки? Кто не кидал скорпионов в прозрачный сосуд, чтобы они дрались насмерть?
– Я так не делал, – в ужасе сказал Трикс, чьи детские жестокости ограничились разоренным муравейником (за который, кстати, его немилосердно выдрал со-герцогский лесничий – с разрешения родителей, между прочим).
– Ну... бывают люди благородные от самого рождения, – смутился Васаб.
Некоторое время ехали молча. Начинало припекать. Верблюды шли все так же неторопливо и размеренно. Трикс печально подумал, что если бы верблюды могли бежать со скоростью скакового коня, то путь к Дахриану занял бы гораздо меньше времени. Впрочем, кто сказал, что они не могут? Просто не хотят!
– Маг я или не маг? – спросил себя шепотом Трикс. – Буду ли я ждать милостей от природы, или возьму их силой?
– А? – встрепенулся задремавший Васаб.
– Хотел бы ты попасть в Дахриан уже сегодня? – спросил Трикс небрежно.
Глаза купца загорелись.
– Хотел бы я искупаться в прохладном бассейне во дворе своего дома? Хотел бы поесть вкусный плов? Хотел бы лечь спать с любимой младшей женой?
– То есть ответ положительный, – кивнул Трикс. – Что ж... посмотрим, что можно сделать!
– О! – обрадовался купец. – Колдовство! Настоящее северное колдовство! Я весь внимание, друг мой!
– Неторопливо и размеренно идут верблюды по жарким пескам пустыни, – начал Трикс. Иногда вдохновение посещало его сразу, но порой требовалось начать заклинание именно так – обыденно и спокойно.
– Позволю себе заметить, – вставил Васаб, – что песок пока вовсе не жаркий. – Он, конечно, уже нагрелся на солнце, но с его дневной температурой нет никакого сравнения.
– Неторопливо и размеренно идут верблюды по теплому песку пустыни, – поправился Трикс. – На первый взгляд кажется, что верблюд – животное неуклюжее и к быстрому бегу неспособное...
– Кхе-кхе, – вежливо кашлянул один из охранников. – Это заблуждение. Только вы, северяне, считаете верблюда медленным животным. Да будет тебе известно, молодой маг, что скаковой верблюд легко обгоняет лошадь!
– Совершенно верно! – подхватил купец. – На последней гонке "Дахриан", что проводится по велению Великого Визиря и Маркеля вот уже больше тридцати лет, личный верблюд Великого Визиря опередил всех лошадей и пришел первым с отрывом в полтора суток!
Трикс помолчал, собираясь с мыслями.
– Неторопливо и размеренно идут верблюды по теплому песку пустыни. Только северяне считают верблюда животным неуклюжим и к быстрому бегу неспособным...
Самаршанцы одобрительно закивали.
– На самом же деле, верблюд лучше всех животных приспособлен к передвижению в песках... – Триксу совсем не нравилась эта фраза, но он надеялся, что сейчас разойдется и волшебство получится.
– Верблюд, конечно, в пустыне себя хорошо чувствует, – внезапно вставил реплику племянник Васаба. – Но скорпион к пустыне еще лучше приспособлен!
