Вальтер Моэрс - Румо и чудеса в темноте. Книга 1
Румо постепенно терял терпение. Он спрашивал себя — когда же наконец опять начнётся действие.
— И важный день скоро наступил. Длинная торжественная процессия почитателей втянулась в город, разбрасывая вокруг себя цветы и записки с хвалебными речами. Музыка, пение, красное вино для всех. Когда процессия пришла на главную площадь, толстый предводитель почитателей выполз немного вперёд и взял слово. Он поприветствовал бургомистра и воскликнул: «Это — начало нового летоисчисления! Будущего без динозавров!»
Бургомистр в ужасе поглядел на него. Может это была шутка? Как может он позволить себе так бестактно осквернять такой торжественный момент? Но тут предводитель почитателей сунул руку под накидку, вытащил короткий меч и приставил его к горлу бургомистра. «А теперь, народ, серьёзно! — закричал он. — Мы можем пойти двумя путями. Если вы хотите остаться в живых, то должны просто ответить на пару вопросов: где этот алмаз размером с дом? Где изумрудное озеро? И где проход к центру земли?»
Румо ошарашено поднял голову. У почитателей было оружие?
— Некоторые динозавры закричали. Почитатели сорвали с себя яркие одежды и под ними обнаружились доспехи, мечи и ножи.
Румо закашлялся. Эти почитатели были хуже Медных парней. Даже его они разочаровали.
— Вот так-то. Почитатели на самом деле были солдатами, принимавшими ранее участие в осадах Драконгоры. Их тела были покрыты шрамами от ожогов. Их глаза горели ненавистью. Как-то несколько из них встретились в пресловутом солдатском кабаке в Гралсунде и начали с яростью разговаривать. Хозяин этого кабака и был тучным предводителем почитателей. У него родился изощрённый план — собрать всех солдат Замонии, покалеченных при осадах Драконгоры, и захватить гору хитрым способом. И это на самом деле сработало.
Румо зарычал. Какая подлость!
— С одной стороны — до зубов вооружённые, опытные, жаждущие мести и крови, наёмники, с другой — разнеженные, пишущие стихи, безоружные динозавры, без кипящей смолы, без кипящего свинца. Казалось, последняя битва за Драконгору будет очень неравной.
Румо серьёзно закивал. Это была бы не битва, а резня, ещё ужаснее той, которую устроили Медные парни своим создателям.
— Но-о-о-о…, — что-то в голосе Смайка заставило Румо насторожиться, — тут произошло что-то поразительное. Поразительное для солдат, но ещё более поразившее самих динозавров. Одну секунду над площадью царило молчание. А затем что-то начало меняться во внешности динозавров, в их позах, в глазах, в чертах лиц. Вместо испуганных гримас появились пугающие хищные морды, показались, так заботливо ранее скрываемые, клыки, челюсти щёлкали как капканы, на губах выступила пена, а из глоток разразился такой рёв, от которого армия красных горилл с испугом попряталась бы на деревьях. Некоторые из них начали срывать с тел бархатные одежды, оголяя огромные мускулы. Да, в динозаврах проснулись инстинкты их древних хищных предков, разбуженные непосредственной угрозой. Из разнеженных существ в одно мгновение они превратились, — Смайк щёлкнул пальцами, — во взбешённых древних ящеров.
Румо сжал маленькие кулачки и возбуждённо боксировал ими воздух. Битва! Наконец-то!
— И только теперь началась настоящая битва за Драконгору, настоящая резня, по сравнению с которой сражение в Нурненвальдском лесу покажется детским лепетом. Динозаврам не нужно было оружие — они были сами оружием. Идеально построенные боевые машины с чешуёй драконов вместо железных щитов, с острейшими хищными зубами вместо ножей, с огромными когтями вместо мечей, опаснее Медных парней.
Конечно же, солдаты не побросали от страха оружие. Они были озадачены, так как не рассчитывали получить отпор и смотрели на разошедшихся, мстящих динозавров. Они были самыми опытными солдатами Замонии, участвовавшими в тысячах битв, прошедшими через огонь и воду, встречавших угрозу и пострашнее, чем парочка диких животных. Кроме того они были вооружены до зубов, а динозавры не были неуязвимы. Что тут началось! В закоулках Драконгоры разыгрался никогда ранее невиданный тут спектакль: солдаты против древних чудовищ, сабли против зубов, ножи против когтей. Рёв ящеров, крики солдат. Клинки, врезавшиеся в тела динозавров. Челюсти, отгрызавшие головы солдат. Брызги крови, разлетающиеся во все стороны куски мяса. Пики, пробивающие панцири ящеров. Хвосты динозавров, разрубающие одним ударом солдат пополам. Сражение бушевало целый день и каждый был облит кровью, своей или вражеской. Половина жителей Драконгоры погибла в этот день. Но из почитателей выжил только их предводитель. Никто не знает, как его зовут, и как он выжил в это резне. К концу дня все улицы были покрыты горами трупов. Кровь стояла везде по колено, стекала в канализацию и далее, по склонам горы, вниз, окрашивая её в кроваво-красный цвет.
Румо тяжело дышал. Он получил больше сражения, чем ожидал.
— Это, — закончил Смайк своё повествование, — была история осады Драконгоры. Она может преподать нам множество уроков. Подумай об этом на досуге.
Смайк покрутил глазами и медленно погрузился в воду.
Рост
За восемь недель, проведённых в плену на Чёртовых скалах, у Румо появились двадцать пять новых зубов. Одни были широкими и короткими, другие — длинными и острыми как иглы, третьи — плоскими и тонкими, похожими на острые ножи. Боль от растущих зубов стала со временем постоянным гостем во рту у Румо, периодически сменявшим комнату. То она появлялась сзади на верхней челюсти, то спереди на нижней, то за левой щекой, то за правой, то в трёх-четырёх местах одновременно. Румо пытался просто её игнорировать, помня о награде, получаемой им за эти пытки. Так как, когда в каком-то месте исчезала боль, там стояло новое чудо природы.
Он уже разобрался, как с ними обращаться. В одном углу в гроте лежала деревяшка, которую он обрабатывал своими новыми инструментами, так часто, как это было возможно. И уже через пару дней она выглядела так, будто её обгрызли термиты.
Румо заметил и другие изменения в своём теле. Забавные передние лапки превратились в тонкие руки с четырьмя пальцами, вооружёнными острыми, элегантными когтями. Но самым удивительным было то, что Румо мог хватать ими предметы. Это было чудесное чувство, будто он получил новую власть над вещами. В задних лапах тоже развились мускулы. Шерсть стала более гладкой. Казалось всё в нём стало прямее, пластичнее, больше, твёрже и сильнее. Его розоватая шерсть стала белоснежной. Детская миловидность сменилась красотой. Его пухлый носик вытянулся в элегантную узкую мордочку, детские жировые складочки превратились в симметричные брюшные мышцы, передние лапки стали атлетическими, мускулистыми руками. Плечи расширились, в то время как талия осталось тонкой. Его большие, широко распахнутые глаза стали загадочными, хищными щёлками. Румо вступил в фазу роста, протекающую у вольпертингеров с головокружительной быстротой.
— Видно как ты растёшь, — говорил ему Смайк. — Ты идёшь по пещере и когда ты доходишь до другого конца, ты уже подрос на голову.
Румо смущённо засмеялся. Пару дней назад он перестал вмещаться в своё укрытие в скале. Теперь он должен был, как и все в пещере, оставаться на виду, когда появлялись циклопы. То, что циклопы вскоре обратят на него внимание, не заставило себя долго ждать. У них потекли слюнки от того что они увидели. Большим деликатесом считалось съесть льва или красную гориллу, наблюдая, пока с живого зверя сдиралась шкура, за сокращением его мышц и подёргиванием сухожилий. Но такого существа, такого рогатого пса с чёрными глазами и белой шелковистой шерстью, на Чёртовых скалах ещё не было. Он сулил такое наслаждение, какого они ещё не испытывали, пожирая диких зверей. Циклопы обходились с ним, как особо ценной бутылкой вина, дозревавшего в их гроте.
Постоянно приходили одноглазые, чтобы им полюбоваться, а Румо думал каждый раз, что пришла его очередь. Смайк строго приказал ему бегать на четырёх лапах, пока циклопы находятся поблизости. Но даже таким образом он не мог уменьшить своей привлекательности. Иногда приходили несколько циклопов, загоняли его в угол и, хрюкая и чмокая, обсуждали, по-видимому, телесное развитие Румо. Они щипали его руки и брюшные мускулы, нюхали его шерсть и вырывали у него волоски, чтобы их получше рассмотреть. Они радовались его отличным рефлексам, а в это время слюни текли из их вонючих ртов. Было видно каких усилий им стоило не схватить Румо прямо сейчас своими клыками. А он чувствовал себя каждый раз заново рождённым, когда они уходили и оставляли его в пещере.
Схожий прогресс, как и в росте, наблюдался у Румо в разговорной речи. Он мог уже свободно разговаривать со Смайком. И даже если некоторые предложения Румо оставались ещё на уровне путешественника, изучающего пару недель иностранный язык в другой стране, то понимал он почти всё.
