Кира Тигрис - Дневники Джинна. Часть 1
Кто-то с яхты, наконец, додумался перерезать веревку. И теперь матрац со своей визжащей от бешенства пассажиркой оказался в центре светлого круга, раскачиваясь на волнах перед многочисленными улюлюкающими зрителями городского пляжа. Вспоминая ругательства молодости, несчастная мадам осыпала все и вся проклятиями, самыми неприличными жестами требуя выключить «подсветку» с маяка. Вокруг нее с веселым гоготом носились русалки, раскачивая матрас и намереваясь оставить пассажирку без купальника.
– Что там делают русалки? – недоумевала я, – она же их убьет!
– Их никто не видит, потому что не верит в магию. Максимум, только дельфинов, – объяснил Ник, резко оборачиваясь в мою сторону, – с тобой все ясно-прекрасно! Так! Быстро выворачивай карманы! У тебя остался мой волшебный предмет!
– Это почему это? – возмутилась я.
– По кочану и по хряпке! – тявкнул Роки, – ты даже меня можешь слышать! Сперла все, что могла. А что не смогла – сожрала!
Выбора не осталось, я принялась шарить в карманах, тут же нащупав что-то теплое и круглое. Это была последняя из конфет-искорок, та самая, что я незаметно умыкнула.
– О, нет! – закричал Ник, схватил свою собственность и уставился на Тимку, – ты съел «Болтливую дюжину»?
– Бэээ-бэээ! – ответил ребенок, хитро улыбаясь, – мэээ!
– Что? – я отпрянула назад, словно у брата выросли рога, – что происходит?
– Он сказал, что съел только одну, – перевел с бараньего Ник, – теперь он может полдня болтать на двенадцати звериных языках.
– Кукареку! – кивнул Тимка, вечерний воздух разорвали клубы огня, – м-у-у!
– Меня родители казнят! – закричала я, хватаясь за голову, – как это прекратить?
– Ну, сделай ему клизму с толченым стеклом и малиновым вареньем! – посоветовал Ник.
Тем временем на маяке главный прожектор понимающе выключили. С берега к бушующей мадам отправилась спасательная яхта с не менее яркой поисковой фарой.
– Соблюдайте спокойствие! – кричал ей в рупор один, самый голосистый и «весомый» во всех смыслах этого слова, спасатель, – держитесь за матрац! Уважаемая, оденьте купальник! Берегите ваш голос и наши нервы!
– Выключи фару, солдафон! – донес ответ ветер, – выключи! Или я переверну твое корыто!
Однако вопреки заявлениям пострадавшей она была успешно спасена. Лодка не пошла ко дну, хоть и заметно потяжелела. Русалки, вновь ставшие для меня дельфинами, весело унеслись в открытое море. Роки перестал разговаривать и теперь только скулил и рычал.
Огненный солнечный диск едва выглядывал из-за горизонта, все глубже ныряя под воду, на нас быстро опускалась темная южная ночь. На поблекшем небе заблестели первые звезды. Городской пляж превратился в разноцветную полосу танцующих огней, одновременно ярких и блеклых на фоне красочного заката.
– Тимофей, прекрати на меня шипеть! – деловито произнесла я, брат снова прокукарекал, – ничего не говори при родителях! И не чихай! На сегодня концерт окончен!
И как же я тогда ошиблась. Никогда не забуду этот момент, когда Ник спросил, хитро прищурившись:
– А ты ничего не забыла?
– Ах да! – вскрикнула я, вскакивая с места и ругая свою дырявую память, – мой подарок!
Следом поплелся Тимка, осторожно выглядывая из-за моей спины и искренне надеясь, что моллюски не кусаются. Ракушка лежала там же, где ее оставили: на мокром песке среди волн, за тем исключением, что теперь она была широко распахнута. Что-то маленькое и блестящее лежало на ее нижней створке.
Глава пятая, про чужой подарок из волн. Лесной супермен
Я присела на корточки, чтобы лучше разглядеть содержимое ракушки, и громко ахнула.
Внутри, как в изящной перламутровой шкатулке, лежало небольшое серебряное колечко с двумя змеиными головами. Между ними сверкал острый, словно осколок, ярко-бирюзовый камень. Удивительный белый металл давал яркие волшебные отблески. У моего плеча я услышала громкий вопль Ника – судя по всему, он тоже впервые видел «свой подарок». Тимка, однако, остался весьма раздосадован – ни моллюска, ни конфеты. Чирока тоже не оценил сюрприз, кольцо совсем не пахло колбасой.
– Заоблачный металл, – прошептал Ник, скорее всего, подразумевая стоимость кольца, – если б только я знал, как им пользоваться. Старый плешивый кентавр вышвырнул меня из класса раньше времени. Ладно, забирай себе эту ерундень.
– Это что – предложение? – произнесла я, первый раз в жизни мое лицо зарделось ярче, чем огненные волосы.
Но, как настоящий маленький джентльмен, мальчишка мигом спас положение:
– О, нет! Я ни за что на тебе не женюсь! – закричал он на весь пляж, пятясь назад, как от беременного верблюда, – я убегу! Ты заставишь меня ходить в школу, выставишь Чироку, и не будешь разрешать ночевать в море!
– Отлично, проехали! – возмутилась я, – тогда зачем ты это сделал?
– Прям и колечко подарить нельзя? – его загорелое лицо озарила самодовольная улыбка, – забирай! Мне было не сложно!
Обстановку разрядил Тимка, которому не грозила никакая свадьба. У детей его возраста интерес всегда побеждает страх. Он схватил ракушку быстрее, чем я успела моргнуть. Секунда, и кольцо сияло на указательном пальце его левой ручонки. Тут-то все и началось.
– Я хочу свой велопед, – громко и требовательно обратился он к морю, выдувая клубы огня, – новый! И завтра! Бэээ-бее!
– Слепая Горгулья! – косился на него Ник, пятясь назад, – это ты мне?
Но Тимка, не обращая внимания на нашу панику, продолжал бормотать на двенадцати языках свои самые заветные желания, правда, совершенно несбыточные. Я точно знала, что мы не можем себе такого позволить, родители еще не выплатили кредит за новый дом. И если у Тимки и будет велосипед, так только мой старый, когда он сможет доставать до педалей. Я не стала это озвучивать – мечта для того и существует, чтобы верить!
На горизонте от солнца осталась лишь огненная полоса, напротив которой взошла полная кроваво-красная луна. Вокруг нее, словно рассыпанные бусы, сияли крупные южные звезды. Карие Никиткины глаза расширились от удивления, едва он заметил цвет луны, в лесу кто-то шуршал, рычал и скулил. Сейчас я очень жалела, что отдала эту «термоядерную конфету» и не вижу скрытый мир.
– Лысый тролль! А теперь на горшок и в люльку! – скомандовал он, запихивая Чироку вверх ногами в карман, – ты тоже, блохастик!
Ник быстро взвалил на плечо исковерканный велосипед, свободной рукой беря под мышку кукарекающего Тимку. От лунного света песок стал красновато-серый, словно пропитанный кровью.
– Что-то не так? – я забрала сумку и отлетевшее велосипедное колесо, косясь на красную луну, – это эвакуация? Сейчас придет этот тигропес со своим Кривоносом?
Ник ничего не ответил, я поспешила его догнать.
Тимофей, странно притихший, постоянно косился в одну сторону и улыбался. Его губы едва шевелились, будто он разговаривал с кем-то невидимым и неведомым или с собственной тенью. Неожиданно он выставил перед собой ручонку маленькой ладошкой вверх, и тут мои нервы не выдержали.
– Тимка, что с тобой? – озадаченно спросила я, – что ты там лопочешь?
Он не реагировал, продолжая загадочно улыбаться, глядя на собственную пустую ладонь так, словно там лежали все игрушки мира.
– Приятель, ты спятил? – нахмурился Ник и тут же громко вскрикнул, наступив на острую шишку, – Тимофей, ответь сестре, или она сама спятит!
Темнота опускалась на прибрежные холмы быстрее, чем мы на них поднимались. Ночной лес, куда ни глянь, со всех сторон выглядел абсолютно одинаково: сплошные ряды стройных сосен, скрипящих от ветра, будто смеющихся над нами.
– Этот тигр по имени орк, – начала шепотом я, передергивая плечами, – он еще в лесу?
– Велика проблема – твоему мелкому раз чихнуть! – ворчал Ник, тыча ворчащим Чирокой во всех направлениях, – нюхай, Роки, нюхай! Бери след! Фу-у, Роки!
– Я хочу, чтоб тебя все видели! – наконец, сказал Тимка своему незримому собеседнику и впервые обратил на нас внимание, – мы потерялись?
– Потерялись! – неожиданно ответил голос позади нас, – ваша дорога внизу!
Хоть это и был приятный шелковый бас, я все равно громко закричала, Ник выронил велосипед вместе с Тимкой. Лес наполнился разъяренным мычанием и ржанием – ребенок не желал падать тихо.
Перед нами, четко напротив огромной красной луны чернел силуэт паренька с длинными черными волосами. Голубые глаза светились в сумерках, словно кошачьи. Никитка тут же скинул лук и прицелился, я пыталась сохранить спокойствие.
– Это не ваша тропинка. Сталезуб стер твою метку, Ник, – продолжал незнакомец, подставляя свое бледное лицо лунному свету, – стой, где стоишь!
Он схватил Ника за руку, еще один шаг и тот угодил бы в яму, хорошо замаскированную свежими ветвями. На дне ловушки торчали острые сосновые колья, наспех понатыканные в свежую землю. Далеко за деревьями кто-то недовольно зарычал.
