Илона Волынская - Князь оборотней
— Ты что делаешь, Гамули? — завизжала Синяптук.
Тонкие сухие губы местной жрицы скривились в усмешке непередаваемого, запредельного презрения.
— Служу той, кто поглавнее и Королевы и верховных будет! — фыркнула она и попятилась, отступая к кузнецу. — Слышь, ты, черный! — не оглядываясь, бросила она, чувствуя, как в поясницу ей упирается горячее острие меча. — Тебе велели передать, что Почакова речка течет, где хочет.
Она не знала, что значили эти слова, но ее отпустили — слова оказались правильные! Хотя она и не сомневалась. Она больше не сомневалась ни в чем!
— О ком ты говоришь? Огня перебрала — мозги расплавились? — продолжала орать Синяптук.
— Да, перебрала, — кивнула Гамули, старательно следя, чтобы парень оставался у нее за спиной. Страшный черный кузнец, чудовище из древних легенд, хрипло дышал, хватая ртом морозный воздух — словно пил и не мог напиться. И на ногах держался с трудом, но все-таки держался. Если упадет, она его не дотащит.
— Я же тебе говорила, Синяптук, я взяла Огонь в себя и не удержала. Пламя должно было накрыть городок во сне. И вас, красавиц, тоже, — бросила Гамули молодой жрице. Глаза у той расширились, наливаясь ужасом. Гамули усмехнулась в ответ: девочка небось думала, что Огненная смерть придет за ней еще ох как не скоро! — Ты так была озабочена собой, сестричка Синяптук, что даже не спросила — почему я еще жива?
— Ну… я думала, ты как-то справилась… — Синяптук растерялась настолько, что даже Пламя на ее ладони погасло. И правда, не бывало, чтобы жрица, не удержавшая Огонь, спаслась! Всегда все заканчивалось клочьями тел, разбросанными по округе.
Гамули хрипло расхохоталась:
— И много ты знаешь тех, кто справился? Я — только одну! — Ее глаза блеснули восторженным светом. — Ту, что свалилась мне на голову, поймала Пламя, прогнала его обратно сквозь меня и утолкала в Огнехранилище, как тесто в кадушку! Ту, которой служу я отныне и до смерти! Мать-основательница Храма! — выкрикнула Гамули, запрокидывая голову к темным небесам.
— Кто-кто? — презрительно процедила Синяптук. — Слыхала я, что моя бывшая ученица Аякчан, хулиганка и двоечница, распускает про себя чудацкие слухи! Не думала, что среди взрослых жриц найдутся такие чурбанки, чтобы ей поверить!
Гамули поглядела на Синяптук с брезгливой жалостью:
— Какой тупой тетеркой надо быть, чтобы не понять, кого учишь!
— Бей ее, потом разберемся, кому кузнец достанется! — заорала Синяптук — с ее ладоней снова устремился поток Пламени.
Жрица Гамули попыталась выставить Огненный щит — не вставая с земли, молодая помощница Кыыс запустила в нее пылающим шаром, снося щит напрочь. Потоки Пламени хлынули на Гамули… ее схватили за плечо и отшвырнули в сторону, кузнец прыгнул вперед, поднимая меч…
«Куда он со своей дурной железякой!» — жрица Гамули взвыла от ужаса. Сапфировый огонь ударил в подставленный клинок… и отразился прямо в Синяптук! Толстая жрица хрюкнула, как кабан, на которого свалилась сосна, и отлетела на пытающуюся подняться помощницу Кыыс. Девчонку вдавило в талый наст.
— Молодец, парень! Бежим! — гаркнула Гамули, хватая кузнеца за руку.
— Стоять!
Синяптук запустила руку под рубаху… Нетерпеливо дернула… болтаясь на обрывках кожаного шнура, у нее в руках повисла грубо вырезанная деревянная фигурка. Вроде девушка. С похожими на облачко кудрявыми волосами. И глубоко прорезанными злыми старушечьими глазами на едва намеченном ножом лице. Синяптук торжествующе засмеялась и стиснула амулет обеими руками.
Сияние Пламени окутало Синяптук. Словно не своей волей, а некой неведомой силой, толстая жрица медленно взмыла в воздух. Шлейф Голубого огня тянулся за ней, дрожал нагретым воздухом, курился легким, почти незаметным черным дымком… И этот дым и дрожание на миг обрисовали возникший за спиной Синяптук призрачный силуэт стройной девушки с короткими, похожими на облачко кудрявыми волосами.
Жрица Синяптук открыла глаза — в них сверкали сине-золотые искры.
— Ты умреш-шь, кузнец! — прогудела она, и голос ее был полон гулом и треском пожара.
Призрачный силуэт за спиной Синяптук поднял руку — и вместе с ней пошла вверх рука Синяптук, выбрасывая волну Пламени. Огненный смерч вздыбился над головами мальчишки и жрицы, норовя накрыть их и весь городок…
— Дзанг! — стена такого же чистого и прозрачного сапфирового цвета рухнула перед кузнецом и Гамули. Посланная Синяптук волна Огня ударилась в нее, изогнулась, совсем как настоящая морская волна, и, вскипая шапкой золотых искр, точно пеной, отхлынула назад, заливая амбары. Старый камень вспыхнул, как сухие дрова.
С небес донесся пронзительный свист… и между беглецами и Синяптук спланировала хрупкая, тоненькая девичья фигурка. Языки Голубого пламени сверкающим ореолом обрамляли голову девушки. На нежном личике сиянием сплошного сапфира горели нечеловеческие треугольные глаза, а скрюченные, как у хищной птицы, пальчики украшали натуральные когти!
— Жш-ш-рица Синяптук! — прошипела девушка — между ее губ трепетал совершенно змеиный раздвоенный язык.
— Аякчан? — растерянно пробормотала Синяптук и даже пошатнулась в воздухе. Призрачная девушка у нее за спиной протянула сотканную из дыма и горячего воздуха руку… и встряхнула Синяптук за шкирку.
Толстая жрица мгновенно выровнялась.
— Что за вид, ученица Аякчан? На кого ты похожа? — провозгласила Синяптук.
Девушка слегка удивленно поглядела на свои когти.
— На нормальную албасы Голубого огня! — невозмутимо пояснила она. — И самую сильную жрицу Сивира!
Изо рта Синяптук вырвался вопль — вовсе не грозный и величественный, а нормальный, почти человеческий вопль оскорбленной в лучших чувствах училки:
— Ты… Что о себе возомнила! Недоучка! Тебя… Тебя из Школы отчислили! За прогулы!
— И ш-што — даже уничтожение мэнквов и черной женщины за практику не заш-щитали? — делано удивилась девушка — раздвоенный язычок насмешливо затрепетал.
— А-а-а! — бессвязно завопила Синяптук, размахивая руками в неистовом гневе — пучки сине-золотых искр разлетались от нее во все стороны. — Заморозь язык, Аякчан! И немедленно сдавайся! Верховные жрицы обещают тебе жизнь, если ты немедленно, сейчас же, очень быстро… или я тебя…
— Что? — лениво поинтересовалась девушка. — На кухню дежурить пошлете?
— Вот что! — завопила Синяптук. Призрачная фигура у нее за спиной растопырила пальцы — и тут же выставила пухлые ладошки сама Синяптук.
Бац-бац-бац! — в сторону Аякчан полетели мелкие, как камушки, Огненные шарики.
Аякчан небрежно взмахнула рукой — Голубой огонь развернулся, точно поднятое фазанье крыло, прикрывая и саму Аякчан, и кузнеца с Гамули. Огненный град врезался в это крыло — раздались частые мелкие взрывы, искры посыпались в снег.
— Задачка на способы и методы использования Огня, наставница Синяптук! — взмывая в воздух, крикнула Аякчан. — Зачем верховные послали за мной самую никчемную жрицу нашей Школы, которую я к тому же терпеть не могу? Ответ — потому что только очень слабая жрица может стать куклой для них! Как, хорошо себя чувствуете с сестричкой Айбансой за спиной? — И она ткнула пальцем в призрачное колыхание воздуха за плечом у Синяптук.
— Ты врешь, врешь! — завизжала Синяптук, стискивая деревянную фигурку в пальцах. — Сейчас я тебя…
Призрачная девичья фигурка за спиной у Синяптук вдруг скользнула вперед, сливаясь с толстой жрицей. Окутанная черным дымом и дрожащим маревом горячего воздуха, Синяптук выросла до самых Нижних небес — существо из нестерпимо сверкающего сапфирового Огня расхохоталось, глядя на мельтешащих внизу человечков. Копье Голубого пламени вылетело прямо из груди существа, целясь в дерзкую девчонку.
— Айка, падай! — отчаянно заорал черный кузнец.
— Было бы перед кем… — скривилась Аякчан.
Огненное копье неслось к девушке, алые краски молодого Рассвета таяли в его сиянии. Стремительным цепким движением, будто ловила заползшую в чум змею, Аякчан ухватила Огненное копье. Оно задергалось, как живое, забилось в жесткой хватке. Пламя трещало и искрило в руках девушки.
— Выан! Выан-ан! — Аякчан заорала, как все твари Нижнемирья разом. И развернула Огненное копье в сторону своей противницы.
Никто не понял, что произошло, но в следующее мгновение пламенеющее копье вонзилось Огненному существу в живот… и двинулось дальше, разрывая его пополам. Из враз померкшего сияния, точно поросенок из мешка, вывалилась Синяптук. И рухнула… на пытающуюся подняться помощницу Кыыс. Снова.
Аякчан высокомерно повернулась к толстой жрице спиной…
— Айка, сзади! — заорал кузнец.
Девушка взмыла в воздух. Язык Пламени выжег место, где она стояла, над протаявшей до черноты землей взвились клубы густого пара.
