Эрин Хантер - Битвы Племен
Я кивнул Совокрылу и Выдрохвостой, и они ворвались под куст боярышника. Оттуда немедленно раздался пронзительный визг королев, бросившихся на защиту котят. Я же обернулся к коту, поднявшему тревогу. Передом мной стояла Светлячок, ее светло-золотистая полосатая шерстка казалась почти белой в свете звезд.
- Ледозвезд! - ахнула она. - Что ты творишь?
Все новые и новые коты выбегали из своих палаток на поляну, было ясно, что никто из них не собирается меня слушать. Поэтому я повернулся к ним хвостом и протиснулся в детскую. Внутри было темно, пахло теплом и молоком.
- Выдрохвостая? Совокрыл? - прошипел я.
- Здесь, - раздался из темного угла голос Совокрыла. Мне показалось, его голос звучит глухо, словно он держал что-то в пасти. - Котята у меня.
Послышалось шипение, судорожная возня лап по земляному полу.
- Пусти! - с ненавистью прошипела одна из королев. - Это котята племени Ветра! Вы сами отдали их нам!
- Уже нет, - отрезал я, не желая вступать в разговор. На ощупь, очень осторожно, чтобы не дай Звездное племя, не наступить на какое-нибудь крохотное тельце, я пробрался к дочерям Меднохвостки. Они оказались крупнее, чем я помнил, - да и не удивительно! - однако сохранили материнский запах и шерстка у обеих была такой же мягкой.
- Лужинка? Вербочка? Пора домой!
Я подхватил одну из кошечек, она слабо запищала.
Из угла донеслось свирепое рычание:
- Положи ее, или пожалеешь!
Я увидел, как тяжелая лапа Выдрохвостой обрушилась на голову королевы.
- Это наши котята и ты это знаешь!
Я не мог ничего сказать, потому что пасть у меня была занята. Так я и попятился из палатки: одного котенка тащил в зубах, а второго спрятал под животом, между лап.
Ветки боярышника расцарапали мою шкуру, но задние лапы обожгло морозным холодом. Я обернулся - передо мной стояла шеренга воинов Ветра.
- Мы не позволим тебе украсть наших котят!
Я опустил котенка на землю - смешно, но я до сих пор не знаю, кого из дочерей Меднохвостки держал в пасти, - и посмотрел в глаза предводителю племени Ветра.
- Они такие же Речные коты, как и коты Ветра! И они должны быть с матерью!
- У меня на них столько же прав, сколько и у Меднохвостки, - прорычал светло-коричневый кот, выступая вперед. Это был их глашатай, Камышник. - Ты сам позволил нам забрать их, а теперь унизился до подлого воровства! Неужели слово предводителя ничего не значит?
- Я ошибся, - с трудом выдавил я, ненавидя каждое свое слово. - И передумал.
- Ты не сможешь! - прошипела Вересковая Звезда.
Я почувствовал движение за спиной, это Выдрохвостая и Совокрыл выбрались из детской.
- Сможет, - спокойно ответил Совокрыл. - А мы ему поможем.
- Трое против племени? - насмешливо уточнила Вересковая Звезда.
- Вообще-то, нас пятеро. И у нас есть важное преимущество!
Все, включая меня, обернулись и посмотрели на вершину оврага. Там стояли Волнорез и Чащобник, держа когти у глоток стражей лагеря племени Ветра.
- Пропустите их, если не хотите, чтобы кровь ваших товарищей напитала скудную землю пустошей, - прорычал Чащобник, сдавливая горло пленного стража.
Я заметил, как глаза несчастного выкатились из орбит.
Вересковая Звезда ошеломленно попятилась. Она посмотрела на меня, и я разглядел в ее глазах сначала гнев, потом отвращение, смешанное с жалостью.
- Угрожаете убийством? Воины так не поступают, Ледозвезд!
- Иногда приходится, - прошипел я сквозь стиснутые зубы.
Я снова подобрал с земли котенка, Выдрохвостая взяла второго. Совокрыл прикрывал наши спины, мы молча прошли между расступившимися воинами Ветра и поднялись по склону. Когда мы очутились на гребне, Чащобник и Волнорез отпустили стражей. Измученные воины Ветра кубарем скатились вниз, в свой лагерь, а мы бросились в кусты и помчались через пустошь в сторону границы.
Топот за спиной не заставил себя ждать. Нас настигали. Я не удивился. На месте воинов Ветра я бы сделал то же самое.
- Быстрее! - пропыхтел Волнорез.
Темная земля пустошей вихрем проносилась у меня под лапами, котенок жалобно пищал, больно ударяясь о мои лапы. Я, как мог, старался держать малышку повыше, но вскоре мне стало казаться, что она весит, как взрослая кошка, и тяжелеет с каждым моим шагом.
Совокрыл попытался прийти мне на помощь, но у нас не получалось бежать в ногу, мы постоянно сбивались, пока оба не запнулись не свалились, так что несчастный котенок с писком шмякнулся на землю и покатился по ней кубарем. Чащобник поймал его, и мы побежали дальше.
Небо у нас за спиной уже начало светлеть, впереди чернела полоса леса, за которой не было ничего, кроме серой пустоты - там земля обрывалась перед рекой.
- Туда! - захрипел я, сворачивая к лесу.
Земля под нашими лапами резко пошла под уклон, бежать стало легче. Но воины Ветра были полны сил, им не приходилось в полной темноте карабкаться на отвесные скалы, и они не тащили в зубах тяжелых котят.
Я чувствовал на своем хвосте их обжигающее дыхание, потом чей-то коготь глубоко распорол мне бок. Я из последних сил увернулся и еще быстрее помчался вперед.
- В реку! - срывающимся голосом взвизгнул я.
Выдрохвостая покрепче схватила зубами котенка, Совокрыл помог Волнорезу, и они понеслись к воде.
Я нарочно замедлил бег, чтобы отвлечь преследователей. Они набросились на меня сзади, и я со всего размаху рухнул грудью на острые камни, так что ребра затрещали. Надо мной стоял Камышник.
- Я не позволю тебе украсть моих котят! - прорычал он, оскалив зубы.
Я поднял на него глаза, предчувствуя, что вот-вот потеряю одну из жизней.
- Мы уже украли их!
Камышник занес лапу, приготовившись нанести удар, но тут кто-то из его товарищей завопил:
- Они почти у воды!
Камышник опустил лапу и отскочил в сторону.
- Остановите их! - приказал он.
Я прерывисто втянул в себя воздух, потом заставил себя подняться на лапы.
Мои воины стояли по колено в воде, глядя на воинов Ветра, котята лежали на камнях за их спинами.
Не обращая внимания на рвущую боль в боку, я бросился к берегу, вскочил на спину Камышника и спихнул его в воду. Ледяная гладь с плеском расступилась, принимая нас.
Я вынырнул, сделал вдох и снова всей своей тяжестью навалился на Камышника, удерживая его на дне. Он бился подо мной, струйка пузырьков поднялась на поверхность воды. Я выпустил когти и с удовольствием почувствовал, как они, пройдя через тонкую шерсть воина Ветра, вонзаются в его шкуру.
По обе стороны от меня Речные воины сражались с воинами племени Ветра. Я увидел, как Совокрыл взмахнул лапой и спихнул одного из противников на глубину.
Выдрохвостая поднырнула под брюхо другого воина Ветра и сбила его с лап. Тем временем Чащобник и Волнорез, подхватив котят, переплыли реку и вытащили нашу добычу на камни.
- Ледозвезд! Ледозвезд! Остановись! Хватит!
Совокрыл вырос передо мной, его глаза округлились от страха. Я посмотрел вниз и увидел, что Камышник больше не шевелится. Его тело тяжело обмякло в моих когтях, пузырьки ровным потоком поднимались наверх.
- Ты его убиваешь! - зло рявкнул Совокрыл.
Я в ужасе разжал когти и отпрянул.
Тело Камышника всколыхнулось, подхваченное течением, потом плавно опустилось на дно. Совокрыл грубо отпихнул меня, поднырнул и приподнял тело глашатая племени Ветра из воды.
- Помоги мне вытащить его! - приказал он мне, не разжимая зубов.
Я схватил зубами шкуру Камышника над хвостом, и мы с трудом выволокли его на сушу.
Некоторое время захлебнувшийся кот лежал неподвижно, а Совокрыл энергично растирал ему грудь и давил обеими лапами на ребра.
Оцепеневшие от страха воины Ветра стояли рядом. Они знали, что проиграли битву за котят, и теперь желали одного: чтобы Камышник выиграл битву за свою жизнь.
Наконец несчастный содрогнулся под лапами Совокрыла, закашлялся и исторг из себя целый поток воды. Потом перевернулся на живот, и его снова стошнило.
- С ним все будет в порядке, - виновато сказал Совокрыл.
- Не ждите благодарности, - прошипел один из воинов Ветра, делая шаг вперед. Он поднял голову и посмотрел на противоположный берег, где Чащобник и Волнорез вылизывали котят, чтобы поскорее высушить их. - Надеюсь, они будут достойны всего этого!
Я тоже повернулся к реке, вспомнив о Меднохвостке.
- Они будут достойны.
Перед тем как Верболапка, сестра Лужелапки, должна была получить свое воинское имя, Меднохвостка попросила разрешения поговорить со мной наедине.
- Я хочу, чтобы ее назвали Вербовейная, - твердо заявила Меднохвостка. - А Лужелапка пусть станет Лужицей. Пусть в именах моих дочерей всегда живут вода и ветер!
Я посмотрел в ее нежные голубые глаза, решительно и серьезно глядевшие на меня. И понял, что она никогда, ни на миг, не переставала любить Камышника и любит его до сих пор. Да, я вернул ей котят, но часть ее сердца навсегда осталась на пустошах, где по морю лилового вереска гуляет ветер.
