Колин Бейтмэн - Титаник 2020
Джимми пожал плечами.
— Ты представляешь, в какие неприятности ты нас втянул?
— Да вроде представляю…
— И что?
— Что «что»?
— Что ты можешь сказать?
— Хороший корабль, — подумав с минуту, ответил Джимми.
— Да как ты себя ведешь? — вскочил мистер Стэнфорд. — Воображаешь, будто это все шуточки? — крикнул он.
Джимми пожал плечами.
— Представляешь, какое горе ты причинил своим родным? А сколько времени и сил мы затратили на твои поиски? И во что нам обойдется возвращение в Белфаст? Представляешь?
— Вроде да…
— Повторяю еще раз, что ты можешь сказать в свое оправдание?
Джимми посмотрел на трех мужчин, сидящих перед ним. Двое были в морской форме, один в штатском — в сером костюме. Все трое смотрели на него с нескрываемой злостью.
Джимми пожал плечами.
Мистер Стэнфорд стукнул кулаком по столу.
— Как бы мне хотелось выбросить его за борт! — Он громко вздохнул и снова сел.
Первый помощник капитана склонился к уху владельца «Титаника» и сдержанно сказал:
— Мистер Стэнфорд, собственно говоря, мы еще не сообщили в Белфаст, что нашли мальчишку, так что мы спокойно можем бросить его за борт и никто ни о чем не узнает.
Капитан Смит, посасывая трубку, кивнул.
— Разумно! — подтвердил он. — Нас всего трое свидетелей. Ну еще, правда, Клер. А что ты скажешь, Клер? Выбросить его за борт?
— Непременно! — отозвалась Клер.
Джимми проглотил комок в горле. Он знал, что его не выбросят. По крайней мере, ему так казалось. Но он не раз слышал, что в плавании чего только не бывает. А в кармане все еще лежала эта проклятая монета, будто привет от самой смерти. И все же, все же, хоть он и понимал, что речи быть не может, чтобы его выбросили за борт, но, пожалуй, следовало немного поддаться. Подпустить притворного раскаяния.
— Простите меня! — промямлил он.
— Что ты сказал? — переспросил капитан.
— Простите.
— За что?
— За все плохое, что я натворил.
— А ты сознаешь, что ты натворил?
— Да.
— Ну так перечисли нам, что именно, — велел мистер Стэнфорд.
Джимми потряс головой.
— Значит, все-таки не сознаешь!
Джимми тяжело вздохнул. Трудно было сдерживаться. Этот Стэнфорд точь-в-точь Маккартни. Вечно тому требовалось завинчивать гайки. Джимми в жизни своей никогда ни за что не извинялся, так теперь, когда он выжал из себя эти слова, Стэнфорд требует, чтобы он по слогам расписал все свои проступки!
— Послушайте! — сказал Джимми. — Я же извинился, разве нет? Да, я пробрался тайком на «Титаник», это я плохо поступил. А потом я заснул, я не собирался уплывать в Америку, бежать, или как вы там выражаетесь. Я не хотел застревать на корабле.
— Тогда почему ты не объявился, когда понял, что случилось?
— А вы бы на моем месте объявились? — огрызнулся Джимми.
Первый помощник Джефферс чуть не расхохотался. На лице капитана промелькнула слабая тень улыбки. Только Стэнфорд продолжал негодовать.
Капитан пыхал трубкой.
— Ну что же, — проговорил он. — Сейчас уже все равно сделать ничего нельзя. И как бы нам ни хотелось бросить тебя акулам, это доставит нам только неприятности, чего мы не можем себе позволить. Благодаря же поразительной скорости «Титаника» — а за это следует отдать должное мистеру Стэнфорду, его корабль действительно замечательный, — мы скоро будем на полпути к пункту нашего назначения — Майами. Боюсь, что поворачивать сейчас в Белфаст было бы нецелесообразно. Поэтому придется тебе плыть с нами до конца. В Майами мы сдадим тебя властям, а уж они поступят с тобой по своему усмотрению. Во всяком случае, мистер Армстронг, бесплатно ты плыть на «Титанике» не будешь. Мы найдем для тебя работу.
— Какую? — спросил Джимми.
— Какую сочтем нужной! — рявкнул мистер Стэнфорд.
Капитан Смит успокаивающе поднял руку и обратился к Клер.
— Клер, ты не могла бы попросить Крота зайти, вернее, заехать к нам сюда?
Клер вышла. Через несколько минут Крот, который явно поджидал где-то поблизости, въехал в каюту. Осторожно проезжая на середину, он не смотрел на Джимми, не посмотрел и когда остановился с ним рядом.
— Явился, капитан, — отрапортовал он. — Мистер Стэнфорд! — и кивнул Джефферсу.
— Крот, вы говорили, что этот мальчик может пригодиться вам при выпуске газеты.
— Да, капитан. Я думаю, это будет ему вместо школы. С газетой работы навалом. Он у меня попляшет!
Капитан Смит устремил взгляд на Джимми.
— Ну как? Могу я быть спокоен, что ты будешь работать с газетой и не устроишь больше никаких неприятностей?
Джимми вздохнул. Потом кивнул.
— Прекрасно. Переходим к Клер.
Клер, вызвав Крота, села на прежнее место, но капитан пригласил ее выйти на середину. Она встала рядом с журналистом.
— Мы должны поблагодарить тебя за то, что ты вывела нас на этого юного безбилетника. — Клер широко улыбнулась. — Но, вероятно, ты не догадываешься, что за твоей встречей с юным мистером Армстронгом мы наблюдали. Скрытой камерой.
— Что? — Улыбка Клер слиняла.
— Помолчи, Клер! Слушай, что тебе говорят, — прикрикнул на нее отец.
— Папа, зачем ты…
— Клер!
Она замолчала.
Капитан кивнул мистеру Стэнфорду и продолжил:
— Да, Клер, имея на корабле зал игровых автоматов, мы считаем необходимым наблюдать за тем, что там происходит. Родители хотят быть уверены, что их дети не озорничают, и что их никто не обижает. И вот первый помощник Джефферс невольно стал свидетелем ваших с Джимми перепалок. Не правда ли, Джефферс?
— Да, сэр! Застал самый конец разборки, — улыбнулся Джефферс. — Уроки дзюдо пошли Клер на пользу.
Клер тоже не смогла сдержать улыбку.
— Раз наше внимание было привлечено, — сказал капитан, — мы все сошлись у камеры. И все всё видели. И все всё слышали. Да, Клер, система у нас совершенная, и мы слышали каждое слово. Поэтому, знаешь ли, нам было немного горько наблюдать, как ты обещала этому пареньку отпустить его, если он победит тебя в хоккее, и тут же не сдержала слова, а побежала за ним к искусственному утесу и доложила нам, где сейчас беглец.
— Но он же поддал мне ногой! — возмутилась в свою очередь Клер.
— Это, разумеется, непростительно, но договор есть договор! Не сдержать слово — позор! Вспомни, как говорят: «Давши слово — держись».
Клер умоляюще посмотрела на отца.
— Папа!
— Капитан прав, Клер. Мне за тебя было стыдно. И должен добавить, что последние дни мы с твоей матерью очень недовольны твоим поведением.
— Что?!
— Ты невежлива, все время дуешься, не слушаешься.
— Папа, ну пожалуйста, зачем об этом говорить здесь?
— Целые дни ты ходишь с оскорбленным видом и ровно ничего не делаешь.
— Папа!
— Да, Клер, с нас хватит! Но я вызвал тебя сюда, потому что у капитана есть одно предложение.
— У капитана?
— Клер, я взял тебя в это путешествие, поскольку хотел, чтобы моя семья была рядом со мной. Я считал, что эта поездка будет для нас исключительно важной. Но ты, того и гляди, совершенно ее испортишь.
— Я?
— Помолчи!
На глазах у Клер выступили слезы.
— Капитан, прошу вас.
— Клер, на прошлой неделе был твой день рождения, верно?
— Что? — Клер была в полном смятении.
— Скажи, что тебе подарили родители?
Клер хотела было пожать плечами, но вспомнила:
— Камеру!
— Какую?
— Не знаю.
— Не знаешь, потому что даже не вынула ее из футляра, — сказал мистер Стэнфорд. — Это последняя модель цифровой камеры. О такой мечтают все фотографы-профессионалы. Нечего и говорить, что она стоила кругленькую сумму. Но Клер на нее даже не взглянула!
— Я у вас камеру не просила! — огрызнулась Клер.
Стэнфорд грустно покачал головой, потом посмотрел на капитана.
— Видите, каково иметь с ней дело?
Капитан Смит кивнул.
— Клер! Твои родители решили, что пора тебе чему-нибудь научиться — не только честному поведению, нет! Пора тебе научиться ценить то исключительное положение, которое выпало на твою долю. Честно говоря, родители уже потеряли с тобой всякое терпение и, по крайней мере, до конца плаванья решили передать тебя мне на воспитание.
— Вам? — Клер, не веря своим ушам, поглядела на отца, который сидел, откинувшись на стуле и сложив руки на груди. — Папа, этого не может быть!
— Может, Клер, — продолжал капитан. — И вот что я решил…
— Этого не может быть! — повторила Клер еще громче.
— Замолчи, Клер! — гаркнул на нее отец.
По щекам Клер текли слезы, она трясла головой.
— …вот я и решил, что ты вынешь из футляра свою новую камеру, изучишь, как ею пользоваться, и будешь работать с Джимми и с Кротом над изданием газеты. Здорово я придумал, а, Крот?
