Терри Пратчетт - Только ты можешь спасти человечество
Где-то за глазами чесалось и саднило. Сгибы рук потели.
Вот что бывает, если постоянно сидеть у компьютера, вместо того чтобы гулять на свежем воздухе, сказали ему. Смысл этого утверждения он не очень понял — ведь на свежем воздухе он наверняка простудился бы еще сильнее. Однако по опыту Джонни знал: болезнь всегда есть следствие твоих поступков, что бы ты ни делал. С предков станется заявить, что не следовало пить витамины и тепло одеваться. К врачу его поведут, наверное, в пятницу — родители любят, чтобы к моменту посещения поликлиники ты разболелся как следует. Тогда доктора точно определят, что с тобой.
Внизу работал телевизор. Джонни добрых двадцать минут соображал, не вылезти ли из кровати и не включить ли свой старенький телик, но стоило ему пошевелиться, как перед глазами начинали плыть лиловые пятна, а в ушах поднимался звон.
Однако ему, похоже, удалось осуществить задуманное: когда он снова посмотрел в сторону телевизора, тот работал и давал цвет куда лучше обычного. На экране были комментаторы — один темнокожий, другой в очках, причем казалось, будто стекла вросли ему под кожу, — и студия. Все как всегда.
Только в уголке, там, где обычно писали «Финансовый кризис» или «Евросаммит», стояло «Война со скрр-иии». Джонни не слышал, что говорили в студии, но на экране появилась карта космоса. Черная. В этом суть космоса — он бесконечный, черный, с единственной точкой внутри, и эта точка — все остальное.
В черноте посередке висела кургузая красная стрелка. От края карты на нее нацеливалось несколько десятков синих стрелок. В углу примостилось изображение человека с микрофоном.
Стоп, подумал Джонни. На борту у скрр-иии нет никаких репортеров Би-би-си. Точно! Они бы сказали. Из Си-эн-эн там вроде тоже никого не было…
Картина изменилась. На экране появилась палатка. Перед большущей копией предыдущей карты стоял здоровенный дядька.
Появился звук. Дядька говорил:
— …этот Джонни? Он не боец. Не политик. Стоит делу принять крутой оборот — он в кусты. Он не держит слово. А в общем, что ж, он славный малый…
— Неправда! — крикнул Джонни.
— Да? — сказал голос у него за спиной.
Он оглянулся не сразу. Судя по всему, голос шел из его кресла. А это было еще невозможнее, чем скрр-иии по телевизору. В это кресло никому не удалось бы сесть: там громоздились книги, грязные футболки, картонные тарелки, оставшиеся от ужинов, и прочий хлам. Там залегал глубинный пласт носков и, наверное, ждал своего часа Затерянный Клубничный Йогурт. Никому не удалось бы устроиться в этом кресле без специального оборудования.
Однако Капитан сидела в нем. И чувствовала себя вполне уютно.
До сих пор Джонни видел только ее голову и только на экране. Сейчас он увидел, что в длину Капитан достигает двух метров, но очень тонка и больше походит на змею с лапами, чем на аллигатора или тритона. Примерно на середине туловища помещались две пары толстых тяжелых лап, а в верхней его части — две пары лап потоньше и очень сложные плечи. Капитан была в коричневом комбинезоне, а то, что не скрывала материя, — голова, все восемь лап и большая часть хвоста — отливало золотистой бронзой и было покрыто очень мелкой чешуей.
— Если вы припарковались на улице, то миссис Кэннок из дома напротив устроит жуткий скандал, — сказал Джонни. — Она заводится, даже когда папа ставит там машину, а ведь в машине и тысячи метров не будет. Это, наверное, галлюцинация, да?
— Разумеется, — ответила Капитан. — Вряд ли игровое и реальное пространство сообщаются где-нибудь вне твоего сознания.
— Однажды я смотрел фильм про звездолет, который мог попадать в любую точку Вселенной через лазейки в пространстве, — вспомнил Джонни. — Выходит, у меня в голове лазейка?
Капитан пожала плечами. При четырех верхних конечностях это выглядело чрезвычайно незаурядно.
— Погляди-ка сюда, — сказала она. — Смотри.
Она показала на экран. Там виднелись звезды и вдалеке — точка. Точка очень быстро росла.
— По-моему, я ее узнаю, — сказал Джонни. — Это один из ваших кораблей. Такие бывают на седьмом уровне, да?
— Я думаю, это скоро станет не важно, — спокойно ответила Капитан.
Корабль улетал от камеры. Но его дюзы все увеличивались. По-видимому, камера была установлена на…
— …ракете? — слабым голосом предположил Джонни.
Он вспомнил мертвую армаду Космических Захватчиков, безостановочно вращающуюся в ледяной пустоте среди виртуальных звезд.
— Ничего не хочу знать, — решительно объявил он. — Не хочу слышать, сколько скрр-иии там было на борту. Не хочу знать, что там произо…
— Еще бы, — кивнула Капитан.
— Я не виноват! Я не виноват, что люди так устроены!
— Конечно нет.
У Капитана была отвратительная манера говорить рассудительно.
— Нас атакуют, — пояснила она. — Земляне атакуют нас. Несмотря на то что мы сдались.
— Да, но вы сдались только мне, — возразил Джонни. — А я — это всего лишь я. Это совсем не то же самое, что сдаться, к примеру, правительству. Я никто.
— Напротив, — не согласилась Капитан. — Ты — спаситель цивилизации. Ты — единственное, что стоит между твоей родной планетой и забвением. Ты — последняя надежда.
— Но это… чушь. Такую ерунду пишут перед началом игры.
— И ты ей не веришь.
— Послушайте, в игры всегда вставляют что-нибудь этакое!
— Только ты можешь спасти человечество? — спросила Капитан.
— Да, но это же понарошку!
— Если не ты, то кто?
— Послушайте, — сказал Джонни, — я уже спас человечество. В игре. Никакой скррииийской угрозы больше нет. Народу приходится часами просиживать у компьютера, чтобы вас найти.
Капитан улыбнулась. Даже ее пожатие плечами производило сильное впечатление. А уж метровая капитанская пасть…
— Вы, люди, странные создания. Любите воевать — и устанавливаете правила! Правила войны!
— Э-э… мне кажется, сами мы соблюдаем не все эти правила, — признался Джонни.
Еще одно четырехплечее пожатие.
— А важно ли это? Само создание таких правил… По-вашему, вся жизнь — игра.
Капитан достала из кармана комбинезона маленький листок серебристой бумаги.
— Ваше нападение лишило нас провианта. Ввиду чего, согласно вашим правилам, я должна затребовать следующее: пятнадцать тонн прессованного злакового жмыха, обработанного сахарозой; десять тысяч литров охлажденного продукта лактации крупного рогатого скота; двадцать пять тонн запеченных зерновых тонкого помола, с вложением термически обработанных мышечных тканей крупного рогатого скота и микроингредиентов плюс мелконарубленные и обжаренные в растительном масле клубни растения семейства пасленовых наряду с кольцевыми срезами стеблей растений семейства луковых с покрытием из кукурузной муки; одну тонну толченых семян горчицы в смеси с водой и разрешенными добавками; три тонны взорванных зерен кукурузы, обработанных производными молочной кислоты; десять тысяч литров подкрашенной воды, содержащей сахара и микроэлементы; пятнадцать тонн обработанного и ферментированного пшеничного экстракта в овощном соке; тысячу тонн продуктов молочнокислого брожения с добавлением вытяжек из плодов фруктовых деревьев. Ежедневно. Спасибо.
— Что это?
—. Рацион ваших бойцов, — пояснила Капитан.
— Что-то не похоже на еду.
— Это верно, — согласилась Капитан, — тут определенно не хватает свежих овощей, а содержание углеводов и насыщенных жирных кислот угрожающе завышено. Однако именно это вы, по-видимому, и едите.
— Я? Да я даже не знаю, что это! Вот что такое, например, злаковый жмых, обработанный сахарозой?
— На упаковке было написано «Хрустики», — ответила Капитан.
— А продукты молочнокислого брожения?
— Ты ел банановый йогурт.
Джонни зашевелил губами, пытаясь разобраться.
— А термически обработанные мышечные ткани крупного рогатого скота и прочее?
— Гамбургер с картошкой-фри и колечками жареного лука.
Джонни попытался сесть.
— Вы хотите сказать, что я должен пойти в магазин и купить на вьнос «Джамбобургеры» для всего флота пришельцев?
— Не совсем так.
— Я бы не стал…
— Мой главный механик просит Ведро Куриных Фруктов.
— А что обычно едят скрр-иии?
— Наша обычная пища напоминает водоросли. Идеально сбалансированное содержание витаминов, минеральных солей и микроэлементов, что обеспечивает нормальный рост здоровой чешуи и гребня.
— Тогда почему же…
— Но, выражаясь твоими словами, вкус у нее отвратный.
— А-а.
Капитан встала. Это было красивое движение. В теле скрр-иии совсем нет углов, если не считать локтей и колен; казалось, Капитану не составит труда изогнуться как угодно.
— Мне пора, — сказала она. — Надеюсь, ты вскоре отобьешь эту незначительную атаку микроорганизмов. Жаль, агрессию землян нельзя подавить так же легко.
