Стиг Ларссон - Девушка с татуировкой дракона
Пока Микаэль парковался возле больницы, снова прогремел гром и небо опять затянули тяжелые дождевые тучи. Он поспешно пересек стоянку в тот момент, когда уже начинал накрапывать дождь.
Хенрик Вангер, одетый в халат, сидел возле окна своей палаты. Болезнь, несомненно, наложила свой отпечаток на старика, но цвет его лица значительно улучшился, и Хенрик явно шел на поправку. Они пожали друг другу руки. Микаэль попросил сиделку оставить их на несколько минут.
— Ты давненько не появлялся, — сказал Хенрик.
Микаэль кивнул:
— И не случайно. Ваши родственники не хотят, чтобы я тут показывался, но сегодня они все у Изабеллы.
— Бедняга Мартин, — сказал Хенрик.
— Хенрик, вы поручили мне докопаться до правды о том, что случилось с Харриет. Вы не думали, что правда может причинить вам боль?
Старик посмотрел на него, потом его глаза расширились:
— Мартин?
— Он — часть этой истории.
Хенрик Вангер закрыл глаза.
— Сейчас я хочу задать вам один вопрос.
— Какой?
— Вы по-прежнему хотите узнать, что произошло? Даже если правда причинит боль и окажется страшнее, чем вы предполагали?
Хенрик Вангер посмотрел на Микаэля долгим взглядом, потом кивнул:
— Да, хочу. В этом заключалась суть твоего задания.
— Хорошо. Думаю, я знаю, что произошло с Харриет. Однако мне не хватает последнего кусочка мозаики.
— Расскажи.
— Нет. Не сегодня. Я хочу, чтобы вы еще немного отдохнули. Доктор говорит, что кризис миновал и что вы идете на поправку.
— Не обращайся со мной, как с ребенком.
— Я еще не закончил. Пока у меня есть только догадка. Я уезжаю, чтобы попытаться найти ей подтверждение. Когда я появлюсь в следующий раз, я расскажу вам всю историю целиком. Мне может потребоваться некоторое время. Но вы должны знать: я вернусь и вы обязательно узнаете правду.
Поставив мотоцикл с теневой стороны дома, Лисбет накрыла его брезентом, а сама уселась вместе с Микаэлем в одолженную им машину.
Гроза вернулась с новой силой, и к югу от Евле на них обрушился такой ливень, что Микаэль почти не различал дороги. Он предпочел не рисковать и свернул к бензоколонке. В ожидании, пока дождь немного стихнет, они выпили кофе и прибыли в Стокгольм только часам к семи вечера. Микаэль высадил Лисбет возле Центрального вокзала, сообщив ей код входной двери своего дома.
Когда он вошел в квартиру, она показалась ему чужой.
Пока Лисбет ездила по делу к Чуме в район Сундбюберг, Микаэль прошелся по квартире с пылесосом и тряпкой.
Лисбет появилась у Микаэля ближе к полуночи и в течение десяти минут осматривала его квартиру, заглядывая во все уголки. Довольно долго она стояла у окна и любовалась видом на Шлюз.
Потом Лисбет с Микаэлем разделись и несколько часов поспали в спальном отсеке, отделенном шкафами и книжными полками из магазина «ИКЕА».
На следующий день, около двенадцати часов, они приземлились в лондонском аэропорту Гатвик. Лондон встретил их дождем. Микаэль заказал номер в отеле «Джеймс» возле Гайд-парка — отличной гостинице по сравнению с отелем «Бейсуотер», куда он обычно попадал во время своих прежних визитов в Лондон. Оплата осуществлялась с текущего расходного счета Дирка Фруде.
В пять часов дня, когда они стояли в баре, к ним подошел мужчина лет тридцати. Он был почти лысым, со светлой бородой, в слишком просторном для него пиджаке, джинсах и мокасинах.
— Оса? — спросил он.
— Троица? — поинтересовалась она.
Они кивнули друг другу. Как зовут Микаэля, лысый не спрашивал.
Напарника Троицы представили как Боба Собаку. Он ждал их за углом в старом автофургоне «фольксваген». Они залезли через раздвижные дверцы и уселись на прикрепленные к стенкам откидные сиденья. Пока Боб пробирался по лондонским улицам, Оса с Троицей вели деловой разговор.
— Чума сказал, что речь идет о crash-bang job. [60]
— О прослушивании телефона и проверке электронной почты в одном компьютере. Все может получиться очень быстро или занять пару дней, в зависимости от того, насколько сильно ему удастся надавить. — Лисбет показала большим пальцем на Микаэля. — Справитесь?
— У собак есть блохи? — произнес вместо ответа Троица.
Анита Вангер жила в маленьком таунхаусе в симпатичном пригороде Сент-Олбанс, примерно в часе езды к северу. Из автофургона они увидели, как около семи часов вечера она пришла домой и отперла замок. Они дождались, пока она примет душ, поест и сядет перед телевизором, после чего Микаэль позвонил в дверь.
Женщина, открывшая ему, оказалась почти точной копией Сесилии Вангер. На лице ее было выражение вежливого недоумения.
— Здравствуйте, Анита. Меня зовут Микаэль Блумквист. Хенрик Вангер просил меня передать вам привет. Полагаю, вы уже слышали новости о Мартине.
Удивление на ее лице сменилось настороженностью. Услышав имя гостя, она сразу поняла, кто такой Микаэль Блумквист. Анита общалась с Сесилией Вангер, которая, вероятно, не скрывала своего раздражения относительно Микаэля. Однако имя Хенрика Вангера заставило ее впустить гостя. Она пригласила Микаэля в гостиную и предложила сесть. Он огляделся. Дом Аниты Вангер явно обставлял человек со вкусом, не стесненный в деньгах и имеющий хорошую работу, но ведущий спокойный образ жизни. Над камином, переделанным в газовый обогреватель, Микаэль отметил гравюру Андерса Цорна с автографом.
— Извините, что я побеспокоил вас столь неожиданно, но я оказался в Лондоне и пытался днем вам дозвониться.
— Ясно. В чем суть вашего дела? — По голосу чувствовалось, что она приготовилась к обороне.
— Вы собираетесь ехать на похороны?
— Нет, мы с Мартином не были близки, да и сейчас мне отсюда не уехать.
Микаэль кивнул. Анита Вангер старалась по возможности держаться подальше от Хедестада в течение тридцати лет. С тех пор как ее отец переселился обратно в Хедебю, она там практически не показывалась.
— Я хочу знать, что произошло с Харриет Вангер. Настало время открыть правду.
— С Харриет? Я не понимаю, что вы имеете в виду.
Микаэль усмехнулся ее наигранному удивлению.
— Из всей семьи вы были ближайшей подругой Харриет. Именно вам она рассказывала обо всех тех ужасах.
— Вы просто ненормальный, — сказала Анита Вангер.
— В этом вы, возможно, правы, — бесстрастным голосом ответил Микаэль. — Анита, вы были в комнате Харриет в тот день. У меня есть доказательство, фотография, на которой вас видно. Через несколько дней я доложу об этом Хенрику, и тогда ему придется разбираться с этим оттуда. Почему бы вам не рассказать мне, что произошло?
Анита Вангер встала.
— Немедленно покиньте мой дом.
Микаэль тоже поднялся.
— Хорошо, но рано или поздно вам придется со мной поговорить.
— Мне не о чем с вами разговаривать.
— Мартин мертв, — многозначительно сказал Микаэль. — Вы никогда его не любили. Я думаю, что вы переехали в Лондон, чтобы избегать встреч не только с отцом, но и с Мартином. Это значит, что вы тоже были в курсе, а рассказать вам могла только Харриет. Вопрос лишь в том, как вы воспользовались своим знанием.
Анита Вангер с грохотом закрыла за ним дверь.
Освобождая Микаэля от микрофона, находившегося у него под рубашкой, Лисбет Саландер улыбнулась с довольным видом:
— Она подняла телефонную трубку через тридцать секунд после того, как закрыла дверь.
— Код страны — Австралия, — доложил Троица, опуская наушники на маленький рабочий столик в автофургоне. — Посмотрим, что это за район.
Он застучал клавишами своего ноутбука.
— Так, она звонила на номер в городе Теннант-Крик, к северу от Алис-Спрингс в Северной территории. Хотите послушать разговор?
Микаэль кивнул и спросил:
— Сколько сейчас в Австралии времени?
— Приблизительно пять утра.
Троица запустил цифровой проигрыватель и присоединил его к звукоусилителю. Микаэль услышал восемь сигналов, прежде чем на другом конце подняли трубку. Разговор шел по-английски.
— Привет. Это я.
— Мм, я, конечно, ранняя пташка, но…
— Я собиралась позвонить вчера… Мартин мертв. Позавчера погиб в автокатастрофе.
Молчание. Потом послышалось что-то вроде откашливания, которое можно было истолковать как одобрение этой новости.
— Но у нас проблемы. Омерзительный журналист, которого нанял Хенрик, только что приходил ко мне. Он задает вопросы о том, что произошло в шестьдесят шестом году. И явно что-то знает.
Снова молчание. Потом раздалась команда:
— Анита, клади трубку. Нам какое-то время нельзя общаться.
— Но…
— Пиши письма и расскажи, что случилось.
Разговор оборвался.
— Толковая девица, — сказала Лисбет Саландер с восхищением.
