Дэн Браун - Инферно
Мысли эти тут же обратились в молитву.
Да поможет всем нам Бог.
— Агент Брюдер, повторите! — закричала Сински по рации, спустившись на половину лестничного пролёта к водохранилищу, чтобы улучшить приём. — Я не разобрала.
Теплый ветер порывами проносился мимо нее вверх к открытой двери. Снаружи прибыла группа обнаружения и захвата и ее члены готовились перед зданием, стараясь, чтобы их защитные костюмы были скрыты от посторонних глаз, пока они ждут что скажет Брюдер.
— … пакет порван…, - трещал в рации Сински голос Брюдера. — … и … выпушен.
Что?! Сински молилась, что она чего-то недопоняла и поспешила дальше вниз по ступенькам. — Повтори! — скомандовала она, приближаясь к подножию лестницы, где музыка оркестра стала громче.
Голос Брюдера на этот раз был чище.
— … повторяю… заражение распространилось!
Сински, пошатываясь, двинулась вперед, почти вваливаясь через входную дверь водохранилища на дне колодца. Как это могло случиться?!
— Пакет растворился, — голос Брюдера стал громко прорываться по рации. — Содержимое в воде!
Холодный пот прошиб Доктора Сински, когда она подняла глаза и попыталась представить открывшуюся перед ней преисподнюю. Сквозь красноватую дымку она увидела бескрайнюю водную гладь, из которой вырастают сотни колонн. А, главное, она увидела людей.
Сотни людей.
Сински посмотрела на толпу ничего не подозревающих людей, которые все были заключены в адской смертельной ловушке Зобриста. Затем инстинктивно среагировала.
— Агент Брюдер, немедленно сюда. Мы начинаем незамедлительную эвакуацию людей.
Брюдер отреагировал незамедлительно. — Ни в коем случае! Блокировать двери! Никто не должен отсюда выходить!
Будучи руководителем Всемирной организации здравоохранения, Элизабет Сински привыкла к беспрекословному выполнению собственных указаний. На мгновение ей показалось, что она не так поняла слова ведущего агента группы наблюдения и захвата. Блокировать двери?
— Доктор Сински! — закричал Брюдер, заглушая звуки музыки. — Вы меня поняли?! Закрыть двери к чертям собачьим!
Брюдер повторил приказание, но такой необходимости не было. Сински знала, что он прав. Перед лицом возможной пандемии единственным приемлемым вариантом была изоляция.
Сински рефлекторно дотянулась до своего лазуритового амулета и сжала его. Пожертовать немногими, чтобы спасти многих. Она решительно поднесла рацию к губам.
— Подтверждаю, Агент Брюдер. Я прикажу опечатать двери.
Сински готова была отвернуться от ужаса водохранилища и дать команду блокировать территорию, когда вдруг почувствовала суматоху в толпе.
Неподалеку женщина в черной парандже неслась к ней по дощатому настилу, сметая всех на своем пути. Казалось, женщина в парандже направляется прямо в сторону Сински и к выходу.
Её преследуют, поняла Сински, заметив бегущего за ней мужчину.
Тут Сински остолбенела. Это же Лэнгдон!
Взгляд Сински вернулся к женщине в парандже, которая теперь быстро приближалась и что-то выкрикивала по-турецки всем людям на помосте. Сински не знала турецкого, но судя по панической реакции людей, слова той женщины прозвучали в переполненном помещении примерно как «Пожар!»
Волна паники пронеслась по толпе, и оказалось, что не только женщина в парандже и Лэнгдон бежали к лестнице. Бежали все.
Сински повернулась спиной к охваченной паникой толпе и стала отчаянно кричать своей команде.
— Заприте двери! — Кричала Сински. — Опечатайте водохранилище! Сейчас же!
Когда Лэнгдон свернул за угол, в лестничный колодец, Сински была на полпути вверх по лестнице, взбираясь к поверхности и дико крича, чтобы закрыли двери. Сиенна Брукс почти догоняла ее, сражаясь с тяжелой, мокрой паранджой, пока она неуклюже лезла вверх.
За ним Лэнгдон чувстовал, как посетители концерта приливной волной хлынули вслед за ним.
— Блокируйте выход! — снова прокричала Сински.
Длинные ноги Лэнгдона пролетали по три ступени лестничного пролета, быстро нагоняя Сиенну. Выше, он видел, что тяжелые двойные двери водохранилища начали закрываться.
Слишком медленно.
Сиена настигла Сински, схватив ее за плечо надавила на него, используя как рычаг, начала карапкаться к выходу. Сински оперлась на колени, и ее любимый амулет, упав на цементный пол разбился на две части.
Лэнгдон боролся с инстинктом остановиться и помочь упавшей женщине, но вместо этого, он промчался мимо нее прямо по направлению к верхней площадке.
Сиенна была на расстоянии лишь нескольких футов, почти в пределах досягаемости, но она уже добралась до площадки, а двери закрывались слишком медленно. Не сбавляя шаг, Сиенна ловко протиснула тонкое тело и запрыгнула боком в открытую щель.
На полпути к выходу её бурка зацепилась за замок, тем самым замедлив ход, Сиенна осталась зажатой между дверьми всего в нескольких дюймах от свободы. Пока она пыталась высвободиться, Лэнгдон просунул руку и ухватился за край её паранджи. Он стремительно схватил её, оттягивая назад, но она отчаянно сопротивлялась, и внезапно в руке Лэнгдона остался только кусок мокрой ткани.
Двери захлопнулись, едва Лэнгдон успел высвободить руку. Теперь ткань оставалась зажатой в дверном проеме, лишая возможности людей снаружи держать двери полностью заблокированными.
Сквозь узкую щель Лэнгдон увидел, как Сиенна Брукс припустила через запруженную улицу, ее лысая голова отсвечивала в свете уличных фонарей. На ней был то же свитер и голубые джинсы, что и весь день, и Лэнгдон ощутил, как внутри него нарастает жгучее чувство, что его предали.
Чувство длилось только мгновение. Внезапный, сокрушительный толчок прижал Лэнгдона к двери.
Позади была толпа охваченная паникой.
По лестничной шахте эхом разносились крики ужаса и смятения, а звуки симфонического оркестра внизу выродились в беспорядочную какофонию. Лэнгдон ощущал, как давление ему в спину нарастает вместе с уплотнением в этом узком месте. Его грудную клетку начинало с болью прижимать к двери.
Потом двери внезапно вывернуло наружу, и Лэнгдона вынесло в ночь подобно пробке из бутылки шампанского. Он оказался на тротуаре, буквально выпав на улицу. Позади него из-под земли вытекал человеческий поток — подобно муравьям, бегущим из отравленного муравейника.
Агенты службы безопасности, слышали звуки хаоса, которые теперь вырывались из здания. Их появление в полном обмундировании и в респираторах мгновенно усилило панику.
Лэнгдон обернулся и стал пристально рассматривать улицу в том направлении, куда убежала Сиенна. Все, что он увидел, это движение, огни, сметение.
Затем, в одно мгновение, вниз по улице слева от него, в темноте, промелькнул отблеск лысой головы, стремительно промчавшись вдоль тратуара, он скрылся за углом.
Лэнгдон отчаянно посмотрел назад, пытаясь найти Сински или полицейского, или агента службы, который не был бы одет в защитный костюм.
Ничего.
Лэнгдон знал, что он был сам по себе.
Не долго думая, он бросился за Сиенной.
В самой глубине водохранилища агент Брюдер стоял совсем один по пояс в воде. Туристы и музыканты, охваченные паникой, толкаясь пробирались к выходу, звуки обезумевшей толпы эхом доносились до него в кромешной тьме.
Двери никогда не были запечатаны, к своему ужасу понял Брюдер. Удержание не удалось.
Глава 94
Роберт Лэнгдон не был легкоатлетом, но годы плавания оказались полезны для его ног — шаг был широким. Он достиг угла улицы за несколько секунд и, завернув за него, оказался на широком проспекте. Он пристальным взглядом окинул тротуары.
Она должна быть здесь!
Дождь прикратился, и с этого места Лэнгдон мог отлично рассмотреть всю хорошо освещенную улицу. Здесь негде укрыться.
Однако Сиенна, казалось, исчезла.
Лэнгдон подошел к остановке, поставив руки на бедра, задыхаясь, он осмотрел залитую дождем улицу. Единственное движение, которое оживляло улицу, и которое он смог уловить, было на растоянии 50 ярдов от него, это был один из современных автобусов Стамбула.
Сиенна запрыгнула в городской автобус?
Казалось, что это крайне опасно. Осознает ли она, что этим загнала себя в ловушку, поскольку знает, что её будут искать? Или она полагает, что никто не видел, как она скрылась за углом, тогда случайно подъехавший автобус был прекрасной возможностью оторваться и выиграть время…
Возможно.
На крыше автобуса была прикреплена табличка с пунктом назначения — программируемая матрица огоньков складывалась в надпись: ГАЛАТА.
Лэнгдон стремительно пересек улицу и обратился к пожилому человеку, который стоял под навесом возле ресторана. Он был прилично одет в вышитую тунику и белый тюрбан.
— Простите, — подбегая к мужчине, задыхаясь сказал Лэнгдон. — Вы говорите по-английски?
