Александр Гракх - Паноптикум. Книга первая. Крах
— Конечно, — решительным голосом произнес Луций.
Бросив размешивать свой десерт, он повернулся в сторону бара и, эффектно щелкнув в воздухе пальцами, выкрикнул:
— Гарсон, сюда…
— Сию минуту, сэр, — ответил ему официант, протирающий бокалы за барной стойкой.
Схватив планшет, он быстро подошел к столику и приготовился записывать. Луций, подняв руку, поманил официанта пальцем. Тот учтиво наклонился, поставив своё ухо поближе к клиенту.
— Гарсон, — произнес повелительным тоном Мнемоник, — сходи в уборную и принеси таблетки, которые забыл мой не совсем здоровый друг…
— Конечно, сэр, — официант, откланявшись, быстрым шагом проследовал в туалет.
Повернувшись к Роджеру, который уже вовсю работал специями над следующим блюдом, Луций, с нотками изумления произнес:
— Надо же, в вас проснулся аппетит?
— Отчасти, — ответил ему Биль, обмазывая вилку в майонезе. — Еда, уважаемый мистер Мнемоник, положительно влияет на моё нервное расстройство, которое я получил в далеком детстве.
Доев, Луций попросил у вернувшегося официанта, положившего возле руки Роджера небольшой бумажный сверток, счет.
— Позвольте, — произнес Роджер, жестом показывая, что по счетам будет платить он, — честь имею отобедать с вами, мистер Мнемоник…
Пожав плечами, Луций откинулся на спинку кресла и, взяв со стола зубную аэрозоль, пару раз побрызгал себе в рот. Когда Биль расплатился по счетам, они проследовали обратно в купе.
В купе было тихо. Новые пассажиры заняли свои спальные места, расположившись на верхних ярусах двухэтажной кровати и, судя по всему, уже спали или, по крайней мере, пытались уснуть.
— Да — а — а, сон после крепкого ужина точно не помешает, — усталым голосом произнес Роджер, удобно располагаясь на кровати. — В моём возрасте, да ещё и с моей болезнью, сон сейчас крайне необходим…
Луций, присаживаясь на свою кровать, расстегнул верхнюю пуговицу. Его одолела зевота, от которой он все никак не мог избавиться.
— Тоже решили немного вздремнуть, мистер Мнемоник? — спросил Роджер, поглядывая на часы.
— Да… — ответил Луций, немного помолчав. — Ещё пять часов пути, так что нужно немного отдохнуть. Я должен быть в форме…
В купе наступила тишина. Лишь небольшие покачивания, передаваемые телу, говорили о том, что «Стрела» на скорости 440 км/ч продолжает двигаться в следующий пункт назначения.
Спустя некоторое время, Роджер перевернулся на другой бок. Немного полежав, он посмотрел на часы, после чего привстал и тихо произнес:
— Мистер Мнемоник…
Но ответа не последовало. Немного подождав, он повторил фразу, но уже немного громче.
Встав с кровати, Биль осторожно подошел к Луцию и потрепал того за плечо. Луций не подавал признаков жизни. Посмотрев его зрачки и пощупав пульс, Роджер громко произнес:
— Парни, вставайте, у нас есть всего лишь двадцать минут…
«Туристы», лежащие на верхних полках, как по команде спрыгнули на пол. Схватив свои рюкзаки, они стали доставать оттуда агрегаты всевозможного электронного оборудования. Роджер, оголив левую руку спящего Луция, посмотрел на интегратор и определил его тип:
— C18–ZTE…
Подобрав разъём, «туристы» подсоединились к интегратору Луция и с помощью программного интерфейса поставили «электронный жучок».
— Не могу взломать защищенную правительственную связь, — минут через пять промолвил один из них, набивая на небольшом сенсоре различные команды, — их новые брандмауэры на порядок выше наших возможностей…
— Ладно, — ответил Роджер, — будем составлять картину по косвенным данным. Поторапливайтесь, синтэкс не стабилен… Ещё пять минут, и мы окажемся за чертой повышенной вероятности, что объект может проснуться…
«Туристы» наморщили лбы, усердно поглядывая на небольшие мерцающие мониторы. Через несколько минут тот, что был поменьше ростом, кивнув головой, произнес:
— Все готово, сэр…
— Так, теперь делаем все, как было пятнадцать минут тому назад…
Троица мгновенно разобрала оборудование и, разложив по рюкзакам, снова заняла свои спальные места. Купе, погрузившись в атмосферу притворной дрёмы, продолжило своё путешествие к северному Борею…
* * *Клаус, разглядывая в зеркале своё загримированное отражение, планомерно избавлялся от личности Роджера Биля, аккуратно снимая накладную бороду. Образ «потомственного моряка» стал результатом исследования личности Луция Мнемоника. Придуманный Клаусом персонаж подходил для контакта с объектом, как любил говорить сам Клаус, «как ключик к замочку». Податливость и угодливость Роджера приходились весьма кстати тщеславию самого Мнемоника.
Сработано было чисто. Клаусу удалось ловко сымпровизировать и войти в контакт, владея информацией о личности Мнемоника. Фон Эггерт, находясь в образе Роджера Биля, сумел отвлечь внимание Луция на официанта и в тот самый момент незаметно для остальных добавил в десерт майора несколько щепоток «синтэкса».
«Синтэкс» — препарат быстрого сна, был среди специй, разложенных на столе перед «Роджером Билем», когда он и Мнемоник ужинали в вагоне — ресторане. Препарат не оставлял побочных эффектов, которыми грешили многие виды снотворного — никакой сухости во рту, привкуса металла и головных болей после, по которым объект мог бы заметить внешнее вмешательство. «Синтэкс», попав в пищеварительный тракт, постепенно насыщал кровь мелатонином — «гормоном сна», отчего человеку начинало казаться, что он засыпает по собственной воле. Этот препарат использовался военными в южноамериканской компании в качестве полевой анестезии.
Единственное, что беспокоило Клауса, так это приступ, который он испытал за ужином. Ему стало не по себе, когда он вспомнил то состояние… «Состояние полной потери и дезориентации, — согласился сам с собой Клаус, осторожно снимая линзы, менявшие цвет глаз. — Сначала на тебя накатывает волна страха, а потом ты как будто… как будто все забываешь… Ты не только забываешь имя своего собеседника, ты ВООБЩЕ НЕ ПОНИМАЕШЬ ГДЕ НАХОДИШЬСЯ!!!»
Подобное состояние полной беспомощности он испытал впервые. Нет, до этого он замечал, что стал довольно рассеянным, но чтобы так… «Я чуть было не провалил операцию», — подумал про себя Клаус, вспоминая, как в момент приступа ему очень захотелось поинтересоваться у сидящего напротив незнакомца, что, черт побери, происходит, но вместо этого, спохватившись на уровне инстинкта, фон Эггерт двинулся по красной бархатной дорожке, за которую ухватилось его замутненное сознание.
Только оказавшись в туалете вагона — ресторана, Клаус немного пришел в себя. С памятью вернулось понимание того, что он отошел от первоначального плана, согласно которому «Роджер Биль» должен был подавиться рыбной костью, чтобы отвлечь внимание Луция. Поэтому вместо запланированного фон Эггерт разыграл историю с оставленными таблетками, которые на самом деле были обычными леденцами от кашля, обезличенными в обычном бумажном свертке, наспех сделанном из туалетной салфетки.
«Надо обязательно показаться доктору, — подумал про себя Клаус, убирая с лица остатки грима, — но только после окончания задания. Времени на мою замену уже нет…»
Глава 14. Неожиданная встреча
— Владимир! — воскликнул Эсмонд Мортис, протягивая руку вошедшему в секцию заключенному. — Ты тоже оказался в этой западне? Довольно неожиданно, учитывая твои профессиональные навыки…
Владимир, чей рот скривился в натянутой улыбке, сверкнул железными коронками и ответил молчаливым рукопожатием. Разглядывая уютную обстановку секции, где обитал Мортис, гость одобряюще закачал головой.
— А ты неплохо здесь устроился, — произнёс он.
— Положение обязывает… — Эсмонд артистично пожал плечами, изобразив при этом издевательскую гримасу, будто сожалеет о том, что «живет не как все». — Я думал, ты уехал в Московию после наших с тобою дел.
— Да, я действительно собирался это сделать, — ответил Владимир, рассматривая малахитовую статуэтку в виде пепельницы. — Но как тебе известно, на территориях, подконтрольных Московии, я нахожусь в розыске, поэтому я и оказался в ваших краях. У меня есть хорошие связи в Священном синоде, готовые за хорошие…
Владимир на мгновение задумался.
— …готовые за очень хорошие деньги, — поправил он сам себя, — включить моё имя в церковный акт о всепрощении в связи со Страстной пятницей. Я понадеялся на долю с тех денег, которые должен был тебе тот молокосос с заостренными ушами, но прибыв в их семейный особняк возле горы Мак— Кинли, убедился в том, что семейство ДиАнжело разорено…
— Владимир, — перебил его Эсмонд, — ты же знаешь, что богачи всегда хранят что-то на черный день в укромном уголке…
