Похорони Меня Ложью (ЛП) - Сото С. М

— Я говорю, что хочу тебя. Я хочу этого. Я хочу, чтобы Ава была в моей жизни. Хочу защитить вас обеих всеми способами, которые имеют значение. Потому что я люблю тебя и Аву. Это никогда не изменится.

Одинокая слеза стекает по моей щеке. Я приподнимаюсь на цыпочки и целую его. Обхватив руками его шею, я притягиваю База к себе, вкладывая в поцелуй все, потому что я внезапно не в состоянии говорить.

— Ты собираешься переехать прямо сейчас?

Голос Авы прорезает гостиную, и мы отстраняемся друг от друга. Ее глаза сияют и полны надежды, и я невольно смеюсь. Она такая беззаботная.

Оттолкнувшись от меня, Баз направляется к ней, опускаясь на корточки.

— Может быть, когда-нибудь, если ты и твоя мама этого захотите. Но прямо сейчас, почему бы нам не одеться, и я приглашу вас обеих на ужин? Мой друг владеет рестораном, в котором подают ваши любимые блюда.

Ава склоняет голову набок.

— Лучше, чем мамины спагетти?

Я прижимаю дрожащую руку ко рту, пытаясь остановить надвигающееся рыдание, которое хочет вырваться на свободу. Я никогда не устану слышать, как она меня так называет. Не думала, что когда-нибудь окажусь здесь с ней, где она будет любить и доверять мне так сильно, что будет считать меня своей мамой. Это лучшее чувство в мире.

Баз наклоняется и шепчет громко, так, чтобы я могла услышать:

— Намного лучше.

— Эй!

Я жалуюсь, и Ава смеется за мой счет.

Поставив свой бокал на стол, я бросаю на них еще один взгляд. С грудью полной любви и надежды, я направляюсь в коридор, чтобы одеться. Я уже почти оказываюсь в своей спальне, когда слышу следующий вопрос Авы, и мое сердце колотится, пока я жду ответа База.

— Значит ли это, что теперь ты станешь моим папой?

— Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я стал твоим папой?

Небольшая пауза, затем:

— Ну, да. Ты был бы лучшим папой на свете.

Сдавленный звук срывается с моих губ. Это рыдание, наполненное счастьем, потому что ответ База только подтверждает то, что я знаю, что это правда.

Я люблю этого человека всем сердцем.

— Нет ничего, чего бы я хотел больше, чем стать твоим папой, Ава.

Глава 34

Баз

Со стаканом виски в руке я смотрю, как они обе спят. Низкий гул двигателя в самолете, который большинство людей находят успокаивающим, но для меня все совсем наоборот. Держась за руки, Ава во сне положила голову на плечо Маккензи, а голова Маккензи покоится на ее голове. Они выглядят мирными и красивыми, золотистый оттенок на их коже после поездки, которую мы совершили.

Это был их первый раз в Бразилии, поэтому я хотел сделать его незабываемым для них. Я планирую часто брать их с собой, но что касается первых впечатлений, им нравится не меньше, чем мне. Культура и люди там другие, чем здесь, и это было прекрасно, наблюдать, как обе мои девочки живут в одном месте, которое я всегда считал оазисом.

Мои девочки.

Я никогда не думал, что дойду до момента в своей жизни, когда девушка будет так много значить для меня, не говоря уже о двух. Но именно это и произошло. Маккензи и Ава моя жизнь. Они мое сердце и душа, и я пойду на край света, чтобы защитить их. Я ловлю себя на том, что хочу избаловать их и дать им все. Ава невинна и ясноглаза, с необъяснимой любовью к искусству и плаванию. Маккензи такая же дерзкая, как и сломленная, и самая сильная, самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал. Она завладевает этими потрясающими глазами и держит в плену своего сердца. Она прекрасно разбита, медленно складывая свою жизнь воедино, и интересно наблюдать, как она это делает. Наблюдать, как она преодолевает боль своего прошлого. Я хочу показать и дать ей мир.

Путешествие прошло так идеально, как я и надеялся. То есть до тех пор, пока всего за несколько дней до того, как мы сели в самолет, я не получил новости от Дэна. Хорошее в моей жизни всегда кажется омраченным плохим.

Маккензи и Ава познакомились с моими родителями и семьей моей мамы в Бразилии. Для всех это была любовь с первого взгляда. Особенно у моей мамы. Она влюбилась в Маккензи и уже начала называть Аву своей Нетой — своей внучкой. Кровное родство или нет. Я еще больше удивлен, что мой отец дал добро. Он не сказал словами, но в этом и не было необходимости. Мы одинаковы. Я знаю, как выглядит одобрение на его лице, и хотя я не нуждаюсь в этом, я ценю это.

Сначала с Маккензи и моим отцом было немного неловко. Он притворился, что понятия не имеет, кто она, в то время как она знала, что это совсем не так. Было очевидно, что она все еще сдерживала гнев, но справлялась с ним. Научиться отпускать то, что было в прошлом, над чем она теперь не властна. К концу нашей поездки Бенедикт и Маккензи были на одной волне, обсуждая ее издательскую сделку, и он похвалил ее за то, что она акула. Нет ничего, что он одобрял бы больше, чем разумные деловые решения.

Как и было обещано, моя мать отвела Аву в художественную студию в Рио, а я остался с Маккензи и трахнул ее до бесчувствия на вилле, которой владею на пляже. Я купил ее, когда заработал свои первые сто миллионов. С тех пор она стала моей драгоценной собственностью. Это первый раз, когда я хотел поделиться этим кусочком своего рая с кем-то еще. И неудивительно, что это кто-то — Маккензи. Она моя, и каждый раз, когда я в ней, у меня возникает безумная потребность наполнить ее своей спермой и заставить ее выкрикивать мое имя, потому что это музыка для ушей. То, как она кончает, прекрасно, и то, как ее киска обхватывает мой член, это рай.

Она все еще пытается скрыть от меня частички себя. Шрамы, которые теперь покрывают ее тело из-за аварии, этого она больше всего стыдится. Она работает сверхурочно, ограждая их от меня, поэтому я изо всех сил стараюсь поклоняться несовершенствам ее кожи. На шрам, который проходит по всей длине ее живота, трудно смотреть, но не из-за его жестокости, а потому, что он напоминает обо всем, что я мог потерять.

Я влюблен в эту девушку, со шрамами и всем прочим.

За последние несколько дней нашего пребывания я понял, что Маккензи и Ава не хотели улетать. Я хорошо понимал это чувство. Покидать рай ради реального мира никто не хочет. Если бы я мог остаться здесь с ними, оберегая их от Дикарей, средств массовой информации, людей, которые печатают истории и хоронят нас во лжи, я бы так и сделал. Но это не наш мир. Это не мой мир.

Свет в салоне тусклый, небо за окном окрашено в пурпурные и оранжевые тона, когда садится солнце. Мой взгляд сужается на тонкие облака, сквозь которые мы летит, мой желудок сжимается от гнева и беспокойства. Дэн позвонил всего за несколько дней до нашего отъезда из Рио из-за инцидента на курорте. Зак проник на территорию и испортил все, что мог, прежде чем его увела охрана.

Это не первая его вспышка. Они случаются все чаще и чаще. Он разглагольствовал в средствах массовой информации о теориях, о том, как мы с Маккензи разрушили жизнь невинного человека. Он злится и набрасывается на меня, потому что постепенно я лишил их всего, в чем он когда-либо полагался на меня. Его действия были главной причиной, по которой я хотел лететь в Рио с Маккензи и Авой. Я хотел дать им передышку, но мне также хотелось поговорить с отцом.

Мне нужно было знать, что он и моя мать будут рядом, чтобы вмешаться и защитить Маккензи и Аву в случае, если что-то случится. Потому что я больше не буду наносить удары. Я заплачу хорошую сумму денег, чтобы посадить Зака и остальных, защищая свою семью.