Шэрон Болтон - Жертвоприношение
Ричард понизил голос и заговорил таким тоном, словно увещевал раскапризничавшегося ребенка:
– Ты даже представить себе не можешь ту власть, которой мы обладаем. Могущество, о котором можно только мечтать. Эти острова и многие другие, разбросанные по всему миру, принадлежат нам. Мы не кичимся своими состояниями, но, поверь, их размеры впечатляют.
– Вы самые обычные мужчины.
– Мне восемьдесят пять лет, Тора, но я до сих пор сильнее большинства пятидесятилетних. Насколько это обычно?
– Ричард, – донесся из рубки голос Гээра, – кажется, я слышу звук мотора. Мне нужно подняться наверх и подать сигнал. Можешь стать за штурвал?
– Постарайся поверить мне, если сможешь, – сказал Ричард перед тем как повернуться и уйти. – Это значительно облегчит твое существование в течение следующих нескольких месяцев.
Он вышел, закрыл дверь, и я осталась наедине с абсолютно неподвижной Фрейей. Я не могла понять, почему они не усыпили меня. Возможно, Ричард слишком увлекся, пытаясь доказать мне собственную уникальность, и просто забыл об этом? Хотя, скорее всего, он решил, что боль и сильная кровопотеря обездвижат меня не хуже седативного средства. Я посмотрела на ногу. Кровь перестала фонтанировать, и у меня появилась надежда на то, что артерия не перебита. Осторожно опустив ногу, я приподнялась и села на койке. Кровотечение усилилось, но не катастрофически. Я посмотрела на Фрейю. Если не считать дыхания, которое, правда, стало менее тяжелым, она не подавала никаких признаков жизни. С этой стороны помощи ждать нечего.
Я сидела на койке и напряженно думала. Конечно, глупо было надеяться на то, что я смогу взять верх над Ричардом и Гээром, особенно в том состоянии, в каком я находилась, но попытаться стоило. Пока Гээр находился на верхней палубе, а Ричард за штурвалом, спиной ко мне, у меня был шанс, пускай и призрачный. И он был последним. Как только подойдет другая лодка, Дану выбросят за борт, а меня будут держать под замком, возможно, одурманенную каким-то бензодиазепином, пока полицейская операция не закончится, и меня можно будет благополучно переправить обратно на Тронал.
Я попыталась встать, и ногу тотчас пронзила острая боль. Глубоко дыша, я сосчитала до десяти, и боль немного утихла. Я сделала шаг вперед. Снова острый приступ боли, но на этот раз более терпимый.
Цепляясь за полку, которая шла вдоль борта, я начала передвигаться вперед до тех пор, пока не смогла ухватиться за дверную ручку. Двигатели на моторных лодках обычно производят ужасный шум, но Ричард сбросил скорость, и мне даже показалось, что я могу расслышать вдали звук мотора. Повернув ручку, я аккуратно потянула дверь на себя. Она открылась совершенно бесшумно.
В рубке был только Ричард. Он стоял за штурвалом, напряженно всматриваясь в темноту за лобовым стеклом. Мы снова проплывали через опасный участок. Вокруг громоздились гранитные скалы, и если я, согласно своему первоначальному плану, оглушу Ричарда, мы почти наверняка столкнемся с одной из них. Получив пробоину, лодка начнет очень быстро тонуть, и тогда мне придется спустить на воду спасательный плот (если таковой имеется на борту) и перенести на него троих погруженных в наркотическое забытье женщин, если, конечно, мне до этого удастся справиться с сильным и жестоким психопатом. Причем все это фактически на одной ноге. Картина, которую нарисовало мое воображение, не внушала оптимизма.
С другой стороны… То, что было с другой стороны, мне совсем не нравилось.
Мне было необходимо оружие. Дедушкин «гуманный убийца» лежал на полке в дальнем конце рубки, но мне ни за что не удастся добраться до него так, чтобы Ричард этого не заметил. Я оглядела каюту, стараясь не смотреть на пол, который был липким от крови – моей крови. Обшарив полки, я нашла ящик с инструментами и осторожно просунула туда руку. Это было что-то вроде игры в бирюльки, ставкой в которой оказалась моя жизнь: мне нужно было совершенно беззвучно достать из кучи инструментов один-единственный. Как ни странно, мне это удалось. Я извлекла из ящика массивные тридцатисантиметровые стальные клещи. Вполне подходящее оружие. Пора. Необходимо действовать, пока не подоспело подкрепление. Подняв вверх руку с клещами, я, прихрамывая, бросилась вперед.
Естественно, Ричард увидел мое отражение в окнах рубки. Он резко обернулся, схватил мою руку, опустил ее и заломил за спину. Свободной рукой я пыталась оттолкнуть Ричарда, но силы явно были неравными, и я в отчаянии вцепилась ногтями ему в лицо. Он ударил меня в висок. Всего один раз. Но от этого страшного удара у меня изо рта и носа брызнула кровь, а ноги подогнулись и больше не держали меня. Схватившись за лацкан пиджака Ричарда, я повисла на нем и потянула его за собой.
Мы с грохотом упали на пол. Ричард, который оказался сверху, сразу попытался встать. На секунду я растерялась и просто смотрела на него, не зная, что предпринять, но потом сориентировалась и изо всех сил сжала мочку его уха. Вскрикнув от неожиданности, он ударил меня по руке, и мои пальцы рефлекторно разжались, но в это время другой рукой я уже нацеливалась выцарапать ему глаз. Ричард отшатнулся и сел, пригвоздив меня к полу. Одна рука мертвой хваткой сжимала мою правую кисть, а вторая тянулась к горлу.
Понимая, что это, может быть, последний звук, изданный в этой жизни, я дико закричала.
Рука Ричарда обхватила мою шею и начала сжиматься. Я отчаянно мотала головой из стороны в сторону, но он и не думал ослаблять хватку. Он был невероятно силен. Какой же надо было быть дурой, чтобы всерьез рассчитывать на то, что я смогу одолеть его! Я попыталась ударить его кулаком в лицо, но, естественно, не достала, потому что руки Ричарда были значительно длиннее моих.
Тогда я впилась ногтями в руку, сжимающую мое горло. Паника, которая всегда сопутствует гипоксии, придала мне сил, но их все равно было явно недостаточно. Ричард больше не смотрел на меня. Его взгляд был устремлен в какую-то точку над моей головой. Не мог видеть глаза своей жертвы? Эта мысль почему-то принесла мне странное удовлетворение, которым я не смогла сполна насладиться, потому что начала проваливаться в темноту.
Вдруг он конвульсивно дернулся, всего один раз, его хватка ослабела, и я начала жадно хватать ртом воздух. Но после мертвой хватки Ричарда мое горло напоминало погнутую трубу и просто не пропускало того количества воздуха, которого требовали легкие. Поэтому чернота перед глазами продолжала сгущаться, и сознание оставалось затуманенным.
Ричард упал на меня, его глаза оказались напротив моих, но он никак не реагировал на мои попытки встретиться с ним взглядом. Я поняла, что не смогу долго выдерживать на себе эту массу, которая теперь перекрывала доступ воздуха еще и в легкие, и обеими руками попыталась немного сдвинуть его. Это мне удалось, и мои легкие снова заработали в полную силу. Я видела, что Ричард ведет себя как-то странно, но совершенно не задумывалась о причинах такого поведения. Мне только хотелось поскорее сбросить с себя эту тушу. Я напряглась и изо всех сил толкнула обмякшее тело.
Ричард скатился с меня и замер лицом вниз на полу рубки. В густых седых волосах на его затылке виднелось какое-то темное пятно. Пока я, все еще ничего не понимая, смотрела на него, над раной вздулся и лопнул кровавый пузырь. Я перевела взгляд на женщину, которая стояла на коленях над телом Ричарда. Наши глаза встретились, и мне показалось, что я увидела в ее глазах огонек узнавания, прежде чем они снова покрылись поволокой. «Гуманный убийца», тяжелый стальной ствол которого был окрашен кровью, с грохотом упал на пол.
Приподнявшись, я прикоснулась к шее Ричарда и попыталась прощупать пульс. Ничего. Я поднялась на ноги, переступила через неподвижное тело, подошла к лестнице и посмотрела наверх. Гээра я не увидела, но сразу заметила вспышки огней – он подавал сигналы другой лодке.
Наклонившись, я подняла «гуманного убийцу» и перезарядила его. Вооружившись, я наконец смогла протянуть руку и коснуться лица убийцы Ричарда. Взгляд остекленевших от наркотических препаратов глаз был совершенно пустым. Но буквально через несколько секунд в нем появились первые проблески осмысленности, и губы Даны растянулись в улыбке.
– Ты меня слышишь? – прошептала я, улыбаясь в ответ. Она кивнула, но говорить, судя по всему, была пока не в состоянии.
– Там, наверху, Стивен Гээр, – сказала я, махнув рукой в сторону открытой палубы. – Он очень опасен. – Мои слова, похоже, не стали для нее неожиданностью, и я продолжила: – Ты сможешь следить за лестницей и дать мне знать, как только он появится?
Увидев, что она кивнула, я снова выпрямилась и похромала к штурвалу. Быстро оценив обстановку, я решила, что непосредственная опасность нам не угрожает: вокруг больше не было скал, а глубиномер не мог определить глубину, что всегда было обнадеживающим признаком. Поэтому я включила автопилот, взяла рацию и настроилась на шестнадцатый канал.
