Джон Коннолли - Черный Ангел
— Все очень просто. Как и всякая стоящая карта запрятанных сокровищ, она строится на расстояниях, отсчитываемых от определенной точки, но без всех требуемых расстояний она бесполезна. И даже если все эти расстояния у вас под рукой, нужно еще знать, где расположена эта самая точка отсчета. Все эти шкатулки, все фрагменты из них не имеют никакого смысла, если у вас нет представления, где находится сама точка отсчета.
В этом смысле карту из Седлеца можно посчитать мастерской головоломкой, сбивающей с толку, ловким трюкачеством. В конце концов, чем дольше кто-то занят поиском того, что, как они уверены, составляет ключ к поиску их цели, тем дольше они не приступят к поиску самой цели. В каждом фрагменте, однако, предлагается необходимая информация.
— Взгляните еще раз на эту копию, особенно на беса в центре. Я стал внимательно разглядывать то, на что указывал Босворт.
Теперь, при ближайшем рассмотрении, я мог видеть по его черепу, что это очень грубое изображение статуи из костей, которую показал мне Стаклер, обычный набросок, нарисованный штрихами. Фигура была заключена в круг, который образовывали какие-то буквы.
— Quantum in me est, — прочитал Босворт. — «Столько, сколько во мне заложено».
— Не понимаю. Всего лишь рисунок «Черного ангела».
— Нет и нет. — Босворт буквально закипел от моей неспособности выстроить связи, которые он уже успел сделать. — Смотрите же сюда и сюда. — Трясущийся указательный палец его левой руки касался листа бумаги. — Ведь это же человеческие кости.
Босворт был прав. Это были не штрихи и не черточки, а кости. Фигура из кости. Рисунок был прорисован тщательно, а не небрежно, как показалось на первый взгляд.
— Весь рисунок состоит из человеческих костей: костей из склепа в Седлеце. Это описание местонахождения «Черного ангела». Это статуя из кости, которая скрывает фактическое местоположение хранилища, но почти все, кто искал «Ангела», уходили по ложному следу из-за своего навязчивого желания сложить все фрагменты. Упуская из виду содержание этого фрагмента из-за его относительной доступности, все они оказались неспособны признать такую возможность, а те, кто правильно интерпретировал надпись на этом фрагменте, оставляли знание при себе и расширяли свои поиски, переключаясь на розыски точной копии «Черного ангела». Но я-то обнаружил связь, и, если этот человек, Брайтуэлл, достаточно умен, тогда и он уже пришел к тому же выводу. Копия из кости утеряна, начиная с прошлого столетия, хотя, по слухам, находилась в Италии, перед тем как вспыхнула Вторая мировая война. С тех пор нет никаких следов. Приверженцы ищут не просто фрагменты, но и тех, кто владеет фрагментами, надеясь, что в их владении может оказаться и скульптура из костей. Именно поэтому Гарсия создавал ее заново в своей квартире. Это не только символ. Это ключ к самой вещи.
Я пытался вникнуть во все услышанное.
— Почему вы рассказываете нам об этом? — неожиданно, впервые с тех пор, как мы вошли в квартиру Босворта, заговорил Луис.
— Потому что я хочу найти ее, — ответил Босворт. — Я хочу знать, что она существует в этом мире, но больше не могу искать ее сам. У меня есть деньги. Если вы найдете ее, вы принесете ее мне и я щедро оплачу все ваши расходы.
— Вы никогда никому не объясняли, почему вскрыли пол монастыря в Септ-Фонсе, — решил уточнить я.
— Там должен был находиться один из фрагментов, — объяснил Босворт. — Я проследил его путь. На это ушло пять лет, я перепроверял слухи и всякую полуправду, но я добился своего. Как и многие другие сокровища, эту шкатулку ради ее сохранности несколько раз переправляли за годы Второй мировой войны. Так шкатулка попала в Швейцарию, но вернулась во Францию, как только опасность миновала. Она должна была лежать под полом, но ее там не оказалось. Ее забрали оттуда, и я знаю, куда она делась.
Я ждал.
— Шкатулка попала в Чешскую Республику, в совсем недавно основанный монастырь в Нови Дворе, возможно, как подарок, как символ уважения к усилиям чешских монахов сохранить веру при коммунистах. Это великое упущение руководства цистерцианцев. И они делают одну и ту же ошибку все шесть веков. Они с готовностью перепоручают эту шкатулку друг другу, хоть на краткий миг, но выставляют ее на свет. Именно поэтому фрагменты медленно, но верно переходят в чужое владение. Седлецкий фрагмент, выставленный на аукцион вчера, как я полагаю, и есть фрагмент, переданный из Септ-Фонса в Чешскую Республику. Он не имеет отношения к Седлецу. Седлец не существовал как цистерцианская обитель уже почти два столетия.
— Выходит, кто-то поместил туда шкатулку.
— Кто-то хотел, чтобы ее нашли, — Босворт нетерпеливо закивал головой. — Кто-то хочет привлечь внимание к Седлецу.
— Но зачем?
— Седлец не просто склеп. Седлец — западня.
И тут Босворт достал свою последнюю козырную карту. Он открыл вторую папку, показывая копии рисунков, каждый из которых изображал «Черного ангела» с различных ракурсов.
— Вы знаете о Ринте?
— Вы использовали его имя как псевдоним. Из-за этого мы и угадали звонок в вашу квартиру. Это тот человек, который в девятнадцатом столетии перепроектировал склеп.
— Я купил их в Праге. Эти рисунки хранились вместе со всеми бумагами Ринта, связанными с его работой по восстановлению склепа, и принадлежали одному из его потомков, которого я нашел на грани нищеты. Я хорошо заплатил ему за эти бумаги, намного больше, чем они стоили, в надежде, что они предоставят мне веское доказательство. Так оно в конечном счете и случилось.
Ринт рисовал «Черного ангела», и, если верить его потомку, там было много больше рисунков, но они были либо потеряны, либо уничтожены. Эти рисунки говорят об одержимости Ринта. Он был фанатиком. Позже их неоднократно копировали, и эти копии стали популярны среди особого рода коллекционеров, интересующихся мифом. Но Ринт делал оригиналы. Возникает вопрос, как Ринт пришел к мысли создать такие детальные рисунки? Явились ли они полностью плодом его собственной фантазии или он видел что-то во время реставрационных работ, и это позволило ему рисовать на основе увиденного? Я верю, что имеет место последнее, поскольку Ринт явно очень мучился в последние годы, и, возможно, скульптура из кости все еще находится в Седлеце. Моя болезнь не позволяет мне вести дальнейшее исследование, вот почему я делюсь этим знанием с вами.
Босворт, скорее всего, заметил, как изменилось выражение моего лица. Как же он не догадался?! Все стало на свои места. Ринт не мог увидеть скульптуру из кости во время реставрации склепа, поскольку скульптура из кости к тому времени уже давно была потеряна. Согласно Стаклеру костяная копия провела все два столетия в Италии, скрытая от людских взоров, пока его отец не обнаружил ее. Нет, Ринт видел серебряного «Черного ангела» или самого Черного Ангела, утопленного в серебре. Он видел статую в Седлеце, когда восстанавливал склеп. Босворт был прав — карта оказалась хитроумным трюком, так как «Черный ангел» никогда не оставлял Седлец. На протяжении веков статуя оставалась запрятанной там, а вот теперь, если собрать воедино все, что находится у Стаклера и «сторонников», можно получить всю информацию, необходимую для возвращения статуи. Оставалось только собрать все воедино.
И я понял наконец, почему Мартин Рейд отдал мне свой маленький серебряный крест. Сейчас он висел рядом с моими ключами. Я провел пальцем по его граням, потом по буквам, выгравированным на обратной стороне.
С
ЛЕЦ
Д
— Что с вами? — спросил Босворт.
— Нам надо идти, — ответил я.
Босворт попытался встать и остановить меня, но слабые ноги и парализованная рука не позволили ему сделать этого.
— Вы знаете! — взмолился он. — Вы знаете, где! Скажите же мне!
Он еще раз попытался подняться, но мы уже двинулись к двери.
— Скажите же мне! — кричал Босворт, заставляя себя удерживать равновесие. Я видел, как он, спотыкаясь, попытался задержать меня, видел его искаженное лицо, но к тому времени двери лифта уже закрывались. Я бросил последний взгляд на него, и лифт поехал вниз. В холле двое мужчин в униформе появились в дверном проеме направо от лифта. В помещении, откуда они выскочили, я сумел разглядеть телевизоры и телефоны. Охранники остановились, как только увидели Луиса. Если быть точнее, они остановились, как только увидели пистолет Луиса.
— Лежать, — приказал он.
Они упали на пол.
Я обошел Луиса и открыл дверь: он вышел спиной. Оказавшись на улице, мы припустили бегом, растворяясь в толпе. Отсчитывались последние минуты, прежде чем приверженцы приступят к резне своих врагов.
Глава 22
Сначала появились лишь смутные тени на стене, дрейфующие с ночными облаками вслед за лунным светом. Потом тени приобрели телесную форму облаченных во все черное налетчиков с выпуклыми пузырями стекол очков ночного видения, под которыми укрывались не только глаза, но и лица. Когда они облепили стены, эти очки делали их больше похожими на каких-то гигантских насекомых, нежели на людей. Впечатление усиливалось висящим за спиной оружием с тонкими черными стволами, напоминающими жала.
