Эрик Ластбадер - Французский поцелуй
Военный послужной список Тотса оказался далеко не таким стандартным, как его предыдущая жизнь. Прибыв во Вьетнам в составе Пятой десантной группы войск специального назначения в августе 1966 года, он был немедленно привлечен к работе по проекту «Омега», имеющего целью осуществление глубинной разведки и наблюдению за тактическими перемещениями войск противника. «Омега» включала в себя восемь мобильных подразделений, в чью обязанность входило следить за дорогами, по которым передвигались вьетконговцы, и такое же число разведывательных групп для прочесывания территории, занятой противником.
Очевидно, не удовлетворенный первоначальным замыслом «Омеги», Тотс добился разрешения организовать специальное подразделение, включающее в себя три роты коммандос, использующие, если выражаться по-военному, «контингент представителей местных этнических и религиозных меньшинств, обладающих навыками нетрадиционных боевых искусств».
Коммандос, которыми руководил Тотс, привлекались для помощи «попавшим в тяжелое положение воинским подразделениям», для инфильтрации в расположение войск противника, а также в «чрезвычайных обстоятельствах». В качестве командира коммандос Тотс получил свое прозвище «Вергилий» и заслужил все возможные ордена и медали, которыми американский солдат может быть награжден. Кроме того, получил два повышения в звании, оба раза после того, как принял на себя обязанности убитого командира. Он был храбр, инициативен и умен: образцово-показательный солдат. Убит в бою во время выполнения боевого задания недалеко от Плейку в декабре 1969 года.
Диана закрыла папку. Что бы там не раскапывал Сив, не могло быть связанным с покойным Арнольдом Тотсом. Она поблагодарила Конноли и отправилась восвояси. В аэропорту ей пришлось довольно долго ждать. Перекусив, она купила пару журнальчиков и пошла туда, где собирались пассажиры, собирающиеся улететь с ее рейсом.
Вот тогда она и увидела Джэггера. Помощник Конноли курил у стойки регистрации багажа. Он заметил ее и подошел. Что-то в его лице, покрытом шрамами и вмятинами, как кузов видавшего виды автомобиля, и в его походке говорило ей, что он ждал именно ее.
— Не кажется ли вам, что вы улетаете немного преждевременно? — спросил он.
— Нисколько, — ответила Диана. — Я узнала все, что мне надо.
— Вот как? — Он стряхнул на пол пепел с сигареты. — Ну, это зависит от того, что вам здесь было надо: воздать хвалу Цезарю или похоронить его.
— Вы ничего не перепутали? По-моему, у Шекспира не совсем так сказано. — Она невольно насторожилась: это попахивало тем, что у сержанта есть какой-то личный интерес к ее делу.
Он холодно улыбнулся.
— У вас есть немного времени до самолета. Почему бы нам не погулять поблизости?
Она подумала, а стоит ли? Вели у Джэггер какой-то зуб против Тотса, то любая его информация будет выглядеть подозрительно. Но, с другой стороны, он может сказать что-нибудь интересное, и она не может просто так отвернуться от такой возможности. Просто надо быть осторожной в оценке того, что он скажет.
Она пожала плечами.
— Почему бы и нет?
— Не знаю, за чем вы охотитесь, — сказал Джэггер, — да, признаться, и знать не желаю. Но дело в том, что Конноли подсунул вам дерьмо полированное, и больше ничего.
— И много дерьма?
— Чуток. Но иногда за малым кроется великое. — Джэггер прикурил новую сигарету о чинарик докуренной. — Вас это не трогает? — Он бросил чинарик в никелированную пепельницу.
— Откуда вы об этом знаете?
— Знаю, потому что служил в Пятой десантной группе войск специального назначения и потому, что знал Тотса. — Он поднял левую руку так, чтобы Диана увидела его протез. — Я потерял руку во время одной из операций по проекту «Омега» в 1967 году. Шесть месяцев провалялся в госпитале. Потом меня должны были отправить домой и мой командир уже заготовил соответствующий приказ. Но я добился, чтобы меня оставили. Я не хотел возвращаться домой: там на мою изувеченную руку люди бы просто глазели, придумывая вежливое объяснение тому, что не могут взять меня на работу. Я добился перевода в штаб Пятой десантной группы и через восемь недель мне дали место писаря, поскольку я знал каждого сукиного сына в дивизии, вплоть до того, какой у кого размер подштанников. Так что я могу со всей категоричностью утверждать, что Тотс не погиб.
Со взлетной полосы в небо поднялся огромный лайнер. Рев его моторов был такой оглушительный, что заложило уши даже у людей, стоявших по эту сторону толстых стекол аэровокзала.
— Вы знаете, что с ним случилось?
Опять та же холодная улыбка, но, поскольку ей пришлось подождать, пока он прикурит очередную сигарету, она поняла, что сейчас они подбираются к пикантным подробностям.
— Насколько эта информация ценна для вас? — спросил Джэггер.
— У меня с собой денег нет, — ответила Диана. — Наша милая встреча не была внесена заблаговременно в мою бальную карточку.
— Я не это имел в виду. — Он выпускал слова вместе с дымом, искоса поглядывая на нее.
И вдруг ее осенило.
— Вы давно мечтали о таком разговоре, верно?
— Должен признать, что вьетнамцы во многом мудрый народ. Главное, что характеризует умного человека, это терпение, говорят они. — Он снял с губы прилипшую крошку табака. — Но ваше терпение лопнуло бы, если бы я начал перечислять сейчас, кем я не был в те далекие годы. Поэтому скажу главное: я не был задницей с ручкой вроде Арнольда Тотса.
— Вы его ненавидели?
— Как говорится, в те годы я был куда старше, чем сейчас. Сейчас я заметно помолодел.
Диана смотрела на него, не зная, всерьез он все это говорит, или же просто разыгрывает ее. Но затем она вспомнила то ожидающее выражение его лица, с которым он к ней приблизился, чтобы начать этот разговор.
Ей хотелось спросить его, почему после стольких лет он все еще ненавидит человека, считающегося мертвым, но вместо этого спросила:
— Так что же все-такипроизошло?
Джэггер рассмеялся.
— Вот это мне нравится! С самого начала вы уверены, что что-то должно было произойти! — Он подумал про себя, что еще не свихнулся, да и эта девица не глупа.
Он кивнул своим мыслям, глядя через необъятное полированное стекло на Боинг-767, который медленно выруливал на взлетную полосу.
— Как я уже говорил, мне пришлось хватить лиха, участвуя в операциях «Омега», и я думал, что повидал все. Но я ошибался. В феврале 1970 в районе Плейку сложилась отчаянная ситуация. Вьетконговцы провели настоящий блиц, начав захватывать одну за другой наши позиции. Мы несли тяжелые потери, даже среди элитных войск спецназа. Из штаба поступил приказ откомандировать меня в те края для оказания помощи, поскольку я был сам в мобильных отрядах в свое время и мог быть полезным. Уже тогда я догадался, что дела наши совсем швах, раз даже меня призывают в действующую армию. Видать, резерв настолько истощился, что уже донышко видно. Но, так или иначе, вертолет доставил меня в городишко, название которого я уже не помню. Может, потому, что старею, а, может, потому, что просто не хочу вспоминать об этом лишний раз. Кругом был полный хаос. И мертвые — наши ребята — штабелями.
Джэггер замолчал, глядя на Боинг-767, который к тому времени уже замер на взлетной полосе, дрожа от нетерпения. Воздух над его турбинами рябило от жара.
— Когда я сошел на землю, — продолжил он свой рассказ, — я увидал группу американцев. Молодые такие, прыщавые мальцы, можно сказать. Только головы у них были обриты наголо, на плечах — черные вьетконговские гимнастерки, а в руках — советские автоматы, похожие на наш АК-47. И, должен вам сказать, видок у них был довольно жуткий: подозрительные, задиристые, держались плотной кучкой, бросая злобные взгляды на каждого, кто приближался к ним ближе, чем на пять шагов. Среди них я увидел Арнольда Тотса, живого и невредимого. А к тому времени уже прошло три месяца после официального извещения о его смерти.
Диана, слушавшая рассказ со все возрастающим вниманием, вздрогнула. Боинг-767 двинулся с места с оглушительным ревом и оторвался от взлетной полосы, выбрасывая из себя чудовищные сгустки энергии.
— Когда я вернулся назад в штаб, я навел справки об этих ребятах. Они оказались членами отряда ПИСК, название которого звучало, как шутка, но скрывало сущность деятельности подразделения, участвующего в высшей степени секретных операциях. Вы, конечно, не знаете, как не знало даже большинство армейских, что название ПИСК есть акроним, состоящий из начальных букв слов, описывающих суть деятельности этого отряда: поиск и истребление скрытого противника,за исключением последней буквы, измененной ради конспирации и благозвучия. Операции ПИСКа включали в себя убийства, саботаж и нагнетание страха в рядах противника внутри страны и за ее пределами. Понимаете, что это значит? Они работали не только во Вьетнаме, но и в Камбодже, где чарли находили себе укрытие. Камбоджа считалась нейтральной страной, и поэтому подразделения ПИСК были все строго засекречены.
