Отраженный кошмар - Макдермид Вэл
– Вы хорошо говорите по-английски, – не удержалась Фиона.
– Говорю я лучше, чем пишу, – в первый раз улыбнувшись, ответил Беррокал. – У меня жена – канадка. Каждый год мы ездим в отпуск в Ванкувер. Так что когда было принято решение пригласить эксперта из Англии, меня выбрали для контактов с вами. Как я уже сообщал прежде, у нас нет экспертов по серийным убийствам.
– Не знаю, можем ли мы с коллегами называться экспертами, – сухо возразила Фиона. – У меня наработан кое-какой опыт, но каждый раз возникает ощущение, что я делаю то же, что следователи. Все преступники разные, и часто уроки прошлого оказываются совершенно бесполезными.
Беррокал кивнул.
– Понимаю. Никто не ждет от вас чуда, доктор Кэмерон. Но в этом случае мы готовы воспользоваться любой помощью, какую только можем получить. Для вас ведь не секрет, что, когда убийца выбирает своей жертвой иностранца, большая часть наших методов не работает. Поэтому нам нужен посторонний взгляд на происшедшее, а это как раз по вашей части.
Фиона наморщила лоб и отвернулась к окошку, избегая пытливого взгляда Беррокала. С одной стороны дороги она видела тянувшийся к центру город, с другой – красную землю испанской равнины, перекопанную в результате каких-то строительных работ. Терракотовая земля, свинцовое небо, тяжелые тени машин превратились как быв бесконечную картину Жерико [4], от которой веяло зноем и опасностью, и Фиона подумала, что теперь ей предстоит, подобно Дон-Кихоту, сражаться с ветряными мельницами, отделяя тени от реальности с помощью сидящего рядом с ней беспокойного человека, который будет исполнять роль Санчо Пансы и умерять ее смятение.
– Я прочитала все, что вы прислали, – сказала Фиона, кладя конец фантастическим размышлениям и вновь поворачиваясь лицом к Беррокалу. – Мне кажется, ваш убийца не подвергался сексуальному насилию.
Беррокал нахмурился.
– Почему вы так считаете? Судя по тому, что мне известно, у каждого серийного убийцы в прошлом было что-то подобное. К тому же он надругался над обоими трупами.
– Правильно. Но он надругался над трупами. И с помощью посторонних предметов. Естественно, я не могу совсем отвергать сексуальный мотив, – почти рассеянно произнесла Фиона. – Но не думаю, что он в первую очередь получал сексуальное удовлетворение, – уже тверже проговорила она. – Такие преступления лишь кажутся совершенными на сексуальной почве, но я уверена, их цель – осквернение. Вандализм.
Беррокал заволновался. Похоже, он задумался о том, стоило ли привозить в Толедо Фиону Камерон.
– Если все так, как вы говорите, то почему он не тронул их лиц? – спросил он и с вызовом вздернул подбородок.
Фиона развела руками.
– Понятия не имею. Могу лишь предположить, что убийце было на руку быстрое опознание трупов. Так как они не местные жители, то вам бы пришлось долго опознавать их, если бы он изуродовал лица.
Беррокал кивнул, отчасти удовлетворенный ответом. Он решил помедлить с суждениями об этой женщине, которой, по-видимому, не составляло труда опровергать общепринятую точку зрения.
– Наверно, сейчас не имеет смысла расспрашивать вас о ваших теориях, – проговорил он, лучезарно улыбнувшись во второй раз. – Сначала осмотрим те места, где были совершены преступления, а потом поедем в местное отделение полиции. Там установлен контрольный пункт на время расследования.
– Насколько я поняла, вы работаете не в Толедо.
Беррокал покачал головой.
– Нет, я работаю в Мадриде. В таких городах, как Толедо, редко совершаются убийства, да и те, как правило, бытовые. В результате у них нет сотрудников с опытом расследования более сложных убийств, поэтому они делают запрос в Мадрид, и кто-нибудь из нас едет на помощь.
– Это непросто, – заметила Фиона. – Приходится быть очень осторожным, чтобы не задеть чувства местных стражей порядка.
Беррокал пожал плечами, не переставая барабанить кончиками пальцев по краю окна.
– Непросто. А с другой стороны, так проще для толедских полицейских. Когда я наступаю кому-нибудь на любимую мозоль, местные разводят руками: «Это не мы, это столичный ублюдок разворотил тут все и всем мешает». Конечно же, встречаются чувствительные следователи, которым мое присутствие обидно, и их приходится очаровывать. – В глазах у него мелькнула улыбка. – Об этом вам тоже надо знать. Подобно мне и моей команде, вы, как говорит моя жена, «важный гость».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Фиона криво усмехнулась.
– В этом есть и слабая сторона. Не исключено, что мое незнание города и местных обычаев приведет к тому, что я переоценю или недооценю тот или иной факт.
Беррокал опять пожал плечами.
– Но есть и другая сторона. Местные могут воспринимать как само собой разумеющееся то, что вам покажется необычным.
– Толедо ведь туристский город, правильно?
– Правильно. Здесь еще живет архиепископ, поэтому церковные чиновники занимают большинство зданий вокруг кафедрального собора. Между церковниками и туристическим бизнесом в Старом городе есть незначительная прослойка людей, занимающихся всем остальным. С каждым годом их становится все меньше, люди покидают Старый город, исчезают традиционные промыслы.
Фиона задумалась об этом, но спросила, стараясь не выдать свою заинтересованность:
– И те, кого туристический бизнес изгоняет из центра, таят на него зло?
Беррокал усмехнулся.
– Полагаю, большинство счастливо поменять свое мрачное жилье где-нибудь на шестом этаже на просторную квартиру в доме с большими окнами и лифтом. Да еще с патио или балконом, где можно посидеть и подышать свежим воздухом. Не говоря уж о горячей воде.
– Все равно… – Фиона старалась тщательно подбирать слова. – Я выросла в маленьком городишке на Севере Англии. Почти в деревне. Но это красивая деревня в самом центре дербиширских гор. Отличное место для тех, кто любит пешие прогулки. Там есть доступные для всех пещеры. С годами появилось много туристов. Стоило выставить на продажу дом, как его покупали чужаки и превращали в гостиницу. На главной улице уже все магазины торгуют сувенирами или переделаны в кафе-кондитерские. Владельцы пабов отдают предпочтение заезжей публике. Летом невозможно пройтись по главной улице или поставить машину возле собственного дома. К тому времени, как я оттуда уехала, половина населения менялась каждую неделю, потому что это были приезжие, которые чего только не везли в своих машинах. На месте они покупали только хлеб и молоко, и деревня умерла. Она превратилась в ночлежку для туристов. Тамошние жители, оказавшиеся не у дел, совсем не выглядели счастливыми. Если подумать, то и здесь можно найти людей, которых не радуют перемены.
Беррокал внимательно посмотрел на Фиону. Он был достаточно умен, чтобы понять ход ее мыслей. Из ее очевидного отрицания того анализа личности убийцы, который вроде бы напрашивался сам собой, следовало что-то важное.
– Думаете, кто-то убивает, потому что не любит туристов?
Он постарался, чтобы в его голосе не прозвучало недоверие. В конце концов, кандидатура этой женщины была одобрена Скотланд-Ярдом.
Фиона опять отвернулась и стала смотреть на мелькающие за окном зеленые поля.
– Я думаю, майор Беррокал, что все не так просто. И уж во всяком случае я не хочу теоретизировать, не имея на руках всех данных. Однако признаюсь, мне кажется, что мотивировка здешних преступлений совсем иная, нежели обычная сексуальная фрустрация.
– Ладно. Что вам нужно для работы?
– Я хотела бы следовать предложенному вами плану. Сначала осмотрим те места, где были совершены преступления, а потом поедем в полицейский участок. Надо взглянуть на фотографии и почитать отчеты патологоанатомов. Еще я хотела бы получить путеводители, которые были найдены на месте преступления, если это возможно. А потом я поеду в отель и подумаю.
Беррокал кивнул.
– Я была бы вам очень благодарна, если бы вы смогли получить у толедских коллег все отчеты об актах вандализма, направленных против исторических ценностей, а также отелей или фирм, снабжающих туристов продуктами. Ну и, конечно же, против самих туристов. Скажем, за двухлетний срок. Раскрытые и нераскрытые тоже. – Фиона улыбнулась. – И еще мне нужна самая подробная карта города, которую можно сканировать в компьютер.