Лживая правда - Виктор Метос
Лили оставила сестре сообщение на автоответчике с просьбой перезвонить, после чего сказала:
– Ну, какие у тебя мысли насчет Арло?
Дилан опустил папку себе под ноги.
– Признание подробное, – сказал он, – а кровь на его одежде принадлежит двум жертвам. Если это сделал не Арло, единственное возможное объяснение – он наткнулся на место преступления и сознательно промочил свою одежду кровью. Но если Арло хотел, чтобы его схватили, почему он сам не предупредил полицию? Почему попытался уехать домой? Если б он правда хотел приписать себе заслугу в этих убийствах, то вызвал бы полицию и на месте дождался бы ее прибытия.
– А что, если он собирался позвонить в полицию, но ему пришлось покинуть каньон? Сотовая связь там плохая.
Дилан скосился на ржавые ворота на въезде в ранчо, мимо которых они проезжали. Мужчины в ковбойских шляпах, стоящие у ворот, проводили машину угрюмыми взглядами.
– Я так не думаю. По-моему, Арло позвонил бы, как только покинул каньон, как только появилась связь, а его задержали в трех милях оттуда. Тут какая-то неувязка… Я считаю, Арло убил этих людей, после чего убедил Мэдлин в том, будто не делал этого.
– И что ты собираешься делать?
– Просто дать ей совет и двигаться дальше.
Какое-то время они молчали.
– Ты почти ничего не сказал о том предложении из Лос-Анджелеса… – Лили бросила на него взгляд. – Ты по-прежнему о нем думаешь?
«Практически каждую минуту», – подумал Дилан.
– Триста тысяч в год, Лил. Ну как можно отказаться от такого?
– Да, триста «кусков», но в огромной фирме, где тебя заставят отчитываться за каждую минуту рабочего времени и выслушивать критику от старших партнеров, разбирающихся в деле меньше твоего. Ты люто возненавидишь свою работу. А какой смысл работать, если ты будешь ненавидеть то, чем занимаешься?
Дилан какое-то время смотрел в окно, прежде чем ответить:
– Я уже достаточно долго был бедным. Теперь мне бы хотелось побыть богатым. – Он повернулся к Лили: – Ты пытаешься уговорить меня взяться за дело Арло Уорда, чтобы оно выплеснулось во все средства массовой информации и убедило меня остаться?
Лили усмехнулась, но ничего не ответила.
Откинув голову на подголовник, Дилан усмехнулся.
Следующий съезд с шоссе вел в Сипио. Городок показался относительно большим, поскольку раскинулся в просторной долине, и все-таки в нем царила атмосфера маленького поселка. Совсем мало ресторанов и магазинов, одно административное здание на все муниципальные службы и горстка церквей. Дилану город понравился. Сам он всегда жил в небольших городах и получал наслаждение от открытых пространств.
Тюрьма округа Джексон размещалась в сером кирпичном здании, напоминающем большую коробку. Без окон. Лили поставила машину на гостевой стоянке, и они поднялись к входным дверям. Проверив удостоверения членов коллегии адвокатов штата Невада, дежурный занес их в журнал и предложил пройти через металлоискатель.
Мэдлин Исмера уже ждала их. Она оказалась стройной молодой женщиной с зелеными глазами и волосами до плеч. Широко улыбнувшись, Мэдлин пожала гостям руку. На лацкане пиджака у нее был значок с флагом какой-то страны, который Дилан не узнал.
– Гаити, – сказала Мэдлин, перехватив его взгляд. – Честное слово, даже не могу выразить словами, как я вам благодарна! Вы очень любезны, что согласились приехать сюда.
– Все в порядке, – успокоил ее Дилан.
Мэдлин провела их по коридору в комнату для свиданий. Это было помещение с голыми бетонными стенами, выкрашенными белой краской. Они сели за стальной стол.
– Что вам известно об Арло? – спросила Лили. – В материалах дела о нем почти ничего нет.
– Немного. – Мэдлин покачала головой. – У него нет задокументированного прошлого, а на все мои расспросы он отвечает туманно. На мой взгляд, это просто потому, что он не помнит, а не потому, что ведет какую-то игру. Лекарства, которые принимает Арло, влияют на память. У него есть жена и маленькая дочь, но жена отказывается с кем-либо говорить. Даже со мной.
– Вы уже провели психиатрическую экспертизу? – спросил Дилан.
– Пока нет. – Мэдлин вздохнула. – С этим проблема. Арло мне не позволяет.
– Что вы хотите сказать? – удивилась Лили.
– Он отказывается заявлять о своей невиновности и не хочет, чтобы я ставила под сомнение его вменяемость. Арло настаивает на том, что это все сделал он, и готов понести наказание.
– Быть может, это потому, что он действительно виноват? – предположил Дилан.
– Я занимаюсь этим недавно, но знаю, как ведут себя люди. – Мэдлин снова покачала головой. – До того как поступить на юрфак, я работала в социальном обеспечении. Очевидно, стопроцентной уверенности у меня нет, но я не думаю, что это дело рук Арло. Мне кажется, он хочет верить, что сделал это. Хочет внимания. Когда я встречаюсь с ним, он первым делом интересуется, взялись ли за это дело СМИ.
– Многие люди, подверженные диссоциальному расстройству личности, страдают нарциссизмом, – заметила Лили.
– Знаю, но, по-моему, в данном случае это не так.
Как раз в этот момент открылась дверь, и в комнату вошел Арло Уорд.
Глава 11
Первым делом Дилан обратил внимание на его руки. Маленькие и бледные. Можно даже сказать, руки подростка. Особой мускулатурой Арло не обладал; он был скорее жилистый, внешне ничем не примечательный. Дилан был удивлен, даже несмотря на то, что уже давно занимался своим ремеслом и защищал многих клиентов. Он ожидал увидеть кого-то совершенно другого. Того, у кого внешность мясника, получающего наслаждение, расправляясь со своими жертвами.
Глаза у Арло были большие, карие, цвета темного шоколада; он слегка прихрамывал.
Дилан знал, что под шизофренией понимается целый спектр психических заболеваний различной степени тяжести. Многих шизофреников можно считать практически совершенно здоровыми людьми, способными вести плодотворную жизнь, в то время как есть и такие, кто не может выполнить даже самую простую работу. Дилан не смог определить с первого взгляда, к какой категории относился Арло.
– Привет, Мэдлин, – сказал Арло, садясь на стол. Обернувшись к охраннику, он добавил: – Спасибо, Эдди.
– Всегда пожалуйста. Ребята, я оставлю вас одних, но если что, миз[7] Исмера, я буду за дверью.
– Благодарю вас.
Положив руки на стол, Арло улыбнулся Дилану и Лили.
– Это те адвокаты, Арло, о которых я вам говорила. Дилан Астер и Лили Риччи.
– Привет, – сказал Арло.
Его улыбка стала еще шире. Зубы у него были белые и ухоженные. На ладонях под каждым пальцем имелись толстые мозоли, но в остальном руки были гладкие, без ссадин. Ни трещин на коже, ни грязи под отросшими ногтями, ни волос, выпадающих от недостаточного питания. На вид самый обыкновенный человек, которого можно встретить в гостинице или в торговом центре.
– Ну а теперь, когда здесь сразу три адвоката, – сказал Арло, – можно задать один вопрос?
Дилан бросил взгляд на Лили.
– Конечно.
– Я пишу книгу про совершенные мною убийства, но один заключенный сказал, что у меня ничего не получится, потому что есть закон, запрещающий нам зарабатывать деньги на повествовании о себе. Это правда?
В девяти случаях из десяти помещенный под стражу человек первым делом спрашивает у своего адвоката: «Долго ли я еще здесь пробуду?» На памяти Дилана еще никто не спрашивал у него то, что спросил Арло.
– Был один закон, – сказал Дилан, – так называемый закон Сына Сэма[8], который не позволял преступникам зарабатывать на своих преступлениях. Однако в конце концов Верховный суд его отменил, так что да, вы можете написать книгу, если хотите. Но я бы вам этого не советовал.
– Почему?
– Потому что, написав ее, вы признаетесь в совершенных преступлениях.
– Но я правда их совершил.
Наступившее молчание первой нарушила Лили:
– Вы убили
