Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard"

Я сочинял очередную заметку в своем номере. Громкий телефонный звонок заставил меня вздрогнуть.

— Господин Верстовский? — услышал я голос участкового.

— Да.

— Можете подъехать на пересечение улиц Сталелитейной и Чайковского?

— А что случилось? — поинтересовался я.

— Убийство. По-видимому, люпан нашел очередную жертву.

Я едва не подпрыгнул от радости.

— Сейчас приеду, майор! — радостно воскликнул я.

Я ринулся к двери в номер Толясика, постучал. Тишина. Черт, неужели он уехал! Как назло! Но он всегда предупреждает меня! Я начал с такой силой колотить, будто пытался разбудить мертвых. Через пару минут на пороге я увидел заспанного Толика в длинных, полосатых трусах в звездочку. Время клонилось к обеду, а этот ублюдок спал!

— Что случилось? — спросил он, зевая во весь рот, и подтягивая трусы на своем брюшке.

— Быстро собирайся! Бери свои причиндалы. Мы едем на место преступления!

У Толясика загорелись глаза, он юркнул в номер, а я пошел к себе, принять душ и переодеться. Когда я вышел из ванной, увидел Толика, который был с ног до головы увешан сумками с фотокамерами, штативами, вспышками, зонтиками, софтбоксами, парой скрученных в трубочку фонов.

— Толик, как ты вообще проникаешь в мой номер? — спросил я раздраженно.

— Олег, не обижайся, замки во всех дверях одинаковые.

Я в изумлении воззрился на него, пытаясь осознать сказанное. Значит, любой мог проникнуть в мой номер и убить меня?! А потом сбежать. Зачем тогда меня избивали? Я грязно выругался, быстро натянул джинсы и рубашку. Мы спустились в фойе, я забрал с собой телеграммы Лакосты, в которых он уже не просил, а требовал выдать результаты моего расследования. Я действительно слишком задержался в этом мерзком городишке. Я помог Толику запихать его добро в багажник, и мы тронулись в путь. Уже издалека я увидел на пустыре, огороженное желтыми лентами место преступления, машину участкового с мигалкой и карету скорой помощи. Толик начал деловито расставлять свое барахло, чтобы сфотографировать жертву с самой выгодной позиции. Я подошел ближе и замер в изумлении. Передо мной на земле в луже крови лежал Рындин. Горло было растерзано до такой степени, что голова держалась буквально на тонкой ниточке, на месте сердца огромная дыра. Моя война с Рындиным закончилась навсегда. Но почему-то я не ощутил радости, скорее жалость и сожаление. Толик, несмотря на свою комплекцию, резво бегал вокруг, переставлял зонтики, перетаскивая фон на стойках, примерялся к месту съемки. Майор Лесной стоял рядом с ограждением и меланхолично курил.

— Господин Левитский, убирайте вашу аппаратуру. Съемка закончена, — приказал он.

Я помог Толясику убрать фотопричиндалы в багажник машины, и подошел к майору.

— Спасибо, что позвали нас, — сказал я.

— Не стоит благодарности. Вы должны были убедиться сами в кровожадности этого зверя, — произнес он сухо. — Принесите из моего багажника мешок.

Я начал искать мешок для трупов в машине, на ногу мне упал тяжелый сверток. Я выругался, поднял его. Опять эти проклятые клещи для перекусывания проволоки! На кой черт участковый возит их с собой? Я завернул их в пакет, из которого они и вывалились, и сунул обратно. Достав мешок, я пролез под ленту и помог майору упаковать труп Рындина. Мешок засунули в карету скорой помощи, и гроб на колесиках, включив мигалки, уехал. Я вернулся к Толику, чьи глаза светились таким радостным огнем, будто ему удалось залезть на Рублевку и сфотографировать вечеринку гламурных знаменитостей, которые купались голыми в бассейне.

— Ну что? Все успел сделать? — поинтересовался я.

— Да! Класс! Место отличное. Мы можем возвращаться домой?

— Соскучился по детишкам? — спросил я с иронией.

Толик отвел глаза и пробормотал:

— Дуня сердится. Задержался я слишком.

Дуня — жена Толясика. Жуткая стерва, тощая, как швабра, с длинными патлами. Толик на ее фоне выглядит ужасно комично. Несмотря на совершенно непривлекательный вид супруги Толик умудрился сделать ей семерых детей, все как один похожих на папашу.

Когда мы вернулись в гостиницу, я продолжил свою заметку. Но никак не мог сосредоточиться, перед глазами, то и дело всплывал образ Дарси. Я должен был ей позвонить, утешить, хотя бы формально. Она наверняка сильно расстроена. Я не выдержал, подошел к телефону и решительно набрал номер ее особняка. Трубку взяла горничная и гнусавым голосом произнесла:

— Дарси нет дома. Что ей передать?

— Я хотел с ней поговорить. Где она может быть?

— Не знаю, господин Верстовский, — также равнодушно ответила она. — Она нам не докладывает.

Я услышал короткие гудки и ощутил странную, тягучую тоску. Где она может быть? В морге? Или в доме у Рындина? Утешает его родственников?

Я зашел в номер Толика, который увлеченно рассматривал фотографии, сделанные на месте преступления.

— Скажи, ты не знаешь такое издательство. Называется «Наследие»?

— Ну, всех их не упомнишь. Посмотри в интернете.

— Я искал. Ничего.

— А почему тебя интересует? — удивился Толик.

— Я смотрел книги о люпане в местной библиотеке. Они изданы в этом издательстве. И все в прошлом году.

— В выходных данных книг даются телефоны и адрес издательства. Взял бы и позвонил туда, — предложил Толик, увлеченно листая свои фотки.

Это идея. Подумал я. И решил вновь посетить библиотеку. Через четверть часа я уже входил в читальный зал. На месте пожилой дамы, сидела юная девочка, у которой сразу загорелись призывно глазки, когда она увидела меня.

— Мисс, я хотел бы посмотреть книги о люпанах, — произнес я.

Девочка удивленно взглянула на меня и переспросила:

— О ком? Простите.

— Ну, о волках-оборотнях, люпанах. В прошлый раз ваша коллега мне дала целую кипу, там был атлас по трансформации, рассказы, рисунки. Я хотел бы кое-что уточнить.

Девочка добросовестно, как мне показалось, начала копаться в ящичках картотеки, потом быстро щелкать клавишами и, наконец, вздохнув, ответила:

— У нас ничего такого нет. Извините.

Я непонимающе взглянул на нее и нахмурился.

— Ваша коллега, которая здесь работает. Пожилая дама с пучком. Может быть, она знает?

— Она уволилась, — сказала девочка.

Чертовщина какая-то. Подумал я. Я вышел из здания библиотеки, направился к машине. Проезжая мимо милицейского участка, я увидел выходящую оттуда Дарси в темном, строгом костюме. Затормозив, я бросился к ней. Она обернулась и на лице показалась печальная улыбка.

— Дарси, мне так жаль. Мои соболезнования, — произнес я, взяв ее за руки в черных перчатках. — Можно мне вам угостить?

Она бросила на меня отстраненный взгляд и кивнула. Я остановил машину у ближайшего кафе, заказал бутылку красного вина Merlot. Дарси пригубила из бокала, мягко улыбнулась и ее лицо посветлело.

— Спасибо.

— Дарси, простите за нескромный вопрос. Вы его действительно любили?

Она бросила на меня снисходительный взгляд и спокойно ответила:

— Нет, это была лишь сделка. Я бы вышла замуж, и смогла бы уехать отсюда навсегда. Понимаете? Коля был моим шансом выбраться из этой дыры. Устроиться в Москве. Получить профессию.

— Не понимаю, Дарси. Почему вы просто не могли уехать? Зачем вам был нужен этот круглый болван? — поинтересовался я.

— Мой отец оставил мне приличные деньги. Но с условием. Я получу их только после того, как мне исполнится тридцать. Или выйду замуж. Мне уже двадцать три. Я не могу больше ждать. Дядя распоряжается моими деньгами. Он мой опекун. Я хотела выйти замуж. У Николая были связи в Москве. Я надеялась получить возможность стать дизайнером, оформителем.

Я бросил на нее напряженный взгляд, неосторожные слова уже были готовы сорваться с моих губ.

— Ах ты, скотина эдакая! — услышал я грубый возглас. — Опять пришла ведьма проклятая! Да еще этого мерзкого репортеришку привела! Сука!

Я обернулся и увидел шкафобразного детину со злобно сжатыми кулаками. За ним стояло еще двое. Я помнил про свои сломанные ребра, лезть в драку мне совсем не хотелось. Мгновенно вытащил из кармана пиджака револьвер и крикнул: