Пропавшие (ЛП) - Гибни Патришия

Наконец, он заставил себя выйти из машины; лед слегка растаял. Взяв портфель с заднего сиденья, он ступил на покрытый снегом двор и одним нажатием кнопки запер машину. Убывающая луна готовилась к новой фазе, поэтому свет ее был слабее.

Перед ним упала тень, и Джеймс, прищурившись, посмотрел вверх, полагая, что облако закрыло луну. Но в морозном звездном небе не было облаков. Перед ним стоял высокий человек, его лицо было скрыто хоккейной маской, и лишь глаза блестели в темноте.

Отпрыгнув к машине, Джеймс выронил портфель; он вспомнил, что оставил телефон в машине. Слишком поздно.

— Что… Что… Что тебе нужно? — Его язык будто онемел во рту, страх в виде капель пота стекал по лицу, вдоль носа, будто сопли. Что он мог поделать? Джеймс был не в состоянии рассуждать ясно.

— Ты не мог перестать вмешиваться, — угрожающе сказал человек низким голосом.

Джеймс вертел головой из стороны в сторону, задаваясь вопросом, как он не заметил его машину, подъезжая к дому. Только теперь он увидел металлический блеск за дубом справа от себя. Кто был этот человек? Откуда ему было известно, что там можно спрятать машину?

— Что? Почему? — прошептал Джеймс, топчась ногами по хрустящему заледеневшему снегу и уставившись на огромный силуэт перед собой. Фонарик в его руках, одетых в перчатки, ослеплял Джеймса.

— Ты и твоя подруга сами доставили себе неприятности. И не первый раз.

— Моя подруга? — спросил Джеймс, хоть и понимал, что тот имел в виду Сьюзен.

Человек рассмеялся, схватил его за локоть и подтолкнул к тропе. Джеймс почувствовал, как слизь комом собралась у него в горле, его дыхание участилось; небо затянуло тучами, пошёл крупный снег.

— Чего ты хочешь? — Страх Джеймса быстро перерос в ужас, его мозг забился в угол, словно улитка в своей раковине. Необходимо было думать быстрее. Нужно взять ситуацию под контроль. Можно было позвать на помощь, вот только его голос застрял где-то глубоко в груди. К тому же Джеймс знал, что никто его не услышит. Ближайший дом был в двух милях отсюда.

Может, попытаться убежать? Нет. Злоумышленник был выше, крупнее и выглядел намного сильнее, что заставляло Джеймса чувствовать себя букашкой, пойманной в ловушку мухой.

Паника увеличивалась, заполняя всю грудную клетку, и, сделав всего пару шагов, Джеймс остановился. Он не мог больше идти. У него было чувство, будто он шёл в одном ботинке. Человек тоже остановился, доставая из кармана верёвку.

Джеймс прыгнул вперёд, застав человека врасплох, вырвался из его крепкой хватки и упал; мужчина выронил фонарь, и тот затерялся в снегу. Джеймс пополз к передней двери, на ходу шаря рукой в кармане в поисках ключей. Позади послышался треск льда. Он уже вставил ключ в дверь, когда человек крепко обхватил его за шею рукой и потянул назад, прижав к своей груди.

Джеймс сопротивлялся, ему удалось высвободить шею, но сзади на его голову обрушился удар локтем. Голова раскалывалась от боли.

— Не стоило этого делать!

Джеймсу показалось, что он знал этот голос, он пытался вспомнить его, но не смог. Быстро повернувшись, он попытался убежать, но почувствовал, как по шее скользнула верёвка, жёсткий нейлон царапал кожу. Возможно, это был его последний шанс.

Он отдёрнул руку и замахнулся, чтобы ударить мужчину в живот, но тот отскочил назад. Боль пронзила его локоть до самого плеча. Верёвка ослабла, и Джеймс рухнул на землю. Он перевернулся и пополз на коленях. Бежать, нужно бежать. Но ему никак не удавалось встать на ноги. Поэтому он закричал во всю глотку настолько громко, насколько мог.

— Помогите! Помогите мне! — Собственный голос казался ему чужим, эхом, отдающимся среди деревьев. Верёвка натянулась. Джеймс попытался вцепиться руками в замёрзшую землю, пытался остановить натяжение. Он попробовал закричать ещё раз, но верёвка была затянута очень туго, вонзаясь глубоко в кожу и грозясь перекрыть ему кислород. Что он мог сделать? «Говорить, — подумал Джеймс. — Нужно заставить его разговориться». Он перестал сопротивляться, но человек все равно усилил хватку.

— Пойдём, — сказал он.

Мужчина потащил Джеймса подальше от дома в сторону дуба, ветки которого рисовали демонические тени на белёных стенах коттеджа. Под дубом стояли два кованых железных стула, установленные там для времяпрепровождения в летнюю пору; теперь они, покрытые толстым слоем снега, казались не к месту.

— Что вы делаете? — спросил Джеймс, когда верёвка слегка ослабла.

Человек бросил один её конец в воздух, образовав петлю посреди ветки, покрытой толстой корой. Джеймс молил, чтобы хоть одно облако появилось и закрыло луну, чтобы погрузить сад во мрак. Его глаза уже привыкли к тусклому свету, теперь он мог видеть даже слишком хорошо; мозг его заполнили абсурдные мысли и мерцающие, неясные изображения. Вот он увидел свою мать, которую никогда и не видел в своей жизни, насколько он помнил. «Я умру, — подумал Джеймс. — Он собирается убить меня, а я ничего не могу поделать». Всё его тело трясло. Ему нужна была Сьюзен. Она всегда знала, что делать. Мужчина повернулся к нему, и Джеймс заглянул в лицо, скрытое маской, и посмотрел ему в глаза, зловеще мерцавшие в тусклом свете ночи, — и узнал их. Эти глаза он не смог бы забыть никогда; он будет помнить их всегда.

— Так это был ты… Сьюзен… ты… — только и сказал Джеймс. — Я знаю тебя. Я помню…

Он начал тихо сопротивляться, пытаясь вырваться, но с каждым его движением нейлон верёвки сильнее впивался в кожу. Теперь он начал вспоминать всё. Но не слишком ли поздно? Джеймс пытался найти слова, чтобы отвлечь этого человека.

— Ночь… при свечах… ремни…

— Думаешь, ты такой умный. Но ты был далеко не самым смышлёным, не правда ли? Тогда тебя защищала девчонка, но теперь её нет, — мужчина говорил таким резким голосом, способным, казалось бы, разрезать лёд; взгляд его остановился на Джеймсе.

Джеймс отчаянно вцепился в верёвку, пытаясь ослабить хватку и вырваться, просовывая под неё пальцы, его живот напрягся. Он не мог дышать. Он извивался, пытаясь освободиться; брыкался ногами в воздухе. Он должен выжить. Нужно заручиться помощью. У него впереди ещё целая жизнь. В отчаянных попытках застигнуть напавшего на него человека врасплох, Джеймс позволил своему телу казаться безжизненным. Как бы в таком случае этот человек смог его поднять?

— Встань на стул, — приказал человек, одним махом руки сметая снег со стула.

Джеймс стоял неподвижно; верёвка образовала борозду на его шее, тепло человека накаляло его чувства. Джеймс почувствовал в горле солоноватый привкус. Две руки обхватили его тело, подняли и усадили на один из садовых стульев, чьи ножки, качаясь, провалились в снег. Мужчина забросил верёвку выше по ветке прежде, чем Джеймс успел отскочить.

Снег пошёл быстрее и сильнее. Джеймс покачнулся, когда человек встал на второй стул и завязал верёвку.

— Судьбой тебе больше подойдёт висеть на яблоне, Джеймс, но её ветки недостаточно крепкие. Этот дуб куда лучше справится с этой задачей.

Он закрепил верёвку на толстой ветке ближе к стволу. Падающий снег затмевал луну, но тонкие лучи её жёлтого света пробивались сквозь пелену, освещая двор. Свисавшие ветви задрожали от дополнительного веса, и Джеймс молил о помощи, шевеля губами, но не издавая ни звука.

Прежде чем Джеймс успел сообразить и предпринять какие-либо действия, человек ударил ногой по стулу, и тот воткнулся в землю, усыпанную снегом.

Когда грудь Джеймса перестала вздыматься, язык вывалился изо рта, губы стали пурпурными, а кровь пятнами начала просачиваться на белках его глаз, он увидел луну, скользящую по небу между миллионами белых огней. Ему казалось, что он чувствует запах свежих яблок, в то время как тело его раскачивалось в безветренном воздухе, а кишечник опорожнился. Джеймс слышал хруст удаляющихся шагов; белые огни стали красными, затем чёрными.

Началась сильная снежная буря. Дикая метель библейских масштабов обрушилась на город. Тело Джеймса побледнело, сливаясь с белоснежным окружением, оно остыло в смерти.