Шон Хатсон - Язычник
Джули, побледнев, отступила назад.
— Не стану с тобой спорить, — сдержанно сказала она. — Да, я потеряла мужа из-за его любви к бутылке, но не к другой женщине. Но между нами есть одна разница. Я не считаю себя виноватой в том, что он спился. Но ты как будто обвиняешь себя в том, что делал Крис при жизни. Тут нет твоей вины, Донна.
— Почему же тогда он завел себе любовницу? Что особенного он нашел в этой чертовой Сьюзан Риган? Я хочу знать, чем она превосходила меня. Хочу знать, как она одевалась, какие духи употребляла. Хочу знать, какую музыку любила. Хочу даже знать, что эта тварь жрала. — Джули никогда не слышала, чтобы ее сестра говорила с такой горячностью; ненависть, точно кипяток, бурлила в ее словах, языками огня плясала в ее глазах.
— Ты становишься просто одержимой, — сказала Джули. — Я даже не знаю, что тебе причиняет большее горе — смерть Криса или его измена?
— Похоже, что я и сама этого не знаю, — ответила Донна. — Его нет, и я уже не могу спросить у него, что он в ней нашел.
Придется выяснить самой. Может, именно это и поможет мне сохранить рассудок.
— Зачем тебе это нужно? — умоляюще спросила Джули. — Зачем ты себя мучаешь?
— Я же сказала тебе, я хочу знать, чем она меня превосходила. — В ее глазах поблескивали слезы. — Случилось самое худшее, что я могла себе представить: я потеряла мужа. Я не хочу потерять заодно и самоуважение.
Несколько долгих секунд обе женщины молча взирали друг на друга. Затем Джули шагнула вперед.
— Что ты собираешься делать? — спросила она.
— Поехать к ней домой.
— Для чего?
— Чтобы посмотреть, не найду ли я там чего-нибудь.
— Ты собираешься проникнуть к ней в дом? Как взломщик?
— Я еще не знаю, что я сделаю. Я только знаю, что хочу видеть, где она жила. — Она вручила Джули клочок бумаги с адресом. — Ты моя сестра, и я люблю тебя. Если и ты любишь меня, помоги, пожалуйста.
— Каким образом? Совершить безумный поступок, какой ты замышляешь? Подумай хорошенько, Донна. Подумай, что ты с собой делаешь. Неужели с тебя недостаточно смерти Криса?
Донна смотрела на нее немигающим взглядом.
— Поможешь ты мне или нет? — спросила она, протягивая руку за клочком бумаги.
Джули устало перевела дух.
— Да, я помогу тебе, — наконец обещала она.
— Я хочу поехать туда сейчас.
Джули понимала, что спорить бесполезно. И только кивнула.
— Сейчас накину пальто, — сказала она. — Машину поведу я.
Глава 17
Дом номер двадцать три по Локвуд-Драйв находился недалеко от Московской улицы, среди лабиринта Ноттинг-Хилл.
Некогда этот кирпичный дом был, видимо, белого цвета. Но теперь штукатурка, впитавшая в себя многолетнюю грязь, стала совсем серой. Даже цветы на подоконнике первого этажа выглядели так, точно были облеплены пылью. Трудно было сказать, живые они или нет. Фасад дома защищала ржавая металлическая ограда; от висевшей на одной петле калитки короткая дорожка вела прямо к парадной двери. В подобном же состоянии были и соседние дома, на многих из них висели таблички с надписью: «Продается».
В окнах горел свет, за занавесками двигались какие-то тени Народу на улице было совсем немного, и почти никто не обращал внимания на двух женщин, сидящих в «фиесте» напротив двадцать третьего номера.
Донна Уорд внимательно изучала дом, вбирая в себя все подробности, вплоть до цвета парадной двери и оконных занавесок. Заметив темное пятно на фасаде, под самой крышей, она подумала, что в сливном желобе, вероятно, есть дыра. Где-то поблизости залаяла собака.
Уличные фонари горели тусклым желтым светом, отбрасывая глубокие тени. В машине царила полная тишина.
Поездка в самое сердце Лондона заняла менее получаса. Машин на улицах было совсем мало, и Джули спокойно добралась до места назначения. Сидя на водительском сиденье, прижав одну руку ко лбу, она проявляла растущее нетерпение.
— И долго мы еще будем здесь торчать? — спросила она. Донна проигнорировала ее вопрос; она продолжала смотреть
на грязный белый дом с другой стороны улицы.
— Жилье здесь обходится недешево, — сказала она. — Не по секретарскому жалованью. Вероятно, он оплачивал и квартиру.
— Поехали. Ты ведь хотела видеть этот дом, ты его увидела. Донна взялась за ручку двери и открыла ее.
— Что ты делаешь? — ошеломленно спросила Джули.
— Подожди меня, — сказала Донна, выходя из машины. Она быстро пересекла улицу, открыла калитку и прошла к невысокому, в четыре ступени крыльцу.
Следившая за ней Джули покачала головой.
Около парадной двери висело табло с кнопками для включения переговорных устройств. Донна провела указательным пальцем по списку.
Уэстон.
Лоренс.
Риган.
Увидев эту фамилию, она заскрипела зубами, затем нажала входной звонок.
За дверью послышались чьи-то шаги. Через мгновение она оказалась перед человеком лет шестидесяти с лишком, приземистым, лысоватым, с седыми волосами, торчащими из обеих ноздрей. Впечатление было такое, будто из его носа выползают две белоснежные гусеницы. Одет он был в безупречно отглаженные брюки, свежую голубую рубашку и пятнистый галстук На ногах у него были теплые домашние туфли.
Донну он встретил приветливой улыбкой.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Дело касается моей сестры, — солгала она мрачным тоном. — Сьюзан Риган.
Пожилой человек кивнул, улыбка тут же сошла с его лица
— Я был очень огорчен, когда услышал эту ужасную новость. Она была милая, красивая девушка, — сказал он. — Вы с ней очень похожи.
Донна с трудом сохраняла самообладание.
— Мой брат обещал заехать за ее вещами, — сказала она с подчеркнутой убедительностью. — Я хотела бы проверить, сделал ли он это..
— Никто не заезжал, мисс Риган, — сказал он, опуская глаза на ее левую руку с обручальным кольцом. — Или мне следовало бы употребить слово «миссис»? — И он снова улыбнулся.
Она покачала головой.
— Меня зовут... (Только бы не ляпнуть какую-нибудь глупость. ) Блейк. Кэтрин Блейк.
— Меркуриадис, — представился он, протягивая руку. Она слегка пожала ее: рука была мягкая и теплая. — Я знаю, что фамилия у меня трудная. Не хотите ли зайти?
На ловца и зверь бежит.
Донна вошла и, закрыв за собой дверь, быстро осмотрела холл. Небольшой, весь исцарапанный старый сундучок слева, на нем ваза с цветами. На стене телефон-автомат. Справа полуоткрытая дверь, ведущая, по всей вероятности, в апартаменты хозяина. Во всяком случае, она приняла его за домовладельца. Перед ней был лестничный пролет.
— Если можно, я хотела бы посмотреть квартиру сестры, все ли там в порядке, — сказала Донна, стойко выдерживая взгляд Меркуриадиса.
— Сейчас принесу ключ, — сказал он и исчез в комнате направо. Слышно было, как внутри работает телевизор.
Боже, как легко все это получилось, даже слишком легко.
Оказывается, так легко лгать.
Через минуту он вернулся с ключом в руке и повел ее к лестнице.
Он шел, тяжело отдуваясь, останавливаясь через каждые несколько ступеней.
— Вы часто виделись с моей сестрой? — спросила она.
— Нет, она почти не выходила из своей квартиры. Очень спокойная была девушка: И красивая.
— Кто-нибудь посещал ее? Я часто над ней подшучивала, пора, мол, завести тебе дружка. — Донна постаралась изобразить самую искреннюю улыбку.
— Раза два-три к ней приходил один молодой человек. — Он понизил голос до заговорщицкого шепота. — По-моему, он оставался на ночь. — Он улыбнулся.
На этот раз вместо улыбки у Донны получилась гримаса.
— Как он выглядел? — спросила она.
— Не помню. Старость играет злые шутки с памятью. Так говаривала моя женушка, Господь упокой ее душу!
Бывал ли здесь Крис? Спал ли он с ней?
Когда они достигли первой площадки, Донна заколебалась.
— Еще один пролет, — сказал он. — Хорошо, что мои жильцы моложе меня. В прежние годы я без всякого усилия взбегал по этой лестнице. Мы с женой купили этот дом сорок лет назад. После ее смерти я стал сдавать квартиры. Мне было не по себе одному в таком большом доме. Но сейчас у меня не так много жильцов. Я повысил квартирную плату, и некоторые выехали. Я расторг с ними договора. — Как бы в подтверждение своих слов он кивнул.
— Послушайте, я могу сама посмотреть квартиру, — предложила Донна. — Вам нет никакой необходимости карабкаться по лестнице. А когда буду возвращаться, я занесу вам ключ.
— Хорошо. Это очень предупредительно с вашей стороны, — сказал он, глядя на нее.
В самом ли деле в его глазах мелькнуло подозрение, или это ей только почудилось?
Держи себя в руках, не распускайся.
— Странно, что я вас не помню, — заметил он, продолжая держать ключ. — Обычно я не забываю красивых лиц.
Донна улыбнулась с подкупающей искренностью.
— Спасибо за комплимент. Но я живу на южном побережье. Поэтому мы со Сьюзан виделись не так часто, как хотелось бы.
