Илья Бушмин - Дорога смерти
Бегин трижды нажал на спусковой крючок, когда водитель дернулся, и «ниссан» снова тронулся с места, на этот раз устремляясь точно на Бегина. Две пули вошли в лицо Машкова, разрывая содержимое черепной коробки. Третья пронзила горло и перебила шейные позвонки. Машков завалился на руль. «Ниссан» повело вправо, и он ткнулся в стену дома. Тут же радостные хищные языки пламени перебросились со стены на автомобиль. Через несколько секунд пламя взвилось внутри салона, поглощая в своем чреве мертвого Машкова.
Из машины никто не выходил. Никто не стрелял. Больше там никого не было. Отравленный продуктами горения мозг Бегина с трудом осознал этот факт, но упорно отказывался делать следующий вывод.
Исмагилов выбежал из-за противоположного угла здания, привлеченный звуком выстрелов. Он увидел полыхающий «ниссан» и силуэт Бегина на фоне огня. Исмагилов вскинул оружие и открыл огонь.
Первая пуля пронзила бедро Бегина. Он ощутил это как толчок, просто потом почему-то нога отказалась держать его тело, и Бегин упал на колено. Второй толчок был в спину с левой стороны, под лопаткой. Пуля прошла навылет. Бегин услышал чавкающий звук, посмотрел вниз и заметил кровь. Та била из огнестрельной раны на его груди.
Бегин обернулся. Боли не было вообще, но силы стремительно уходили — словно кто-то открыл пробку, и вся жизненная энергия, завихряясь, уходила в образовавшееся отверстие. Даже чтобы поднять руку, Бегину пришлось заставить себя. Рука не слушалась. Пистолет заваливался на бок и никак не хотел брать стреляющего в Бегина человека на прицел.
А потом сознание, которое стремительно покидало пронзенного пулями Бегина, различило лицо убийцы. Исмагилов. Оперативники из убойного ехали задерживать его — и умерли там, на месте. Исмагилов был стрелком банды. И бог знает, сколько человек он убил.
Энергично шагая к Бегину, Исмагилов снова выстрелил. Пуля прошила правую сторону груди Бегина, в районе ключицы. Снова чавкающий звук разрываемой плоти, тошнотворный запах собственной крови и полное отсутствие боли. Слабость накатывала все сильнее.
Бегин попытался выровнять пистолет, чтобы взять Исмагилова на прицел. Проклятая рука отказывалась слушаться. Она внезапно потяжелела, будто на нее навесили гири.
Бегин подумал о Рябцеве, которого он только что вытащил из огня. Если Бегин упадет, Рябцев получил контрольный выстрел в затылок. И все будет напрасным.
Зарево пламени от огнедышащего дома сверкнуло в глазах Исмагилова, которые были полны осознания своей победы.
«Один точный выстрел. В этой жизни от тебя никто больше не потребует ничего. Один точный выстрел — и ты свободен».
Это оказалось на удивление легко. Сознание смогло подчинить тело, которое стремительно лишалось крови и сил. Бегин нажал на курок. Пуля вошла в правый глаз Исмагилова. Его голова дернулась назад, и он упал вниз, перед смертью успев нажать на спусковой крючок. Но при падении его рука вскинулась вверх, и пуля ушла в небеса.
Бегин выронил пистолет.
Теперь он свободен.
Он вспомнил о Лене, последний сон о смерти которой видел лишь несколько минут назад. Вся его жизнь, как описывают это некоторые, не промелькнула перед его глазами. Бегин просто осознал, что конец пришел. Когда сознание покидал его тело, и он, закатив глаза, рухнул лицом в траву, Бегин даже успел поблагодарить жизнь за любовь, которую был счастлив испытать когда-то, и за смерть, которой судьба, сжалившись, все-таки наградила его. А потом просто отпустил себя и позволил стремительно подхватывающей и уносящей его черной реке сделать все остальное.
Глава 17
— Бордель в Балашихе. Кто подбросил туда оружие?
— Рахим.
— Какой Рахим?
— Рахим Ильнусов.
— Кто он такой? Член банды?
— Был.
Расков угрюмо посмотрел на Нестерова. Тот, почувствовав, что сказал то, чего ему говорить не стоило, опустил глаза и уставился в гладкую поверхность стола.
— Когда был? И куда делся потом?
— Был, когда я к ним присоединился. Когда мне… предложили войти в долю. Рахим был с ними. Он был их водителем. До меня.
— С его участием совершалось первое нападение?
— Наверное. Мне не говорили. Не рассказывали.
— И куда Ильнусов делся потом?
— Я не знаю.
Нестеров был небритым. На лице следы недавних травм, которые уже заживали. Спортивный пропахший камерой и потом костюм, угрюмый подавленный взгляд.
Допросы велись шестой день подряд. На допросах присутствовал адвокат. Предварительно сделку заключили лишь с Нестеровым, и он относительно охотно давал показания. По договоренности с адвокатом, защитник не вмешивался в разговоры, а лишь фиксировал происходящее.
Что касается остальных членов банды, задержанных и содержащихся в различных камерах СИЗО, в каждой из которых велась самостоятельная внутрикамерная разработка с помощью агентов оперативной части следственного изолятора, то все они молчали. Кто-то колебался, кто-то выдвигал легенды, кто-то валял дурака — но по делу не говорил никто.
— Что значит, не знаю? — прочорчал Расков. — Его полиция задержала? Или он решил соскочить? Или Томилин и Латыпов решили его выгнать? Или захотели от него избавиться?
— Я не знаю, — пробормотал Нестеров. — Он просто исчез однажды и все.
— И ты ничего не спрашивал? Или спрашивал? Неужели тебе не было интересно?
Нестеров поколебался.
— Мне сказали, что он уехал.
— Куда уехал?
— Куда-то. Уехал из города. И больше не появится. Больше я ничего не знаю.
— Хорошо. Вернемся к борделю в Балашихе. Как Рахим туда попал?
— Он знал тех, кто держит этот бордель. Он там раньше бывал.
— Откуда он их знает?
— Там работал его брат.
— Что за брат?
— Мы не знакомы. Я его не видел никогда. Только слышал пару раз про него. Его звали Аман, или Азамат… Как-то так. Точно не помню.
— А звонок в ФСБ? Когда вы назвали адрес этого борделя? Чья была идея?
— Мне не говорили, чья была идея. Просто Томилин сказал, что надо позвонить. Сказал, что говорить. Остальные уже в курсе были.
— Кто совершил звонок?
— Коломоец.
— Эдуард Коломоец?
— Да.
— Почему он?
— У него язык подвязан. Так сказал Томилин. Они все решили, Коломоец не спорил, не спрашивал, почему. Он был согласен позвонить.
— Ты присоединился к банде полтора месяца назад?
— Где-то так. Я не помню точный день. Ну, дату.
— Сергеева убивали при тебе?
Нестеров поморщился. Говорить об этом эпизоде ему не хотелось.
— Да.
— То есть, ты был за рулем?
— Да.
— Вы выехали, чтобы просто подстрелить кого-то? Или вы целенаправленно охотились на Сергеева? Какие были инструкции?
Нестеров попросил закурить. Расков пододвинул к нему пепельницу и пачку сигарет с лежащей сверху зажигалкой. Нестеров жадно закурил. Выдохнул с придыханием, словно его колотило, хотя внешне эта дрожь никак не проявляла себя.
— Нужно было убить именно Сергеева.
— Как это удалось? Как вы на трассе выследили именно его? С помощью жучка?
— Да. Он был на его машине.
— Кто его закрепил и когда?
— Я не знаю. Незадолго до этого, наверное. Батарейки в жучке хватает на двое суток и все.
— Почему убили Сергеева?
— Латыпов, — буркнул Нестеров.
— Что — Латыпов? Он приказал?
— Ему это нужно было.
— Зачем? Что тебе рассказывали?
— Не мне, нам. Томилин говорил, что участковый… что он тянул с Сергеева деньги. Тот отказался платить. На своем участке Латыпов несколько таких мест на деньги поставил. Ну, крышу им выставил. Сергеев отказался платить. Тогда Латыпов решил вообще отжать его кафе.
— Как?
— Он знал, что у Сергеева из родни была только мать. Старая. Если он умрет, кафе будут продавать. Латыпов хотел, чтобы мы вложили деньги в это кафе и забрали его себе.
— Зачем?
— Это было хорошее место. Так сказал Томилин. Хорошее место на въезде в город. Его можно использовать, как перевалочный пункт. Как склад.
— Склад чего? Перевалочный пункт — для чего?
— Я не знаю, — Нестеров опустил голову, выдыхая дым. — Мне ничего такого не говорили. Я не знаю всех раскладов. Я был просто водителем.
— Ладно. Вернемся назад. В банде люди со всех уголков России. Тольятти, Липецк, Казань, Забайкальский край… Как вы объединились? Ради чего?
— Помогали продавать анашу Гоблина. Искали бегунков-дилеров.
— И продавали бы дальше. Зачем убивать водителей?
— Чтобы… — Нестеров взмахнул рукой. — Чтобы замаскировать убийство Сергеева.
Расков откинулся на спинке стула. Протянул руку к сигаретам и тоже закурил. Буравя глазами Нестерова, он холодно произнес:
— Я не кретина сильно похож? Ваша банда положила троих до Сергеева и еще кучу народу после, включая сотрудников полиции. Кто будет поднимать на уши весь регион, только чтобы замаскировать убийство одного человека? Ради маленького кафе, которое стоит почти столько же, как и любая машина тех, на кого вы нападали? Не строй из меня дурака, Нестеров.
