Похорони Меня Ложью (ЛП) - Сото С. М

Как будто вселенная дает мне знак, что на самом деле пришло время кому-то рассказать, на моем экране вспыхивает имя База.

Баз: Поскольку сегодня пятница, не могла бы ты с Авой сегодня приехать на еще один урок плавания?

Маккензи: Конечно. Она будет в восторге, когда я заберу ее из школы. Думаю теперь ты ее любимый человек.

Баз: Увидимся около четырех.

Маккензи: Не мог бы ты вместо этого приехать к нам?

Мысль о том, чтобы оставить дом без присмотра, пугает меня. Что делать, если человек следит? Что, если, пока я буду с Авой у База, он проберется?

От одной этой мысли у меня по спине пробегает дрожь.

Я знаю, что в доме установлена система безопасности для этой цели, но, возможно, то, что Баз приедет ко мне, отпугнет их, если они следят. Я могу выглядеть легкой мишенью, если буду оставаться с Авой, двадцати четырех на семь.

После того, как Баз соглашается, я предлагаю приготовить ужин для всех нас сегодня, даже с моей пораненной рукой. С тех пор я узнала, что несмотря на то, что Ава разборчива в еде, она любит спагетти, поэтому решаю приготовить их для нее сегодня.

В течение дня я пытаюсь придумать лучший способ рассказать о том, что произошло прошлой ночью Базу, но не пугая Аву. Скорее всего, мне придется подождать, пока она не заснет, прежде чем я ему что-нибудь скажу. Я не лгала раньше, говоря, что он это все, о чем она говорила с тех пор, как у них был последний урок плавания. Она обожает База, и из того, что я видела в его пентхаусе, думаю, что он тоже ее обожает.

Когда незадолго до четырех раздается звонок в дверь, у меня по спине пробегает дрожь страха. Я открываю приложение и вздыхаю с облегчением, когда вижу, кто это. Прижимаю кончики пальцев к глазам и стираю беспокойство. Мои руки дрожат, а сердце, хотя и знает, что угрозы нет, все еще колотится в груди.

Я открываю входную дверь, и, должно быть, я действительно выгляжу дерьмово, потому что Баз хмурится, когда входит. Он закрывает и запирает дверь за меня. Замолкает, глядя на меня сверху вниз, изучая выражение моего лица.

— С тобой все в порядке? Ты выглядишь бледной.

— Да, — заверяю я с улыбкой, заправляя выбившиеся пряди волос за уши. — Думаю, я просто устала. Я плохо спала последние две ночи. Наконец-то это начинает меня настигать.

— Себастьян! — кричит Ава, выбегая из-за угла и прямо в его объятия.

Она продолжает рассказывать ему о своем дне в школе, о новых друзьях, которых она завела с самого начала, и обо всем остальном, что он стоит рядом и слушает. Я улыбаюсь про себя и возвращаюсь на кухню, чтобы закончить ужин.

Я держу еду и чесночный хлеб на грелках, чтобы он оставался теплым, когда мы направляемся на задний двор. Одетая в купальник, я оставляю накидку на своем теле, не готовая ощущать себя такой обнаженной перед Базом. Конечно, он видел меня голой и не выразил никакого отвращения по поводу шрамов на теле, но это не значит, что я готова выставить себя на всеобщее обозрение в таком виде.

Уложив Аву, Баз задерживается, ожидая меня. Как только я возвращаюсь в гостиную, ломая руки, он хмурится.

— Расскажи мне, что происходит. Ты весь день была где-то в другом месте.

Я зажимаю нижнюю губу зубами, пытаясь понять, с чего начать. Вытащив телефон из заднего кармана, я открываю приложение, показывая кадры с ночи среды.

— Прошлой ночью, когда Ава заснула, в дверь позвонили. Было чуть больше десяти, что показалось мне странным. У нас никогда не бывает гостей. Но это не самое странное. Когда я заглянула в приложение? Там никого не было. — что-то мелькает в его глазах, когда он забирает у меня телефон и смотрит видео. — Вскоре они вернулись и снова позвонили. Они просто звонят и уходят.

— Почему ты мне не позвонила? — цедит он сквозь зубы.

— Я запаниковала. Не хотела верить, что это было что-то большее, чем просто игры маленьких детей, но прошлой ночью...

— Что прошлой ночью?

— Ну, это случилось снова. На этот раз, Ава не спала. Я легла с ней в ее комнате, слишком боясь оставить ее одну. Кто бы это ни был, он не делает ничего вредного. Он просто приходит. И он больше не звонит, но взгляни. Он просто стоит и смотрит на дом.

— Кто бы это ни был, они явно хотят напугать тебя.

— Ну, это работает.

Его брови все еще нахмурены, когда он смотрит на экран, шестеренки в его мозгу крутятся.

— Я останусь на ночь.

Я тяжело сглатываю, беспокоясь, что, возможно, я не слишком далека от того, чтобы чувствовать то, что чувствую. Если бы это не было большой проблемой, не сомневаюсь, что Баз отмахнулся бы от этого, но он, очевидно, так не думает.

Баз помогает мне, пока я устраиваю его на диване. Несмотря на то, что у нас есть отличная гостевая комната, которую он может использовать, он занял диван, чтобы мог быть в центре на случай, если что-то случится.

Я топчусь на пороге гостиной, не желая уходить. Уверена, что он хочет побыть один, но я не могу заставить свои ноги двигаться в нужном мне направлении.

— Тебе не о чем беспокоиться. Я не позволю, чтобы с вами обеими что-нибудь случилось.

— Я знаю. Просто подумала. Ты же не думаешь, что это... — я замолкаю, даже не желая заканчивать эту фразу.

Баз глубоко вздыхает, затем откидывается на спинку дивана, уставившись в потолок.

— Без понятия. На данный момент я никого не исключаю. Посмотрим, что произойдет сегодня, а потом пойдем дальше.

Я стою, ерзая, в голове крутятся страшные возможности. Баз, должно быть, понимает, как сильно это давит на меня, потому что похлопывает по месту на диване рядом с собой.

— Садись, — его тон не оставляет места для обсуждения.

Глубоко вздохнув, я сажусь на диван, оставляя между нами здоровое пространство. Я сидела на этом диване бесчисленное количество раз с Авой, но сидеть с Базом ощущается по-другому. Воздух кажется густым, трудно дышать, и, хотя это мое пространство, мои владения, я внезапно чувствую себя самозванкой в своем собственном доме. Именно такой эффект оказывает Баз. Его доминирующее присутствие захватывает комнату.

— Еще раз спасибо, что остался.

Это тщетная попытка сохранить мир, попытаться сделать оставшуюся часть этой ночи только с нами двумя менее неловкой.

Баз проводит рукой по этим непослушным темным прядям, и я думаю, что впервые вижу его одетым так небрежно. После нашего купания и ужина он надел черную футболку и пару спортивных штанов, которые почему-то до сих пор выглядят на нем потрясающе. Он выглядит так, будто собирается на пробежку, и это резко отличается от костюмов и обычной рабочей одежды, в которой я всегда его вижу.

Раздражение мелькает на его лице.

— Перестань благодарить меня, Маккензи.

Я качаю головой, грустная улыбка кривит мои губы.

— Я не могу. У меня все это, — я обвожу рукой комнату, — Благодаря тебе. Если бы сегодня была обычная ночь, я бы лежала в постели с Авой, крепко обнимая ее. И ты причина, по которой это возможно.

Все его существо смягчается. Раздражение, которое только что было на его лице, смягчается. Я думаю, что это первый раз, когда я вижу его таким непринужденным и нежным.

— Ты заслуживаешь счастья.

— Ты тоже, — возражаю я.

— Видеть тебя счастливой делает меня счастливым.

Мы сидим тихо, просто смотрим друг на друга, не торопясь, пока наедимся досыта. Прошло слишком много времени с тех пор, как я могла просто сидеть здесь и восхищаться им. Даже когда притворялась, что ненавижу его, я крала моменты, когда он не думал, что я смотрю, и глазела на него, запечатлевая его в памяти.

После того, как тишина затягивается, он спрашивает:

— Каково это быть мамой? Изменить чью-то жизнь?

Моя улыбка появляется на лице при мысли об Аве. Я говорю о ней в течение следующих пятнадцати минут, и, к моему удивлению, Баз сидит и слушает с легкой усмешкой на лице. Его глаза скользят по моему лицу, останавливаясь на губах, пока я рассказываю.