Дейвид Мейсон - Тень над Вавилоном
– А почему бы и нет? – спросил Макдоналд. – Разве вдали от основной дороги мы не будем в большей безопасности?
– Возрастает вероятность быть замеченными, – ответил Хауард. – Гораздо сложнее блефовать так, как это было прошлой ночью. Чем может заниматься пара санитарных машин, разъезжая по проселкам? Люди сочтут это странным. Нет, я хочу использовать шоссе, насколько это возможно. Как бы то ни было, – добавил он, поднявшись на ноги, – будем считать, что отправимся самое позднее в 20.00. Дэнни, сходи и дай знать Тони, ладно? Майк, сообрази какую-нибудь горячую похлебку. Поедим минут через пятнадцать.
Макдоналд кивнул и пошел будить Акфорда. Зиглер обернулся к Хауарду и тихо спросил:
– Думаешь, он может нас подвести?
Сунув в рот еще одну сигарету, Хауард прикурил от предыдущей.
– Майк, я не знаю. Не думаю. Но это дело с солдатом прошлой ночью, должно быть, выбило его из колеи. Возможно, с ним придется немного понянчиться. Так что пусть он думает, что мы не убьем эту троицу благодаря душевной доброте Джонни. Вот почему я не назвал ему истинной причины. Если сторожа исчезнут, то на нас наверняка начнется охота. Один пропавший солдат никого не удивит – они просто решат, что тот дезертировал. Но вот три неожиданно потерявшихся здесь сторожа? Слишком много для совпадения. Пойдем, я хочу еще разок взглянуть на конвой.
Две пары крылатых ракет с промежутком девяносто секунд между ними достигли линии побережья. Первые две ракеты держали курс на восток, в то время как две вторые взяли чуть западнее. Восточная пара направилась прямо к дельте реки Шатт-эль-Араб, водному пути, служившему ирано-иракской границей. Когда ракеты сбросили высоту полета с пятисот до ста футов, включились их системы отслеживания рельефа местности, ТЕРКОМ, которые просканировали территорию под собой и внесли небольшие поправки в инерциальные системы наведения. Поначалу ракеты не привлекли особого внимания, но их присутствие было отмечено иранскими солдатами в Абадане и Хорремшехре, когда те пролетали над руинами огромных нефтеперерабатывающих заводов и нефтехранилищ. Будучи не совсем уверены в природе шума и грохота у себя над головой, иранские командиры на какое-то время привели подразделения в повышенную боевую готовность. Однако они отдали строгие приказы открывать огонь только в случае непосредственного нападения, поэтому никаких действий так и не было предпринято. Ракеты продолжили полет вдоль Шатт-эль-Араба и вошли в воздушное пространство Ирака сразу за восточной окраиной иракского города Басра. Здесь по тревоге были подняты уже войска Ирака – солдаты из бронетанковой дивизии Республиканской гвардии «Хаммураби» начали бесцельно палить в освещенное прожекторами ночное небо. К тому времени, когда поднялась стрельба, ракеты, двигавшиеся неизменно над водой со скоростью пятьсот пятьдесят миль в час, уже давно улетели.
Вторая пара ракет шла по-над водами залива Хавр-абд-Аллах, предварительно обогнув с севера остров Бубиян и войдя в горловину хавра на границе с Кувейтом. Двадцатью милями дальше они свернули над руслом Шатт-эль-Басры, которое вывело их, как и предыдущую пару, к Басре, но на этот раз с западной стороны. Пройдя между гражданским аэропортом и военной авиабазой Басра-Уэст, они вызвали временный переполох, но толком опять же ничего предпринято не было. В результате вновь раздалось лишь несколько выстрелов в небо из стрелкового и противовоздушного оружия, и то лишь тогда, когда ракеты давно улетели. Достигнув начала русла, они вышли над открытыми водами Хавр-эль-Хаммара и свернули почти строго на запад в сторону города Насирия.
Восточная пара ракет подлетела к началу Шатт-эль-Араба у слияния двух великих рек. Выбрав правую из них, они полетели над рекой Нахр-эль-Диджлах – Тигром – в сторону Багдада.
55
– Тони? Говорит Питер. Тебе не трудно поточнее объяснить мне, какого черта там у тебя происходит?
– Питер! Я так рад слышать тебя! – Тони Хьюз, знавший голос Дартингтона, явно испытал облегчение. – Где ты находишься?
– Я сейчас в отпуске. Звоню тебе с Багамских островов. Только что у меня была полиция с невероятной историей о каких-то людях, которые подделали несколько документов «Даркона», в том числе с моей подписью, чтобы воспользоваться нашим имуществом в Саудовской Аравии. Что означает вся эта чертовщина и кто эти люди? Что они там натворили?
Хьюз поведал все, что ему было известно, упомянув о беседах с «людьми из службы безопасности британского и американского посольств». Дартингтон то и дело перебивал его вопросами. Выдав всю информацию, какую только мог, Хьюз в конце сообщил:
– И это все, что я знаю. Все, похоже, восприняли дело очень серьезно, но это и неудивительно. Я очень сожалею по поводу случившегося, но все документы выглядели, как настоящие, а твоя личная подпись на них убедила меня окончательно.
Какое-то время Дартингтон оставался безмолвным. Ну и наглый же пройдоха этот Хауард, не без восхищения думал он. Сэр Питер придал своему голосу выражение озабоченности:
– Послушай, Тони, я хочу, чтобы ты всячески помогал посольству, а еще – заяви обо всем в местную полицию…
– Питер, уже сделано.
– Хорошо. Я жутко зол по этому поводу, – вырвалось у Дартингтона. – Не на тебя, – добавил он поспешно, – твоей вины тут нет. Мне показали копию факса, который ты получил, – он действительно выглядел как подлинный. Но мне перебили отдых, и мне ненавистна мысль, что эти люди выставили нас дураками и стащили наши же вещи у нас из-под носа. Как же мне хочется, чтобы этих козлов поймали! – произнес он с подчеркнутым нажимом. – Делай все, что потребуется, чтобы помочь их схватить, ладно? Ты был прав, когда сказал, что все это очень серьезно. Очевидно, они террористы или кто-то в том же духе.
– Я так и думал, что все это как-то связано с подобными вещами. Ребята из посольства не говорили вслух, но мне кажется, что бы эти люди ни затевали, здесь это у них не очень-то выйдет.
– Да, мне тоже так кажется. – Голос сэра Питера был угрюмым. – Но все равно оказывай какую только можно помощь в их поимке. Позвони мне сюда, если узнаешь что-то новенькое. – Дартингтон продиктовал свой телефонный номер и дал отбой.
– Что-нибудь не так, дорогой? – В комнату вплыла леди Дартингтон.
– Похоже на то. Какие-то преступники, выдавая себя за сотрудников «Даркона», совершили то ли мошенничество, то ли что-то еще в Саудовской Аравии. Боже, – страстно пророкотал он, – будь я проклят, если какой-то козел сделает из меня дурака и ему сойдут с рук подобные штучки! – Он развернулся на пятках и громко протопал из комнаты.
Леди Дартингтон не могла не заметить признаков буйного гнева у собственного мужа. Она решила промолчать. Господи, подумала она, теперь весь остаток недели у него будет мерзкое настроение.
Если бы она могла видеть лицо Дартингтона, когда тот вышел из комнаты, то была бы несколько сбита с толку. Сэр Питер улыбался от уха до уха.
Находившийся в нескольких милях от виллы Джулиан Смит вздохнул и выключил магнитофон. Проклятье, подумал разведчик, я как-то все же надеялся, что он себя выдаст. Наверно, он все-таки ни при чем. А может быть, он просто гораздо хитрее, чем кажется с виду.
– Джонни? – Эд Хауард окликнул Берна, который по-прежнему продолжал сидеть рядом со скрючившимися фигурами трех арабов в дальнем углу склада. – Жратва на столе.
Берн повернул голову и медленно кивнул Хауарду.
– Эд, я буду минут через пять. Я сейчас как раз собирался объяснить им ситуацию.
Через несколько мгновений из угла неожиданно донеслись возбужденные голоса. Макдоналд поднял взгляд от кастрюли с густым супом, который он разливал по выставленным в ряд котелкам. В сумрачном свете дальнего конца складского помещения Джонни Берн снимал наручники с двух молодых мужчин. Не успев освободиться, они вскочили на ноги, стали энергично трясти его за руки и многословно выражать свою признательность. Наконец-то он им сказал, подумал Макдоналд. Молодые арабы излучали улыбки и без умолку что-то тараторили. Через минуту они подбежали к остальным и, по-прежнему широко улыбаясь, настойчиво пожали руки всем членам команды.
Взгляд Макдоналда вернулся снова в угол. В колеблющемся пламени свечи он увидел, как старик медленно встает на ноги. Медленно и торжественно он сказал что-то Берну, руки обоих мужчин тесно переплелись в знак понимания. Свеча на мгновение вспыхнула ярче, осветив фигуры неверным светом. Макдоналд подумал, что, если бы не суровое окружение и военная одежда Берна, сцена вполне походила бы на библейскую, что-то вроде одной из тех старинных картин, которые висели по стенам сторожки в Карвейге. Взгляд Макдоналда превлекло лицо старика. Лицо это было неподвластно времени. Линии морщин каким-то образом разгладились, а ранее согбенная фигура распрямилась. При всей неухоженности тощего старика Макдоналд был поражен тем достоинством, с каким может держаться человек.
