Питер Джеймс - Пока еще жив
— Все равно большое спасибо!
— Считайте, что это комплимент в ваш адрес, сэр.
Грейс криво улыбнулся, затем подошел к Гее. Их взгляды встретились, и на какой-то миг ее рыдания стихли.
— С вами все в порядке? — спросил он.
Несмотря на слезы, она вымучила улыбку:
— Да, просто я немного перенервничала.
Грейс улыбнулся. Спустя пару секунд послышались шаги, и в комнату влетел Гленн Брэнсон. Впрочем, он тотчас же, открыв рот, замер на месте, растерянно глядя то на Грейса, то на Гею.
— Что случилось? С вами все в порядке? Шеф, я спрашиваю, с вами все в порядке?
Где-то над головой застрекотал вертолет. Вопрос потонул в грохоте мотора и гуле вращающихся лопастей, которые эхом отлетали от голых стен и пола.
— С нами все в порядке, — ответил Грейс.
Брэнсон водил безумным взглядом по сторонам.
— А где Уитли? Мне сказали, что он здесь наверху.
Грейс опустился на колени и подполз к краю люка.
— Осторожно, сэр! — рявкнул охранник.
Грейс подполз к самому к краю и заглянул вниз, затем так же осторожно отполз назад и повернулся к Брэнсону:
— Он в кухне.
— В кухне?
— Что… как… кто там с ним? Что он там делает?
— Могу точно сказать, чего он там не делает. Он точно не готовит обед.
Не обращая внимания на кровоточащую рану на лице и горящие адским огнем ладони, Грейс бросился по винтовой лестнице вниз. Брэнсон устремился за ним следом. Наконец оказавшись внизу, они бросились по коридору в Банкетный зал, где собралась пестрая толпа участников съемочной группы — кто-то в элегантных нарядах эпохи Регентства, кто-то в кроссовках, джинсах и футболках.
— Детектив Грейс, вы можете сказать нам?..
Но Грейс проигнорировал вопрос. Вместо этого он толкнул дверь и бросился в первое из кухонных помещений. Это была небольшая голая комната, с бежевыми стенами. На полу коричневый линолеум. Посреди комнаты стояла стальная тележка на колесиках, чем-то похожая на тележку в морге. Грей посмотрел вверх — никакого люка, лишь низкий потолок.
Тогда он распахнул грязного цвета дверь и вместе с Брэнсоном нырнул в следующую комнату, точно такую же, только меньших размеров. В ней чувствовался слабый запах человеческих фекалий. Пробежав ее, он распахнул другую дверь, в противоположной стене, которая была слегка приоткрыта.
При виде представшей глазам картины оба машинально отпрянули.
— О господи! — ахнул Брэнсон.
Запах человеческого дерьма так и бил в нос. Грейс посмотрел прямо перед собой — на того, кто только что едва не лишил жизни Гею, а также самого себя. Затем он посмотрел вверх, на дыру в потолке, в которую провалился Уитли. До нее было футов пятнадцать, а еще выше, на высоте сорока футов в нее с любопытством заглядывала усатая физиономия охранника. Затем, набрав полную грудь воздуха и задержав дыхание, он вновь посмотрел перед собой, на жутковатую картину в центре комнаты.
Парик слетел с головы Уитли и теперь валялся на полу. Из элегантного платья эпохи Регентства торчала лысеющая голова с всклокоченными седыми патлами. Судя по всему, Уитли сначала ударился об пол, после чего спиной налетел на раковину из нержавейки, которая сейчас поддерживала его спину, отчего могло показаться, будто он просто решил посидеть на полу. Вокруг его ног веером распростерся подол ярко-красного платья, как будто нарочно аккуратно разложил его по полу, чтобы тот не помялся.
Из дыр в платье, чуть ниже талии торчали две светлые палки, чем-то напоминавшие лыжные, длиной примерно восемнадцать дюймов каждая. Правда, они были в крови, и к ним прилипли клочья сухожилий и кожи. Грейс с ужасом понял, что это такое. Берцовые кости, которые от удара выскочили из коленных суставов.
Запах фекалий был омерзителен. Стараясь не дышать, Грейс подошел к Уитли и посмотрел на его покрытое толстым слоем пудры и грима лицо. Уитли беспрестанно моргал, как будто внутри его защемило какой-то нерв. С его губ то и дело срывался слабый стон, отчего казалось, что он ловит ртом воздух, словно вытащенная из воды рыба. Грейс взял его руку и нащупал пульс. Он не стал считать количество ударов, и без того было понятно, что сердце едва бьется.
— Он еще жив. Пока еще жив. Вызывай скорую.
В ужасе посмотрев на изуродованное человеческое тело, Брэнсон вытащил телефон.
120
— Скажи, а она бы сделала то же самое ради тебя? — спросила Клио.
— Дело не в этом.
— А в чем?
— Моя работа состояла в том, чтобы охранять ее.
— Рой, ты ведь специалист по работе с заложниками и самоубийцами. Ты сам как-то раз сказал мне, что тебя учили не рисковать собственной жизнью, а ты в очередной раз рисковал. Разве не так?
Была пятница. Стоял теплый летний вечер. Чтобы отпраздновать последний рабочий день Клио перед декретным отпуском, они заказали столик в своем любимом загородном ресторанчике под названием «Рыжий лис». Клио любила напомнить ему, что, поскольку пополнение в их семье уже не за горами, тихий ужин вдвоем может стать их последним на несколько ближайших лет. Впрочем, Роя долго уговаривать не пришлось. Если он что и обожал в этой жизни, так это посидеть вместе с Клио за хорошей едой и бокалом доброго вина.
Он включил душ, с трудом стянул галстук — давали о себе знать саднившие ладони, в которых все еще оставалось несколько заноз. Затем снял пиджак и брюки и сел на край кровати, чтобы стащить носки. Тело было горячим и потным. Сам он валился с ног от усталости, как будто за спиной у него была долгая-предолгая неделя. Особенно после последних двух дней.
Два брифинга за последние двадцать четыре часа, обращение в независимую службу надзора за действиями полиции, потому что он был непосредственно причастен к серьезным травмам подозреваемого. Объяснения по поводу утечки информации, которую получал Кевин Спинелла. Плюс бумажная работа, связанная с проведением операции «Икона». Ну и в качестве глазури на этом малоприятном пирожном пришлось решать вопрос о том, на каком поле в новом сезоне будет играть их команда регбистов, которая также находилась под его началом.
В довершение ко всему сегодня его вызвали в Лондон, в качестве свидетеля по делу Карла Веннера. Мало того что ему пришлось проторчать целый день в стенах Олд-Бейли, выяснилось, что сегодня он не нужен и ему придется приехать еще раз в следующий вторник.
Принять душ, а затем, откинув верх «Ауди ТТ», с ветерком прокатиться за город, выпить холодного пива, пропустить несколько стаканчиков вина — и ему тотчас станет лучше. Возможно, он даже позволит себе побаловаться сигаретой. Оно даже к лучшему, что Клио беременна — по крайней мере, она точно не выпьет и глотка, а значит, им не придется спорить о том, кто сядет за руль по дороге домой.
— Дело не в том, чему меня учили, — ответил он. — Несколько лет назад случился один скандал, когда два полицейских в одной стране не стали прыгать в озеро, чтобы спасти утопающего мальчишку, потому что их якобы учили не рисковать своей жизнью. Но это редкая вещь. Не думаю, что во всем Суссексе найдется хоть один полицейский, который бы отказался прыгать в воду. Мало ли чему меня учили, на моем месте так поступил бы любой. Как можно стоять и спокойно смотреть, как гибнет другой человек?
Клио поцеловала его.
— Знаешь, я всегда старалась не слишком заморачиваться, — усмехнулась она, — пока не встретила тебя.
— Может, все дело в беременности? Мы с тобой вон сколько книжек прочитали и знаем, что беременность делает с гормонами. Беспокойство — нормальная составляющая материнского инстинкта. Но обо мне тебе беспокоиться не нужно.
— Ребенок здесь ни при чем, Рой. Все дело в тебе. Каждый раз, когда ты уходишь на работу, я думаю, вернешься ли ты назад. Или вместо тебя в дверь постучит парочка твоих коллег.
— Клио, дорогая, прекрати!
— Скажи, Сэнди тоже со всем этим мирилась? Ее мучили те же страхи?
Имя Сэнди, произнесенное вслух, больно укололо его. Его упоминание всякий раз наполняло сердце Роя болью и ощущением утраты — даже несмотря на бодрое состояние духа, в котором он пребывал. Грейс пожал плечами:
— Она никогда ничего не говорила — по крайней мере, про опасность. Если ее что-то и раздражало, так это мой непредсказуемый график работы.
— Извини, но я переживаю, и ничего не могу с собой поделать. Я люблю тебя. Но ты сам посмотри на безрассудные поступки, которые ты совершил за последний год. Ты был в горящем здании, в машине свалился с утеса…
— Не совсем.
— Рой, машина сорвалась с утеса.
— Согласен. Но меня в ней не было.
— Ты был в ней за десять секунд до того, как она сорвалась вниз.
Грейс улыбнулся:
— Верно.
Он встал и снял трусы.
— Ты нырнул в Шорэмскую гавань прямо перед кораблем.
«Как странно», — подумал Грейс. Он не ощущал абсолютно никакого дискомфорта, стоя голым перед Клио. А вот у Сэнди были почти пуританские представления о наготе. В постели эти представления покидали ее, и она могла быть по-настоящему дикой. Но в остальные моменты она всегда чем-нибудь прикрывалась и настаивала, чтобы он что-нибудь надел даже для того, чтобы дойти от спальни до ванной. Еще у нее был навязчивый пунктик насчет туалета. Как-то раз, много лет назад, он пошутил в диалоге с другом, что за все те годы, что они с Сэнди прожили в браке, она ни разу на его памяти не сходила в туалет.
