Патрик Бовен - Цирк монстров
Затем открыла заднюю дверцу и помогла мне выйти.
— Подождите! — встрепенулся Гарнер. — Что это вы делаете?
— А вы хотите, чтобы я оставила задержанного одного в машине?
Гарнер, застыв от изумления, смотрел нам вслед, по-прежнему сжимая в руке шланг. Затем выругался.
— Вы получите последний завтрак, достойный этого названия, — прошептала Конни мне на ухо. — Советую этим воспользоваться.
Гарнер присоединился к нам в придорожном кафе пять минут спустя. Конни уже нагрузила подносы яичницей с беконом, фруктами, кофе и грудой пирожных с кремом.
— Ломбардо! — рявкнул Гарнер.
— Да, я здесь.
— Здесь кроется какой-то подвох!
— Вы слишком уж подозрительны.
Гарнер уставился на поднос, одолеваемый злостью и жадностью одновременно:
— Вы что, собираетесь накормить полк?
— Какая разница? Все это куплено на деньги налогоплательщиков.
— Предупреждаю вас — я оставлю Беккера в наручниках.
Конни пожала плечами.
Мы заняли места за столиком, отгороженным от двух соседних столов. Гарнер снял один из моих наручников и прицепил его к ножке стола. Неподалеку от нас протирала пол юная уборщица-азиатка. Она искоса взглянула на меня, потом вернулась к работе.
Кафе было почти пустым. На журнальной стойке рядом с входом пестрели рекламные проспекты для туристов. В глубине зала стояла позолоченная статуя Микки Мауса с красочным плакатом, приглашающим детей в парк Орландо. У меня сжалось сердце — я ни разу не свозил туда Билли.
Гарнер пил кофе, то и дело поглядывая на часы.
— Ешьте быстрее, Беккер, — произнес он нетерпеливо.
— Я не собираюсь давиться только ради того, чтобы доставить вам удовольствие, — сказал я с раздражением.
— Вы поклевываете еду, как девчонка.
Конни рассеянно следила за выпуском новостей по телевизору. Над Мексиканским заливом бушевал шторм, понемногу смещаясь в сторону Техаса и Луизианы. Он все больше беспокоил метеорологов, которые один за другим давали неутешительные прогнозы, описывая возможные разрушительные последствия едва ли не с воодушевлением. Правительство еще не дало распоряжения об эвакуации, но на западном побережье Флориды все аварийно-спасательные службы были приведены в полную готовность.
Гарнер все чаще нетерпеливо ерзал на стуле.
— Туалеты в конце коридора, — проговорила Конни, не отрывая глаз от плазменного экрана.
Гарнер что-то проворчал, затем встал и удалился в указанном направлении.
Конни улыбнулась.
— Что такое? — спросил я.
— Ничего.
— Но у вас явно довольный вид.
Я в упор взглянул на Конни, но она по-прежнему смотрела на экран.
Через пару минут она тоже поднялась, сказала мне через плечо: «Я скоро вернусь» — и исчезла.
Она действительно скоро вернулась. Затем ее руки незаметно скользнули под стол и слегка коснулись моих колен.
Послышался слабый металлический щелчок — и наручник исчез с моего запястья.
Конни позвенела ключами от машины прямо у меня перед лицом:
— Уходим.
— Что?! Вы с ума сошли!
— Шестьдесят миллиграммов фуросемида в кофе Гарнера сделали свое дело. Это сильное мочегонное средство. А к этому я добавила тройную дозу снотворного. Наверняка он уже заснул. Уборщица мыла пол совсем недавно, значит, в следующий раз она будет это делать через несколько часов. Никто из посетителей не осмелится тронуть копа, храпящего в туалете. А когда Гарнер проснется, мы будем уже далеко.
Я смотрел на нее в полном изумлении.
— Не обольщайтесь, Пол, — прибавила Конни, — потом я действительно отвезу вас в тюрьму. Мы будем в Неаполе завтра утром. Но прежде заедем еще кое-куда.
Она привела меня обратно на парковку, вынула из багажника большую сумку, которую захватила с собой, достала из нее картонный конверт с моими личными вещами и протянула мне.
— Отвернитесь, — потребовала она вслед за этим.
Я повиновался.
Послышался слабый шорох ткани. Искоса взглянув в зеркало заднего вида, я увидел, что Конни стянула строгий деловой костюм и вынула из сумки джинсы и рубашку. Я заметил у нее на спине в районе талии татуировку в виде электрогитары. Выглядело это довольно соблазнительно.
— Теперь можете повернуться. — Конни распустила волосы и тряхнула головой. — Терпеть не могу эти официальные костюмы. Ну что, я сяду за руль?
— Альтман в курсе того, что вы сделали?
Она не ответила.
— И куда мы поедем?
— Проверим один след. Который вы же сами и указали.
Я сел на пассажирское сиденье. Конни завела мотор и вырулила на шоссе. Затем повернулась ко мне:
— Мы вчера проверили оба ваших мобильника. Прослушали все сообщения. Мы знаем обо всем, что сообщил вам Кэмерон Коул по поводу похорон вашего отца и результатов ДНК-экспертизы. По официальной версии, вы обратились в бегство, а я — ваша заложница. Но завтра, что бы ни случилось, мы снова меняемся ролями, и вы благоразумно отправляетесь в тюрьму. При малейшем изменении программы, при любом трюке с вашей стороны половина всех полицейских сил этого штата бросится за вами в погоню. Альтман вовсе не намерен делать вам подарок. Если в вас придется стрелять — пули будут настоящие.
Я долго смотрел на нее, не говоря ни слова. В конце концов ограничился лишь тем, что заметил:
— Да, чувствуется, ваш босс на досуге изучал Макиавелли.
— Либо так, либо никак, — произнесла Конни, не отреагировав на мои слова. — Или вы предпочитаете отправиться в тюрьму прямо сейчас?
— Нет, — ответил я после паузы.
— Значит, делаем крюк.
— Так куда же мы едем?
— Туда, куда решил позвать нас призрак вашего отца. Потому что создается впечатление, что даже после смерти он держит в руках все путеводные нити.
Конни посмотрела на горизонт, затянутый черными тучами, напоминавшими гигантские лужи разлитого гудрона.
— На северо-запад, — договорила она. — В город монстров.
Глава 83
Кэмерон Коул очнулся с таким ощущением, словно его били несколько часов подряд, потом сбросили со скалы, а в довершение всего по нему проехал грузовик. Хотя он не смог бы сказать точно, в каком порядке все это происходило. Болел каждый сантиметр его тела. Во рту был вкус песка и крови. Вдобавок Кэмерон чувствовал резкий запах тины.
— Я должен был вас убить, — послышался плачущий голос Бартона Фуллера.
Кэмерон открыл глаза. Когда к нему постепенно вернулась способность видеть четко, он различил перед собой здание из белого кирпича и узнал его: каким бы невероятным это ни казалось, они вернулись к центральному полицейскому комиссариату Неаполя.
— Что за херня?!
Он машинально провел рукой вдоль пояса, ища пистолет. Форма Кэмерона насквозь промокла, но оружие оказалось на месте. Он выпрямился и направил пистолет на Фуллера. Они оба находились в ангаре автосервиса, где полицейские обычно оставляли свои машины на ремонт. Но сейчас было еще рано, и ангар пустовал.
— Как я сюда попал? — спросил Кэмерон. — Вы же пытались меня убить!
Фуллер сидел на ящике с инструментами. Черты лица адвоката были искажены. Он прижимал руку к груди. Его одежда тоже насквозь промокла.
— Я был должен… я был должен… — повторял он, раскачиваясь вперед и назад, как маятник.
— Черт возьми, где ребенок?
Фуллер закатил глаза под лоб. На мгновение Кэмерону показалось, что адвокат сейчас упадет в обморок.
— Вы уже ничего не сможете… слишком поздно… они слишком сильны…
— Кто они?
Кэмерон в два прыжка преодолел разделяющее их пространство, резко поднял Фуллера за воротник и упер ему в подбородок дуло своего «Кольта-А5».
— Я тут ни при чем… — прохныкал адвокат. — Это я вас спас…
— Ну, дальше!
— Я не мог смотреть, как вы тонете… Это было ужасно… Вы барахтались в воде, захлебывались… Я нырнул и втащил вас в самолет… Это стоило мне… больших усилий… Мое сердце…
Он все еще прижимал руку к груди.
— Вы лжете! — рявкнул Кэмерон.
Но на самом деле он не был в этом уверен. Глаза Фуллера за стеклами очков были глазами животного, попавшего в западню.
— Я н-не лгу… Я не умею убивать людей… Я мог выполнять другие грязные поручения, но только не это… только не это… — Взгляд Фуллера прояснился, словно он собрал последние силы. — Я пообещал вас уничтожить. Но не смог. Я прятался всю ночь. Потом привез вас к вашим коллегам. Алан Смит никогда не прощает предательства. Это он убил ту женщину в больнице, а не я… Я до этого избил ее бейсбольной битой. Если он меня найдет… вы даже не представляете, что он со мной сделает!..
— Это он забрал Шона?
— Н-нет… — еле слышно ответил Фуллер.
— А кто?
Голова адвоката покачнулась.
