Кристиан Мёрк - Дорогой Джим
Повздыхав, Найалл поздравил себя с тем, что одного он точно добился — судя по всему, ему самому тоже со временем предстоит войти в историю Каслтаунбира, городка, к которому он начинал испытывать нечто вроде любви… Безногий колдун в своем замке будет по-прежнему развлекаться, пугая непрошеных гостей, лениво размышлял Найалл, и тешить себя мыслью о том, что его погибший брат был не кровавым убийцей, а милым проказником, всего лишь плохо усвоившим преподанный ему некогда урок.
Мистер О'Дрисколл — так, кажется, тогда в лесу назвал колдуна телохранитель, спохватился Найалл. Эта фамилия всколыхнула в его памяти какое-то неясное воспоминание. Морща лоб, он попытался припомнить какую-то деталь, о которой в свое время упоминал Джим, рассказывая историю двух принцев. Может, фамилия О'Дрисколл — всего лишь современная форма старинного выражения Ua Eitirsceoil, внезапно пришло ему в голову. Опять колдовство, усмехнулся он. Дым и зеркала. Найалл захлопнул дневник, мимоходом отметив, что тот уже потихоньку распадается на части. Почему-то он был уверен, что у него вряд ли когда-нибудь появится желание снова заглянуть в него.
А сейчас он хорошенько выспится, решил Найалл. И прямо с утра пораньше отправится в Малахайд, придет на почту и спросит мистера Райчудури… Может, тот сменит гнев на милость и снова возьмет его на работу. Ладно-ладно — не спросит, а попросит. Воровато оглядевшись по сторонам, Найалл вытащил из рюкзака карандаш и с минуту подержал его в руке. Ничего ведь страшного не случится, уговаривал он себя, если он просто попробует перенести на бумагу образ, уже какое-то время упорно не дававший ему покоя. Разве это такое уж преступление? Это будет история о человеке-волке, терроризировавшем всю округу… о женщинах, имевших несчастье оказаться у него на пути и даже не подозревавших о том, что встреча с ним несет смерть. Выругавшись вполголоса, Найалл сломал карандаш и швырнул его в корзину.
На него вдруг навалилась свинцовая усталость, веки горели, как будто он не спал несколько дней. Моргая, парень снова уставился в книжку в черном переплете. Ему нельзя оставить дневник Рошин у себя — сейчас он уже больше не имеет на это никакого права. Он вдруг почувствовал страшную тяжесть на душе… проклятый дневник стал почему-то казаться мельничным жерновом на шее. Может, отнести его копам?..
Найаллу пришлось напомнить себе, что всю последнюю неделю он только и занимался тем, что бегал от них по всему Западному Корку. В полиции будут только счастливы, когда он вздумает заявиться к ним — особенно после того, как позвонят Броне. Ну уж нет, лучше он потихоньку вышвырнет его в таком месте, где дневник никогда не найдут. Но вначале… вначале нужно прочистить легкие воздухом Дублина, а заодно и отыскать велосипед. Наверняка за это время его уже успели увести, с горечью хмыкнул про себя Найалл — такое уж, видно, мое счастье. Встав, он по привычке сунул дневник в карман. Повинуясь неясному побуждению, швырнул в рюкзак парочку карандашей — ведь никогда не знаешь заранее, как обернется дело, верно? Открыв входную дверь, Найалл украдкой покосился на рыжего с полосками кота, который, видимо сообразив, что хозяину вновь вздумалось улизнуть, одним легким прыжком вскочил на кухонную стойку — вероятно, чтобы ненавязчиво намекнуть, как легко разодрать на части ластик, было бы, как говорится, желание.
— Собираешься разнести тут все на куски, старый мошенник? Что ж, наслаждайся жизнью, не буду тебе мешать, — бросил Найалл, захлопнув за собой дверь. Оскар лишь лениво прищурился ему вслед, словно намереваясь надерзить: «Можно подумать, я нуждаюсь в твоем разрешении, болван!»
Судя по календарю, лето было в самом разгаре. Но это только по календарю — потому что дувший с реки порывистый ветер, похоже, явился сюда откуда-то из самого холодного уголка Сибири. Во всяком случае, так ворчал про себя Найалл, пока, зябко поеживаясь, разыскивал оставленный на причале велосипед.
И конечно, он опять забыл запереть его на замок. К счастью, никому не пришло в голову покуситься на это сокровище — ну что ж, и на том спасибо, порадовался Найалл. Пусть и скромная, но все-таки награда за его рыцарскую попытку восстановить честь трех несчастных исчезнувших принцесс, которых никому не суждено больше увидеть. В воздухе, подавляя привычный запах светлого пива, витал стойкий аромат эспрессо. И ведь это уже довольно давно, уныло подумал Найалл… Похоже, их яркий, солнечный, молодой город постепенно начинает забывать, что находится не где-нибудь в Европе, а в самом сердце Ирландии. Он прошел мимо кафе — хлюпающие звуки, издаваемые очередным любителем эспрессо, втягивающим в себя пенку, и стойкий аромат кофе в воздухе заставили Найалла прибавить шагу и погнали дальше. Наконец ему удалось отыскать грязноватый паб без названия, столики на тротуаре также отсутствовали. Вот и отлично, с удовлетворением решил Найалл, нащупав в кармане несколько банкнот, — все, что удалось собрать, обналичив полученный при увольнении чек. То, что нужно.
— Спасибо, мистер Райчудури, вы спасли меня от голодной смерти, — благодарно пробормотал он, входя в паб.
— Привет, — невнятно пробурчал бармен, окидывая взглядом посетителя. Покрутив ручку, он прибавил громкость — на экране телевизора сурового вида дикторша рассказывала, как где-то на севере двое юнцов трагически погибли, когда на них упал потерявший управление вертолет. — Пинту? — повернулся он к Найаллу.
— Да. «Гиннесс», пожалуйста, — попросил Найалл, почувствовав, что наконец вернулся домой. Заплатив за пиво, он уселся, выбрав столик как можно дальше от входа. Пена на вкус оказалась настолько густой, что могла бы смело сойти за мягкий лед. Болтовню каких-то студентов, обсуждавших в углу ночные приключения, перекрывали звуки работающего телевизора, представитель британской армии взволнованно объяснял, почему армейский вертолет рухнул на землю, сбитый, по его словам, какими-то «неизвестными лицами, о которых на данной стадии расследования еще не имеется достоверных сведений». Невидимый музыкальный автомат наигрывал «Братьев по оружию»,[36] и Найалл, покачивая головой, принялся про себя подпевать, размышляя о том, что каждому в конце концов предстоит умереть. При этом он машинально вытащил из рюкзака дневник Рошин и взвесил его в руке, словно камушек, который собирался зашвырнуть в воду.
Фигуру, бесшумно появившуюся возле его столика, он заметил не сразу. И даже вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос.
— Пить в одиночестве — плохая привычка, — проговорил кто-то у него за спиной.
Найалл испуганно вскинул голову и оглянулся.
Ифе он узнал сразу.
То, как она смотрела на него — открыто и бесстрашно, — не оставляло никаких сомнений.
— Ты… Вы… Что за?.. — забормотал он. Перепугавшись, как последний дурак, он едва не расплескал свое пиво, но все-таки взял себя в руки.
— Дай мне пару минут, и я все объясню, хорошо? — попросила она, присаживаясь за стол. — Ты позволишь мне это сделать? — Светлые волосы Ифе были подстрижены так коротко, что голова казалась обритой. На ногах у нее были новенькие армейского типа ботинки — естественно, ярко-розового цвета — и черная куртка на плечах. Когда она уселась, Найаллу показалось, что она прячет что-то на коленях.
— Конечно, — вспыхнув, пробормотал Найалл. Сердце у него заколотилось так, что едва не выпрыгивало из груди — даже кончики пальцев закололо.
Ифе бросила быстрый взгляд в окно — но что привлекло ее внимание, Найаллу со своего места не было видно.
— Я давно хотела спросить… почему наша с сестрами судьба так много значит для тебя? — нервно покусывая ноготь, поинтересовалась она. — Это ведь не просто так, верно? Ведь ты многим рискнул ради нас… Но почему?
— Потому что твоих сестер похоронили, даже не попытавшись выяснить, что все-таки с ними произошло, — тихо ответил Найалл. — А еще потому, что это ведь я обнаружил дневник Фионы, а вовсе не копы. Ты ведь послала их, верно? Я имею в виду — оба дневника. Так что ты обязана была догадаться. Я был… — Он запнулся, лихорадочно подыскивая подходящее слово, — тем, кому ты оказала доверие. Человеком, кому ты поручила выяснить всю правду. И потом… разве у меня был выбор?
— Выбор? А то нет? — хмыкнула она. Но помимо своей воли улыбнулась. — Ведь никто же не заставлял тебя проводить собственное расследование, верно? Ты вовсе не обязан был приезжать туда, метаться ночью по дорогам, чувствуя, как Дональд Кремин и его шайка разъяренных родителей гонится за тобой по пятам. Не говоря уж о том, чтобы выслушивать угрозы Броны засадить тебя за решетку. А насколько я знаю Брону, это случалось каждые пять минут, так?
— Это ведь ее работа, не так ли? — буркнул Найалл. — Я хочу сказать — она ведь из кожи лезет вон, чтобы никто не напал на твой след. Чтобы тебя никогда не нашли. Она здорово постаралась, скажу я тебе.
