Питер Страуб - Коко
3
Пул чуть не закричал, когда увидел, как М.О.Денглер вслед за лейтенантом побежал к пещере. Лейтенанта Биверса больше, чем кого бы то ни было, требовалось прокрутить в обратную сторону. Никто не должен был следовать за ним – и уж во всяком случае не М.О.Денглер.
Майклу хотелось закричать, предупредить Денглера, чтобы тот не следовал за Гарри Биверсом, не становился его прикрытием. Затем он увидел, что Виктор Спитални бежит вслед за лейтенантом и Денглером. Сегодня Спитални был солдатом. Он был раскален докрасна и непременно хотел попасть в пещеру вместе с Денглером и лейтенантом.
Пумо выкрикнул имя Спитални, но тот только повернул голову в его сторону, продолжая бежать. Майкл подумал, что Спитални, бегущий с повернутой головой, напоминает ему изображение на гравюре. Наконец все трое исчезли в пещере.
Пул повернулся в сторону деревни и увидел, что к нему пробирается сквозь дым Тим Андерхилл. Оба они слышали звуки выстрелов, раздававшиеся из пещеры. Потом они оборвались так неожиданно, будто их и не было вовсе. Сзади раздался треск и грохот рушащегося сарая. Жители Я-Тук продолжали пронзительно выть. Из пещеры вновь послышались выстрелы. Стреляли очередями из М-16. Майкл вышел наконец из своего оцепенения и побежал сквозь дым в сторону пещеры. Краем глаза он видел, что один из стариков, должно быть главный в этой деревне, встал посреди круга. Он держал в руках обгорелый кусочек бумаги и что-то кричал высоким пронзительным голосом. Кусты слева от деревни все еще горели, время от времени ветер вздымал снопы искр. В некоторых местах горела даже сама земля. Деревья догорали и рассыпались, как сигаретный пепел. Облако дыма заслонило от Майкла вход в пещеру, и, когда Пул подбежал наконец к отверстию, из-за висящего неподвижно дыма он услышал нечеловеческие крики.
Через секунду из пещеры пулей вылетел Виктор Спитални. Лицо его было ярко-красным, а кричал Спитални так, будто его только что пытали. Он скорее не бежал, а выделывал какие-то безумные прыжки, будто человек, через которого пропустили несколько разрядов электрического тока. Наверное, он был ранен, но крови видно не было. Он бормотал что-то непонятное, что постепенно сложилось в фразу:
– Убейте их...
Затем он свалился прямо в пепел недалеко от пещеры. Он начал кататься по земле, явно не владея своим телом настолько, чтобы подняться на ноги. Пул быстро вынул из рюкзака плащ-палатку и наклонился над Спитални, чтобы закатать его в брезент. Все лицо и шея Спитални были в красных пятнах, припухшие глаза крепко зажмурены.
– Осы, – кричал Спитални. – Меня всего облепили. Майклу видно было, как у сараев все жители деревни пристально смотрят в их сторону, пытаясь понять, что происходит.
Пул спросил Спитални о Денглере и лейтенанте, но тот продолжал вздрагивать и твердить свое. Спэнки Барредж присел рядом с ними на корточки, перевернул запеленатого в плащ-палатку Спитални на живот и начал лупить его по спине. Затем он рассмеялся.
– Да здесь нет никого кроме тебя, дурака!
– Загляни внутрь и сосчитай, сколько там убитых ос, – настаивал на своем Спитални.
Пул встал, как только увидел Денглера, выбирающегося из пещеры. Тот выглядел еще бледнее, чем до этого, лицо его, покрытое грязью, было почти серым. Ружье болталось в безвольно висящей правой руке, а глаза были затуманены то ли шоком, то ли зверской усталостью.
– Коко, – произнес Денглер, и все переглянулись.
– Что? – переспросил Пул. – Что случилось?
– Ничего.
– Ты убил Элвиса? – спросил Спэнки Барредж.
– Ничего не случилось, – сказал Денглер. Он сделал несколько шагов вперед, поднимая сапогами пепел и искры, затем посмотрел через выжженное пространство на стариков-вьетнамцев, которые стояли среди того, что было когда-то их деревней, и смотрели прямо на него.
Пул слышал, что вьетнамцы что-то кричат, но ему понадобилось несколько секунд, чтобы разбить гомон на голоса, а голоса на слова. Они кричали:
– Номер десят, номер десят...
– Кто стрелял?
– Хорошие ребята, – Денглер вымученно улыбнулся куда-то в пространство.
– С лейтенантом все в порядке?
Интересно, какой ответ на этот вопрос ему на самом деле хотелось бы услышать?
Денглер пожал плечами.
– Ты – номер десят, – доносились писклявые голоса со стороны деревни.
Майкл понял вдруг, что ему вот-вот придется войти в пролом между камнями. Сколько можно откладывать? Он войдет в пещеру и увидит перед собой ребенка, протягивающего руки в темноте.
– Знаешь что? – как-то монотонно произнес Денглер. – Я был прав...
– Был прав по поводу чего?
– По поводу Господа Бога.
Спитални стоял теперь в лучах солнечного света. Он снял рубашку и тяжело дышал. Плечи его покрывали какие-то странные укусы, пуки, спина, лицо – все было в кровоточащих красных пятнах. Он напоминал тарелку мяса. Норм Питерс начал смазывать плечи Спитални какой-то белой маслянистой жидкостью.
Пул отвернулся от Барреджа и пошел по дымящейся земле в сторону Норма и Спитални. Через секунду Спэнки присоединился к нему. Чувствовалось, что ему тоже не очень хочется заходить в пещеру.
Сделав несколько шагов, Пул услышал в небе гул вертолета. Он нашел глазами на небе маленькую черную точку и подумал: “Это плохо. Улетай. Возвращайся обратно”.
4
– Ничего не могу понять, – сказал Питерс. – Посмотрите сюда. Это лишено всякого смысла, по крайней мере, для меня.
– Денглер вышел оттуда? – спросил Спитални. Пул кивнул.
– Что лишено смысла? – спросил он, но едва задав вопрос, тут же понял, о чем речь. Узкое лицо Спитални с мелкими чертами лица постепенно начинало проступать по мере того, как спадала опухоль. Теперь хорошо были видны его глаза, да и лоб больше не напоминал изрытую взрывами землю, а казался вполне гладким, только покрытым красной сыпью.
– Здесь нет пчелиных жал! – сказал Питерс. – Должно быть, они оставили их в улье.
– Черта с два у них нет жал, – вопил Спитални. – Вот лейтенант так все еще и не вышел оттуда. Лучше вам завернуться во что-нибудь и пойти вытащить его.
– Даже если бы это были осиные жала, то, чем я тебя намазал, не сняло бы опухоли, а только уняло бы боль.
– На, пососи, – огрызнулся Спитални, изучая свои костлявые руки. Укусы постепенно уменьшались и были теперь уже просто красными точками.
Майкл смотрел, как приближается вертолет, который был уже размером с муху.
– Это осы, – настаивал Спитални. – Готов спорить, что наш Пропащий Босс там, внутри, они его закусали до смерти. Придется, ребята, поискать себе другого лейтенанта.
Он поглядел на Пула с таким выражением лица, которое бывает у собаки, когда она заставляет вас понять, что тоже умеет думать.
– Это имеет свою хорошую сторону, правда? Мертвого нельзя отдать под трибунал.
Пул смотрел, как исчезают постепенно с кожи Спитални красные точки.
– Есть ведь единственный способ замять все это, ты знаешь не хуже меня. Надо все свалить на лейтенанта. Так и надо сделать.
Теперь вертолет, приближавшийся к ним на фоне палящего солнца, казался почти что огромным. Он снижался, и вот уже задрожала трава под его колесами. Ниже, за разрушенной деревней, за злополучной ямой, лежал луг, на котором паслись быки. Далеко слева, среди деревьев, беспорядочно росших на холме, с которого спустился отряд, казалось, отдавался гул садящегося вертолета.
И тут Майкл вдруг услышал голос Гарри Биверса, громкий и ликующий:
– Пул! Андерхилл! Мне нужны два человека. Джекпот!!!
Биверс показался у входа в пещеру. Пул увидел человека, находящегося наверху блаженства. Вся нервная энергия, заключенная в лейтенанте, вырвалась теперь наружу. Он похож был на человека, который не понимает, что ему так хорошо сейчас только лишь потому, что он пьян. Пот градом катился по лицу лейтенанта, глаза его были влажными.
– Где мои два человека!
Пул сделал знак Барреджу и Пумо, которые двинулись к пещере.
– Я хочу, чтобы из этой пещеры вынесли все, что там есть. Воины, мы попадем сегодня в шестичасовые новости!
Воины? Никогда еще Гарри Биверс не был так похож на злобного инопланетянина, который усвоил земные привычки из телевизионных программ.
– Вы – номер десять, – кричала им одна из старух.
– Номер десять в ваших программах, номер один в ваших сердцах, – заявил Биверс Пулу и обернулся к журналистам, которые уже бежали к ним по дымящейся траве.
5
И все, что случилось потом, прямо проистекало из того, что вырвалось в тот день изо рта Гарри Биверса. “Ньюсуик”, “Таймс”, передовицы многих крупных газет, телевизионные обзоры новостей. А затем – постепенно остывающая память, воскрешающая, как на старых фотографиях, гору риса и высокую стопку русского оружия, которое вынесли из пещеры Барредж и Пумо. Я-Тук была вьеткон-говской деревней, и все ее жители мечтали только о том, чтобы убивать американских солдат. Но на этой фотографии не было трупов тридцати детей, потому что единственные трупы, найденные в Я-Тук, были те, что оставались в яме – два мальчика и девочка лет тринадцати. И еще тело мальчика помладше – лет семи. Чуть позже был найден на холме труп молодой женщины.
