Любовь зла - Арсений Александрович Истомин
— Вы и сейчас их слышите? — поинтересовался журналист.
— Нет, я перестала их слышать тогда, когда стала прикладываться к стакану — спокойно ответила она.
— Вы стали пить — повторил Алексей, делая у себя пометку.
— Да, изрядно — ответила Ольга. Она потушила тлевшую сигарету о бетонный пол и выкинула бычок.
— Почему вы не хотите заявить на вашего отца? Мы бы смогли развернуть дело в его сторону, и тогда бы вы предстали перед судом в качестве жертвы — предложил было Алексей.
— Зачем? — не поняла Ольга.
— Как зачем, чтобы выйти на свободу, вернуться домой… — начал журналист.
— Вернуться к нему… — отрезала собеседница, ее лицо перекосил хмурый взгляд.
— Вы же можете не возвращаться к себе домой, обзаведетесь семьей, будете жить где-нибудь здесь и он вас не найдет — объяснял Алексей.
— Боюсь, что уже нашел — вздохнула Ольга.
— В каком смысле? — удивился Алексей, для того, чтобы узнать о том, где находится арестованная Ольга Толмачева, ему пришлось смотреть в архивах, куда далеко не у каждого есть доступ.
— Как бы я не старалась выставить здесь защиту, его мерзкий след все равно нашел меня, прямо как вы — говорила Ольга.
— Извините, но я вас не понимаю. Вы хотите сказать, что он послал меня выведать все о вас? — возмутился Алексей.
— Нет, Алексей. Вы ни в чем не виноваты, с самого начала, как вы вошли, мне стало понятно, что вы не являетесь одним из его посланцев — произнесла она.
— Тогда о чем вы говорите? — переспросил Алексей.
— Видите ли, у меня нет ни малейшего желания выходить отсюда, так как в любой момент сюда может зайти он, и тогда, считайте, я мертва. К моему большому сожаления Максим узнал о том, что я тщательно скрывала от него мать. Она не находится в больнице или в заложниках, ей вообще не угрожает какая-либо опасность — начала было Ольга.
— Но как он мог обо всем узнать, если в ходе следствия вы не упоминали Анну Толмачеву вообще, если только вы не вели записей в дневнике, до которых мог дорваться ваш отец — предположили Алексей.
— На самом деле, все гораздо проще. Она сама начала меня искать и таким образом выдала себя — ответила Ольга.
— Она будет стараться убежать? — предположил Алексей, стараясь подбодрить собеседницу.
— Я боюсь, что она уже мертва — отрезала Ольга.
— Но вы не уверены до конца, значит еще есть шанс — настаивал журналист.
— Она скорее всего сейчас у него, а вот живая или нет — это большой вопрос. От этого становиться только хуже. На ее месте я предпочла бы отправиться на тот свет, чем подвергнуться тем пыткам и мукам, которые он готовит — сказала она.
— Но как по вашему ему удалось все это провернуть и остаться незамеченным, ведь он и сейчас словно белый лист, невинная овца — пояснил Алексей.
— Я догадываюсь, что он понял суть обряда вечной жизни — сказала она. Алексей смотрел на нее вопрошающими глазами, ожидая подробностей. Он боялся, что Ольга может отказаться говорить, тогда ему придется уйти ни с чем. На удивление, она продолжила.
— Проблема, которую он не мог решить, заключалась в том, чтобы найти человека, который готов искренне пожертвовать собой ради другого. В этом случае бы душа добровольно вышла из тела, и ее бы не пришлось насильно вытаскивать, в последнем случае это приводит к очередному провалу. Со своей стороны я делала все грамотно, жертвы не сопротивляясь шли на верную смерть, когда становились в центр пентаграммы — пояснила она.
— Куда? Простите — не понял Алексей.
— В центре пентаграммы располагается человек, желающий отдать свою душу в пользу другого человека, вокруг него по разные концы звезды стоят пустые чаши, которые ему следует наполнить собственной кровью, луч за лучом. В последнюю ему следует положить собственное сердце, вспоров себе живот острым ножом, как бы, символизируя отказ от жизни, которая находится в нем. Дальнейшая работа уже не интересна с точки зрения обычного человека, бездыханное тело падает от огромной кровопотери. Человек делает все самостоятельно, при этом, пока он находится в трансе, движения происходят настолько медленно, что до того, как вырвать себе сердце можно и не дожить. Отдельные личности путают сердце с другими органами, потратив собственные ресурсы зря, они умирают. Если бы я давала им отвар на основе грибов, а не спиртное — процесс мог бы в любом случае завершиться успешно — закончила она.
Алексея удивила подобная откровенность от человека, который видит его в первый и последний раз. Он не понимал, как можно вот так спокойно открывать свой секрет, если до этого изо всех сил пытаешься его скрыть. Здесь явно было что-то не так, он смотрел в стену, не понимая, зачем вообще сюда пришел. К своему удивлению он не помнил точную причину того, зачем сюда ехал, что конкретно он хотел выведать или доказать. Он посмотрел на лампу, которая мерцала желтым светом. В этот момент где-то в коридоре незадачливый охранник Валера уронил что-то металлическое, сидя за столом.
— Черт! — послышалось из коридора его ругательство.
— Алексей, посмотрите на меня, не отвлекайтесь — начала было говорить Ольга, но журналист продолжал смотреть куда-то по сторонам, словно в поисках чего-то. Он стал перелистывать тетрадь в самое начало, где оставались цели и задачи. К его ужасу все листы были изрисованы, словно писал маленький ребенок, разобрать ничего было нельзя, понимая, что записей сохранить не удалось, Алексей посмотрел на Ольгу, которая была озабочена его шевелениями.
— С вами все в порядке? — спросила она.
— Да, нет. Я не знаю, подождите… — пытался он собраться с мыслями, но те разбегались словно тараканы при виде света.
— Можете выпить воды, на столике — указала улыбающаяся собеседница.
— Нет, спасибо, дайте мне минутку, я сейчас… — Алексей пытался встать, но ватные ноги разъезжались, стоило ему попытаться сделать ими любое движение.
— Успокойтесь, с вами все будет в порядке. Откиньтесь на спину и продолжайте слушать — повторяла Ольга монотонным голосом.
Не понимая, что с ним сейчас происходит, Алексей пытался развернуться прямо на стуле, чтобы дать деру, но шансы подняться были невелики, все немного плыло и было словно в легкой дымке. Похожее ощущение он испытывал,
