Питер Страуб - Обитель теней
Он продемонстрировал, как правильно надевать фуражку. Найтингейл попытался сделать то же самое, однако козырек упрямо сползал ему до кончика носа.
– Ничего, их придется носить только до конца первого семестра, – успокоил его Том.
Тем не менее оба поначалу с удовольствием щеголяли в дурацких головных уборах. Для Тома фуражка символизировала начало взрослой жизни. Старшие классы были в его глазах воротами в этот загадочный и пугающе-желанный мир взрослых, а старшеклассники выглядели почти как настоящие мужчины. Для Дэла же все обстояло гораздо проще: быть может, подсознательно он ощущал, что новая школа может стать для него домом. По его мнению. Том-уже теперь чувствовал себя там как дома.
В ту минуту Дэла обуревало одно-единственное желание: подружиться с Томом Фланагеном.
***Я не уверен, что точно описываю душевное состояние четырнадцатилетнего Дэла Найтингейла. Однако несомненно, что в те первые недели в школе Карсона он чувствовал себя страшно одиноким. Том сказал мне как-то:
– Мне не доводилось видеть человека, который так нуждался бы в друге, как Дэл. По своей наивности я в то время не мог этого понять. И потом, ты же знаешь школьную среду: если кто-то мечтает о понимании и дружеской поддержке, да просто о сочувствии, о возможности излить кому-то наболевшее, можно с уверенностью сказать, что он этого не дождется. Такова реальность, как это ни печально.
Никогда не предполагал, что Том настолько чувствителен к чужой душевной боли. Сентиментальность никак не сочеталась с его обликом: буйная копна рыжеватых волос, невысокая, атлетически сложенная фигура, довольно дорогая, хоть и слегка помятая одежда. Но дело даже не в этом – всякий, кто мало-мальски знал Тома Фланагена, мог бы утверждать, что он просто не способен на дружескую привязанность, поскольку сам в ней не нуждается.
В действительности это было совсем не так. По-моему, Дэл Найтингейл распознал истинную сущность Тома еще тогда, когда примерял постоянно сваливавшуюся ему на нос школьную фуражку.
***– В моей книжке про карточные фокусы нет того, что ты мне пытался показать, – заметил Том.
– При переезде я прихватил с собой много таких книжек, – ответил Дэл, не решаясь сказать большего.
Однако Том сам взял на себя инициативу:
– Здорово! Покажешь? Идем к тебе, а оттуда я позвоню маме. Она собиралась заехать за мной в школу после регистрации, но кто же мог сказать, когда все это закончится? Ну так как мы до тебя доберемся? Доехать на чем-нибудь можно?
– Тут близко и пешком… – Дэл слегка замялся. – Вообще-то, дом это не мой: крестные снимают его.
Том лишь пожал плечами – дескать, не важно, – и они. спустившись по ступеням парадного входа, пересекли бульвар Санта-Роза, после чего двинулись по аллее Мира. Карсон был старым пригородным районом, вдоль тротуаров выстроились мощные дубы и раскидистые вязы. Дома, мимо которых они проходили, были знакомы Тому с пеленок: в большинстве своем двухэтажные, с удлиненным фасадом, каменные или деревянные, но все белого цвета. В каждом квартале обязательно были одно-два здания с крытыми галереями-верандами вдоль всего фасада. Сквозь многочисленные трещины бетонных плит тротуара проросла жесткая трава. Дэл, вся сознательная жизнь которого прошла в городских школах-интернатах, воспринимал всю эту патриархальную обстановку как нечто нереальное, похожее на сон. На какой-то миг он даже забыл, где находится и куда сейчас направляется.
– Не думай о Ридпэте, – сказал вдруг Том. – Он, конечно, псих, но тренер хороший. А вот кое-кого ожидают серьезные неприятности…
– Кого? – дрожащим голосом спросил Дэл: вне всякого сомнения Том имел в виду именно его.
– Да этого – Брика. Долго ему не протянуть. Держу пари, он вылетит из школы еще до конца года.
– Почему ты так уверен?
– Даже не знаю, как тебе сказать. Выглядит безнадежно, да к тому же глуповат. Помнишь, как Ридпэт сходу прицепился к его волосам? Вот если бы его папаша был в совете директоров или же вся его семья окончила эту школу… Ну, ты понимаешь.
Походка Фланагена, как Дэл впоследствии заметил, была типичной для выходцев из Карсона: от покачивания плечами галстук ходил из стороны в сторону, словно маятник.
– Да, кажется, понимаю.
– Ну конечно. Погоди, ты еще увидишь Харрисона – он помладше. У него точно такие же волосы, как у Брика, однако папаша его – большая шишка. В прошлом году он пожертвовал школе пятнадцать тысяч на приобретение лабораторного оборудования… Так, ну и где же твой дом?
Непривычная обстановка и чарующая перспектива обрести наконец товарища в лице Тома настолько захватили Дэла, что он совсем забыл, куда и зачем они направлялись.
– Ах да… На следующей улице.
Дойдя до перекрестка, они повернули. Дэлу до сих пор не верилось, что теперь он здесь живет.
– Мистер Брум хотел поговорить с тобой… – начал Том.
– А, да…
– У тебя отец посол или кто-то в этом роде?
– Мой отец умер. И мама тоже.
– О господи, извини, – быстро проговорил Том и мигом сменил тему. Как выяснилось, его собственный папаша в последнее время что-то зачастил в больницу Святой Марии: то ему понадобится срочно сделать рентген, то пройти некие процедуры, вот только торчал он там почему-то до глубокой ночи. На самом деле Хартли Фланаген, юрисконсульт крупной корпорации, был здоров как бык: еще студентом он играл защитником за сборную Стэндфордского университета, да и сейчас мог свободно подтянуться на перекладине раз пятнадцать, хоть и выкуривал по три пачки в день. Тут же Том перескочил совсем на другое:
– Знаешь, мистер Ридпэт вовсе не плохой, хотя, быть может, и не слишком деликатный. – Оба мальчика рассмеялись. – А вот с его сынком надо вести себя поаккуратнее.
Этого Стива Ридпэта я хорошо запомнил еще в младших классах.
– Он что, еще похуже папаши?
– Ну тогда он был гораздо хуже, может, теперь потише стал. – По выражению лица Тома Дэл понял, что он в этом сильно сомневается. – Однажды он мне прилично начистил физиономию, которая ему почему-то не понравилась. Он учился в восьмом классе, а я – в пятом. Один из учителей видел все это, и тем не менее Стива не исключили. Ну а я принял кое-какие меры, чтобы больше не попадаться Стиву под руку.
– Вот и дом, – сказал Дэл, все еще не в состоянии произнести слово "мой". – А как он выглядит?
Прежде чем ответить. Том снял школьную фуражку и сунул ее в карман.
– Кто, Стив Ридпэт? Кстати, его прозвище – Скелет, но не дай Бог, если он услышит, что ты его так называешь. Да и вообще постарайся с ним не общаться ни при каких обстоятельствах. Ну так что, зайдем мы или нет?
Дверь дома вдруг открылась, и оттуда выглянул негр в форменной одежде.
– Я видел, Дэл, как вы с твоим другом подходили, – сообщил он.
Глава 6
УДЭЛА
– Скелет… – повторил Дэл, качая головой.
Том же удивленно разглядывал высокого лысого негра, который их впустил. В самом деле было чему удивляться: лишь немногие семьи этого, хоть и весьма зажиточного, пригорода могли себе позволить держать проживающую вместе с ними прислугу, а уж дворецкий был явлением из ряда вон.
Присмотревшись, Том понял, что одежда дворецкого была никакой не формой, а просто темно-серым костюмом с подобранным ему в цвет шелковым галстуком на фоне белоснежной сорочки. Негр улыбнулся Тому, явно наслаждаясь произведенным на него впечатлением. Его широкое лицо выглядело моложаво, однако короткие завитки волос, в особенности на висках, уже посеребрились.
– Ну, молодой хозяин, – сказал он, – у тебя будет все в порядке в новой школе, раз ты уже успел завести такого симпатичного друга.
От этих слов Том слегка смутился, а Дэл тем временем представил их друг другу:
– Это Бад Коупленд, он работает у моего крестного. Бад, это Том Фланаген из моего класса. Они дома?
– Мистер и миссис Хиллман уехали осматривать дом, – ответил негр. – Что вам принести: "колу" или, может, чаю со льдом? Вы где будете?
– Спасибо, Бад, мне "колу", – попросил Дэл, пока Том размышлял, нужно ли обменяться с дворецким рукопожатием. Поняв, что делает это с явным опозданием, он тем не менее протянул негру руку:
– Рад с вами познакомиться, мистер Коупленд. Мне тоже, пожалуйста, "кока-колу".
Дворецкий, улыбнувшись еще шире, пожал руку.
– Очень приятно, Том. Значит, две "колы"…
– Мы будем в моей комнате, Бад, – сказал Дэл и повел Тома внутрь.
Помещение, заставленное ящиками и коробками, служило, очевидно, гостиной. Столовую почти полностью занимал громадный прямоугольный обеденный стол красного дерева.
– Какой же еще дом они поехали осматривать, раз вы сюда только что переехали? – удивленно спросил Том.
– Им хочется купить что-нибудь попросторнее, с большим участком, может, даже с бассейном… Здесь, как они говорят, слишком похоже на пригород, так что они бы предпочли переехать в настоящий пригород. – Дэл вел Тома по лестнице наверх. Светлые прямоугольники на обоях указывали на то, что здесь когда-то висело множество картин или фотографий. – Не думаю, что они станут распаковываться.
