Роберт Стайн - Тайный поклонник
«Ну а дальше? — подумала Селена. — Что мне делать?»
Вернувшись в свою комнату, она постаралась сосредоточиться на пьесе. Но разлагающаяся крыса никак не шла из головы. Не желала исчезать, и все тут.
«Нужно позвонить Кэти, — решила девушка. — Позвоню и расскажу о происшествии. Ей всегда удается поднять мне настроение».
Подруга взяла трубку лишь после третьего звонка.
— Селена? Что случилось? У тебя такой испуганный голос!
— Ох, Кэти, ты не поверишь! — воскликнула девушка. И она выложила ей все, что произошло за этот вечер. Воцарилась секундная пауза. Наконец Кэти тяжко вздохнула.
— Говорила же, что за тобою охотится какой-то псих, — произнесла она. — И я изо всех сил стараюсь выяснить, кто он такой. Нам известно, что он связан с драмкружком, так? Значит, нужно взять под подозрение всех, кто занят в постановке.
— Спасибо, — выдохнула Селена. — Но ему известно, где я живу. Ему известно…
— Селена, может быть, тебе и вправду бросить репетиции? — спросила подруга мягко. Теперь ее голос тоже звучал испуганно. — Если все это так серьезно…
— Бросить сцену? — вскрикнула Селена. — Ни за что!
— Но ты пропустишь не так уж и много! — возразила Кэти. — Всего лишь весеннюю постановку.
— Но она для меня важнее всего! Это мой единственный шанс заработать стипендию в Северо-Западном университете!
— Тогда необходимо рассказать обо всем мистеру Риордану, — сказала Кэти. — Это слишком серьезно, чтобы скрывать от него.
— А если он решит снять пьесу?
— Твоя жизнь важнее этого спектакля! — резко возразила Кэти.
— Ты права, — вздохнула Селена. — Я ему скажу.
— Хорошо. Только не забудь. Подойди к нему завтра, — она помолчала. — Ты нормально себя чувствуешь? Может, лучше заехать к тебе?
— Спасибо, я в порядке, — ответила Селена. — После нашего разговора мне стало значительно лучше.
— Ну, — вздохнула подруга, — чем меньше ты будешь думать про этого психа, тем лучше. Да, кстати, ты еще не решила, какие нам с тобой взять кассеты в видеотеке на пятницу?
— Ой, Кэти! Совсем забыла. В пятницу у меня свидание.
Кэти на несколько секунд лишилась дара речи, потом произнесла:
— А перенести его нельзя?
— Не думаю, — ответила Селена. — Может быть, возьмем кассеты на субботу?
— Ладно, — согласилась Кэти. — Вроде бы она у меня свободна. А кто тебя пригласил?
Селена вспомнила, что обещала хранить тайну. Но не могла не поделиться новостью со своей лучшей подругой.
— Ни в жизнь не поверишь. Эдди.
— Эдди? Но ведь он же студент. Не староват ли для тебя?
— Не очень, — ответила Селена. — Подумаешь, разница в два года. Зато он такой славный. Мы общались всего пару раз, но, оказывается, ему известно о моей жизни буквально все. И мне кажется, будто я с ним знакома уже давно.
— Ну, у тебя своя голова на плечах, — сказала Кэти сухо. — А мне еще делать уроки.
— Что ж, — ответила Селена. — Спасибо за поддержку.
— Не за что, — буркнула подруга. — Но, Селена, будь предельно осторожна. Я думаю, что тебе угрожает серьезная опасность.
Селена повесила трубку, однако последняя фраза Кэти продолжала звучать в ушах. «Но даже если это правда, — подумала она, — нельзя же думать об этом без конца».
Девушка плюхнулась животом на постель и снова принялась учить роль. Однако ни одна реплика в памяти не держалась.
Дождь забарабанил в окно с новой силой. Окно слегка дребезжало под напором ветра. А постоянные громовые раскаты никак не давали сосредоточиться.
Селена вспомнила тот вечер, когда они с Кэти нашли во дворе лестницу. Потом встала и закрыла окно на задвижку.
«Там никого нет. Никто за мной не наблюдает», — твердила она про себя. Однако на всякий случай снова поднялась и задернула шторы.
Лампочка слабо мерцала. Селена с тяжким вздохом в очередной раз опустилась на кровать и принялась учить роль. Однако вскоре поняла, что пока не утихнет буря, ей не запомнить ни одной фразы. Но может быть, удастся сделать задание по истории.
Ужасающий удар грома потряс весь дом.
«Там никого нет, — повторила девушка мысленно. — Прекрати себя изводить, Селена. Прекрати немедленно».
Но что, если преследователь вернулся?
И как узнать, нет ли его поблизости? В такую грозу он может и в дом пробраться незамеченным.
Селена зажмурилась и постаралась отогнать тревожные думы. Но перед мысленным взором тут же возникла темная молчаливая фигура, крадущаяся по дому и уже приближающаяся к ее двери.
Девушка открыла глаза.
Из-за вспышки молнии через всю комнату пролегли длинные тени. «Прекрати! — вновь одернула себя Селена. — Не позволяй собственному воображению расправиться с тобой. Это просто дурацкая буря», — и она вновь зажмурилась.
«Может быть, лучше бросить домашнее задание и лечь спать пораньше?»
Селена снова растянулась на кровати, пытаясь расслабиться. Пространство за окном то озарялось очередной вспышкой молнии, то вновь погружалось во тьму. Над лесом, примыкавшим к улице Страха, все также бушевал ливень.
Потом донесся какой-то звук, перекрывавший шум дождя.
Буханье тяжелых шагов. Шагов по дому.
У Селены перехватило дыхание. Она села на постели. Ее сердце стучало от ужаса, словно молот.
Неужели она забыла закрыть кухонную дверь? Или кто-то вломился через окно?
Девушка сидела молча, глубоко дыша и стараясь не замечать ритмичных звуков.
Топ. Топ. Скрип.
Шаги раздавались все ближе. Кто-то шел по лестнице.
Кто-то шел по дому.
Неужели Солнце?
Скрип… Скрип… Топ..
Ближе. Теперь уже на самых верхних ступенях.
Селена соскользнула с постели. Схватила металлическую настольную лампу у основания, выдернув шнур из сети, и взвесила ее на ладони.
Потом спряталась за дверью и стала ждать.
Глава 13
Селена замерла у двери в ожидании… в ожидании преследователя.
Затаив дыхание, она занесла над головой лампу.
Вспышка очередной молнии озарила коридор, и девушка заметила движущуюся тень.
Преследователь уже поднялся по лестнице и теперь шагал по ковру.
— Селена!
Девушка подняла лампу повыше.
— Ты здесь, дорогая?
Девушка почувствовала такое облегчение, что чуть было не выронила свое оружие.
— Мама! — воскликнула она. — Ты уже вернулась!
Опустив лампу, Селена кинулась в коридор и повисла у матери на шее.
— Какое счастье, что ты назвала меня по имени! — произнесла девушка. — А я чуть было не огрела тебя настольной лампой!
— Извини, что напугала, — засмеялась мать. — Совсем забыла, как ты боишься оставаться одна в бурю. Молнии повредили городскую электростанцию, поэтому ресторан уже закрылся. Зато я смогла пораньше увидеться с моей дочкой!
— Как я рада, что ты пришла, — сказала Селена.
— Знаешь что? — предложила мать, улыбаясь. — Давай разведем сильный огонь в камине, и я приготовлю большую кастрюлю горячего шоколада.
— Замечательно! — воскликнула девушка.
Пока мать возилась с очагом, Селена отыскала на кухне какао. Наконец, покончив с приготовлениями, они вдвоем устроились на диванчике.
Девушка обожала сидеть с матерью у камина, любуясь ее красотой. У нее были точно такие же, как у дочери, светлые волосы и зеленые глаза.
Потягивая горячий шоколад, Селена рассказывала о весенней постановке.
— Из, тебя выйдет чудесная Джульетта, — заметила мать. — И если меня не слишком загрузят на работе, обязательно приду посмотреть.
— Здорово, — откликнулась Селена. — Эх, если бы папа мог меня увидеть.
— Да, милая, — кивнула мать. — Он бы тобой гордился.
Селена грустно вздохнула: отец не дожил до того момента, как она вышла на сцену, и не узнал о ее актерских способностях.
— Мне его так не хватает, — прошептала девушка. — Прошло уже три года, но я все еще жду, что он вернется домой, будто ничего не случилось.
— Знаю, — ответила мать, отводя глаза. — Но ты ведь понимаешь, что он всегда с нами, с нами обеими, до тех пор, покуда мы о нем помним.
Они посидели в молчании с минуту, потом мать с трудом улыбнулась.
— А как у тебя дела в школе? — поинтересовалась она. — Я хочу знать о тебе все.
Селена не могла выкинуть из головы преследователя, дохлую крысу и записки с угрозами. Но стоит ли говорить об этом маме?
— Объявили оценки за две контрольных, — произнесла девушка вслух. — И больше ничего особенного не случилось, если не считать…
— Чего?
— Да так, пустяки, — пожала плечами Селена.
«Лучше я скажу обо всем мистеру Риордану, — подумала она, — Не стоит волновать маму. Ей и без того тяжело».
— Просто я сильно вымоталась, — сказала девушка с улыбкой. — А в целом меня ничто не волнует, кроме спектакля.
