Дуги Бримсон - Топ Дог
— Делаю, что могу. Ты же знаешь, как это бывает. Немного там, немного здесь.
— Говорят также, что ты взялся за импорт-экспорт. Это правда?
Билли понял по его голосу, что Микки это совершенно не интересует, однако он понимал, к чему тот клонит. Когда живешь по другую сторону закона, информация, даже самая смутная и, казалось бы, никчемная, становится всем. Она становится средством для достижения цели. Билли закурил новую сигарету и глубоко затянулся, прежде чем приоткрыть окно и выдохнуть дым наружу.
— Это зависит от того, что ты слышал.
Микки хмыкнул.
— Да просто сплетни. Ты же знаешь, как распространяются слухи. — Он помолчал и, убедившись в том, что Билли не собирается рассказывать ему ничего стоящего, взял быка за рога. — Зачем же ты возишься с этим несчастным футболом? Это же детские игрушки.
Билли рассмеялся.
— А мне это нравится, Микки. Я всегда этим занимался и не собираюсь бросать. Можешь считать это моей слабостью.
— Обидно, — Микки покачал головой, помолчал и продолжил: — Мы давно знакомы. Билли, и ты знаешь, что я не могу тебе спустить того, что ты устроил вчера вечером. У себя в Аптон-парке ты можешь позволять себе любые вольности, но ты наступил мне на пятки… а это неуважительно. У меня тоже есть репутация, о которой я должен заботиться.
— Не только у тебя, Микки, но и у моей Бригады. А суть заключается в том, что со вчерашнего вечера этот паб принадлежит нам. Что подумают люди, если станет известно, что мы оплачиваем твою службу безопасности? Над нами просто станут смеяться. Если нам и потребуется служба безопасности, то этим будем заниматься мы сами. И уж точно к тебе это не будет иметь никакого отношения.
Микки улыбнулся.
— Тогда, боюсь, у тебя будут проблемы, Билли-бой.
— Нет, Микки. Не у меня, а у нас. У нас будут проблемы.
— Серьезно? — осведомился Микки, выпрямляясь и с легкой усмешкой глядя на Билли. — Каким же, интересно, образом?
Лицо Билли стало убийственно серьезным.
— Если твои ребята в следующую субботу снова появятся в «Святом Георгии», нам придется нанести визит в парочку твоих пабов. И посетят их не какие-нибудь дармоеды и прихлебатели, а первоклассные ребята, стоящие во главе членского списка. Скажем, человек пятьдесят или сто пятьдесят, если я буду в плохом настроении. Неужто ты думаешь, тебе удастся остаться при делах, если поползут слухи о том, что твои пабы регулярно подвергаются погромам?
Микки улыбнулся. Его лицо было воплощением спокойствия, но глаза начали блестеть.
— Ты мне что, угрожаешь?
Билли рассмеялся,
— Просто показываю тебе свои карты, Микки. Вот и все. Хочу удостовериться в том, что мы оба все понимаем, чтобы потом не было никаких недоразумений. Но я не хочу войны. Ни тебе, ни мне от этого не будет никакой пользы.
— Так чего же ты хочешь?
— Я уже сказал. «Святого Георгия». Ни больше ни меньше.
Микки отвернулся и уставился в окно. Хотя он и не имел никакого отношения к футболу, вырос он в Бригаде смертников и знал, что в местном фольклоре их называли Блицем — они могли за тридцать секунд разнести любой паб и исчезнуть. Он не раз видел, как это происходит. Но что еще важнее, он знал, что Билли, будучи главарем, имеет в своем распоряжении огромные ресурсы и что, если они разнесут один паб, дороги назад уже не будет. А у него было слишком много других дел, чтобы ввязываться в то, из чего он явно не мог выйти победителем.
И это было неопровержимым фактом. Победить он здесь не мог. Может, Билли и не понимал этого, но ему удалось взять его за яйца. Даже в лучшие дни в распоряжении у Микки было не больше четырех-пяти пацанов. Они были крутыми ребятами, но против той армии, которую мог собрать Билли, им было делать нечего. Так что единственное, что оставалось, — это сохранить хорошую мину при плохой игре.
— Одна птичка мне тут напела, что у тебя хорошие связи в области импорта голубых таблеточек.
— Да, у меня есть свои источники, — задумчиво ответил Билли, слегка удивившись такому крутому повороту. — Хотя, честно говоря, я редко занимаюсь этим. Слишком обременительно.
Микки повернулся к нему и улыбнулся.
— По-моему, у нас с тобой могут быть общие дела, Билли-бой.
Глава 4
Пятница, 24 марта 2000 года, 12.15
Билли сидел в машине, мурлыкая себе под нос и барабаня пальцами по рулю, в ожидании смены огней светофора. Он ехал на встречу с Микки Джеймсом, не зная, чего от нее ожидать… но это было нечто.
Он повернулся к Хокинсу, который молча смотрел в окно. Тот не произнес ни слова с тех пор, как Билли поведал ему о происшедшем. И теперь Билли сомневался, дошло ли до него сказанное. Он все еще размышлял над этим, когда ход его мыслей был прерван ревом автомобильной сирены, и он, показав заднему водителю соответствующий и отнюдь не лицеприятный жест, нажал на газ и рванул с перекрестка. Уже через несколько секунд он встроился в вереницу машин, двигавшихся по А12 к Ромфорду. Больше ждать он не мог.
— Ну?
— Что «ну»?
— Ну и что ты думаешь?
Хокинс снова выпятил нижнюю губу и пожал плечами.
— Хуй знает.
Билли бросил на него еще один взгляд.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Хуй знает, — повторил Хокинс с легким раздражением. — И ничего больше.
Несмотря на серое мартовское утро, безупречно выбеленные стены двухэтажного автосалона из— лучали здоровое, чуть ли ни божественное сияние, впечатление, которое еще больше усиливалось блеском полированных «БМВ» и «мерседесов», расставленных во дворе. Несомненно, компания «Икзекьютив моторе У. Эванса» производила впечатление успешного и доходного предприятия, что полностью соответствовало действительности. И при виде ее Билли Эванс, ее единственный владелец, никогда не мог удержаться от того, чтобы не улыбнуться.
Он все еще улыбался, когда ему замигал фарами темно-синий «транзит», и, обменявшись с его водителем выразительными жестами, Билли свернул наперерез двигавшемуся транспорту и затормозил перед стеклянными витринами автосалона, выключив движок и подъехав к зданию уже накатом. С мгновение он сидел неподвижно, а затем повернулся к своему спутнику и принялся изучать выражение его лица, пытаясь понять, что творится у него в голове. Билли был знаком с Хокинсом почти всю жизнь, но он никогда не видел его раньше в таком состоянии, и это было довольно странно.
— Послушай, если тебе это неинтересно, просто скажи мне. И все будет нормально.
Молчание было ему ответом. И наконец, даже не поворачиваясь, Хокинс заговорил чуть ли ни извиняющимся тоном:
— Дело не в этом. Билли. Правда. Просто… все это так ново для меня. Я имею в виду, что мы занимались футболом и часто попадали в серьезные передряги. Но я еще никогда не нарушал закон. Я имею в виду по-настоящему. А сейчас ты собираешься сделать именно это. — Он умолк в ожидании контрдоводов, но они не последовали, и он продолжил, повернувшись к Билли: — Может, ты и привык нарушать закон, а я нет. К тому же мне надо думать о Джули. Может, она и не идеальная жена, но другой у меня нет. А ты знаешь, что она о тебе думает.
Билли помолчал, достал из кармана сигареты и закурил, прежде чем передать пачку соседу. Он действительно знал, что о нем думает Джули. Ничего хорошего. Когда Билли организовывал поезд— ку в Рим, он никак не мог ожидать, что его лучший друг проведет неделю в итальянском обезьяннике, после чего будет депортирован. Но что было еще хуже, так это то, что, когда Хокинс наконец добрался до дому, там его ожидало письмо от его работодателей, в котором сообщалось, что они отнюдь не в восторге от того, что один из их менеджеров связан с футбольными хулиганами. В результате его уволили. И Джули окончательно вышла из себя. А когда до нее дошли слухи об участии Билли в кампании по переправке краденых машин, она обвинила его в том, что он подставил ее мужа.
И хотя Хокинс уверял его, что относится к этому совсем иначе, истина заключалась в том, что в какой-то степени так оно и было. Планируя эту поездку, он не предусмотрел всех последствий, которые она могла иметь для его друга, и с тех пор Билли чувствовал себя перед ним виноватым, особенно учитывая то, что Хоку так и не удалось найти другую работу. И теперь Билли догадывался, что по прошествии пяти месяцев с деньгами стало туго. Он чувствовал себя обязанным.
— Послушай, Хок, я понимаю, о чем ты. Честное слово понимаю. Так что, если ты не хочешь участвовать, я спокойно отнесусь к этому. Просто я подумал, может, ты захочешь снова вернуться к работе.
Хокинс рассмеялся.
— Поразительно справедливое замечание, — саркастически заметил он. — Но все эти новые игры не для меня. Билли.
Билли уже собрался ответить, как перед машиной возникла худенькая женщина среднего возраста, ее рыжие крашеные волосы идеально гармонировали с выражением неудовольствия, написанным на ее лице. Билли опустил стекло и высунул голову.
