Илья Деревянко - Черная топь
– А где священник?!
– Его э-э-э-э...
– Убили?! – недобро сощурился я. Чертопоклонник замешкался с ответом и, лишь когда пышущая жаром головня приблизилась к мошонке на опасное расстояние, отчаянно провыл:
– Да-а-а-а!!! Сожгли заживо в алтаре!!!
– Ну и выродки!! – покачал головой Сергей-Владислав. – Давай перережем паскуде глотку! – Бывший собровец деловито взвесил в ладони нож.
– Погоди! – жестом остановил я напарника. – С этим успеется. Еще не все вопросы заданы. Сундук на прежнем месте? – обратился я к трясущемуся пленнику.
– Н-нет! – заикаясь, выдавил он. – Едва старшие узнали о предательстве Дарьи, добычу перенесли на священную поляну. Туда, где...
В следующий момент мускулистая рука бывшего собровца с силой толкнула меня в траву, а прозрачный утренний воздух разорвал треск автоматной очереди. Пули разнесли вдребезги черепушку сидящему возле дуба «языку». Стреляли из ближайших кустов. Как выяснилось впоследствии, Сергей-Владислав периферическим зрением заметил там подозрительное шевеление и в соответствии с богатым боевым опытом среагировал молниеносно, чем спас мне жизнь. (Я-то стоял прямо напротив Мстислава Громовержца.) Падая, я инстинктивно проделал необходимую страховку, выхватил «стечкин» и несколько раз пальнул по кустам, ориентируясь на звук выстрелов.
Экс-капитан, в свою очередь, профессионально кувырнулся вбок, укрылся за деревом и, аккуратно целясь, выпустил в заросли оставшиеся в обойме «ТТ» патроны. Какая-то из пуль достигла цели. Послышался задушенный хрип, затрещали ломаемые ветви, и на поляну вывалилась мертвая туша в лохматой шкуре. Стрельба, однако, не прекратилась. Ублюдок, разумеется, явился не один. Новая очередь вгрызлась в толстый дубовый ствол, за которым укрывался Сергей-Владислав.
– Держи! – крикнул я, бросая ему трофейный «калашников» и рюкзак с запасными обоймами. Мамонтов повел огонь грамотно: короткими, скупыми очередями, причем в разные стороны. В результате он сосредоточил на себе одном фактически все внимание чертопоклонников. Благодаря этому мне удалось преодолеть простреливаемое пространство, присоединиться к бывшему собровцу и прикрыть его с тыла. Поспел я, кстати, весьма своевременно. Один из язычников умудрился заползти сзади, собрался поразить экс-капитана в спину, но не успел, благополучно напоровшись на пулю из моего «стечкина».
Ожесточенная перестрелка продолжалась около пяти-семи минут. Затем наступила тишина, нарушаемая лишь слабыми стонами, доносившимися откуда-то из кустов. Выждав некоторое время, мы оперативно прочесали ближайшие окрестности. Результатом поисков стали: четыре трупа, один умирающий с изрешеченной пулями грудью, пять автоматов Калашникова, уйма пустых рожков и три полных запасных, которые покойникам не довелось использовать по назначению. Кроме того, на земле остались небольшие пятна крови, тянущиеся редкой цепочкой по направлению к деревне. Судя по россыпям гильз, а также примятостям в траве, нас атаковали человек семь. Двое оставшихся в живых (один из них, похоже, легкораненый), видя плачевную участь товарищей, решили больше не рисковать и предпочли смотаться, бросив умирающего на произвол судьбы. Я подошел к нему, сорвал маску и удивленно присвистнул. Передо мной лежал тракторист Миша, вчера днем встречавший нас на станции. Плюгавое тельце сучило ногами в агонии. Ни добивать, ни тем более допрашивать мужичонку не пришлось. Не приходя в сознание, он скончался секунд через пятнадцать. Из оставленного язычниками оружия я, как и в Дарьином доме, взял один автомат поновее да полные «магазины». Нет смысла перегружаться лишним барахлом. Обыск трупов не принес желаемых результатов. Под звериными шкурами оказались только однотипные адидасовские спортивные костюмы (очевидно, стандартная униформа «лесных братьев»). Документов ни у кого из них не было, а болтающиеся на шеях безобразные колдовские амулеты меня абсолютно не интересовали. Потом мы вернулись к дубу, где оставили рюкзак с пожитками.
– Бинта, случайно, не найдется?! – тусклым голосом произнес Сергей-Владислав.
Лишь теперь я заметил, что левая рука у него висит плетью, а рукав рубахи насквозь пропитался кровью. Мысленно обругав себя за невнимательность, я достал привезенную из Москвы аптечку, осторожно снял с Мамонтова рубашку и осмотрел рану. Пуля прошла навылет выше локтя, кость, по счастью, не задела, но, видимо, разорвала сухожилие. По крайней мере двигать рукой он практически не мог. Остановив кровотечение, я обработал рану йодом, плотно забинтовал, дал бывшему собровцу таблетку сильнодействующего обезболивающего, вынул из рюкзака свою запасную футболку и помог надеть. В течение всего этого процесса экс-капитан не издал ни звука. «Сильная у мужика воля», – с уважением подумал я и сказал:
– Надо сваливать отсюда. Желательно, побыстрее. Местечко уже засвеченное! Того гляди новая партия уродов припрется!
– Правильно, – подтвердил Сергей-Владислав. – Двигаем в сторону деревни.
– ???
– В окрестностях языческого логова нас станут искать в последнюю очередь, – терпеливо пояснил он. – Кроме того – оттуда удобнее напасть самим. Необходимо взять живьем хоть одного чертопоклонника, потрясти, выяснить точное местонахождение «священной поляны». Громовержец-то не успел до конца «исповедоваться».
– Логично! – взвесив «за» и «против», согласился я, вручил Мамонтову «стечкин» с оставшимися в обойме пятью патронами, снял с одного из убитых лохматую шкуру, забросил на спину, собрал остальное наше имущество, кряхтя, распрямился и дружелюбно улыбнулся бывшему собровцу:
– Пошли, напарник!..
ГЛАВА 8
Мы обосновались в километре от Черной Топи, в ветхом, пустом, полуразвалившемся сарае, построенном неизвестно когда и непонятно зачем. Огонь разводить не стали, опасаясь привлечь дымом нежелательных гостей. Ближе к полудню мы подкрепились хлебом с мясными консервами, запивая пищу водой из походной фляжки. Сергей-Владислав съел очень мало, через силу. Лицо у него горело, глаза затянулись мутной поволокой, зубы заметно полязгивали, тело колотил крупный озноб. Как я и предвидел, в результате ранения резко подскочила температура. Порывшись в аптечке, я отыскал упаковку парацетамола, скормил Мамонтову пару таблеток и старательно укутал его конфискованной у дохлого язычника шкурой. Затем ненадолго отлучился из сарая, наломал в лесу охапку еловых веток, вернулся обратно, соорудил некое подобие постели и предложил раненому прилечь. Когда жаропонижающее подействовало, экс-капитан забылся тяжелым, тревожным сном: ворочался с боку на бок, скрипел зубами, что-то бормотал... Я разобрал лишь две фразы: «Убирайся в преисподнюю, рогатый!» и «Господи, помилуй!»
Судя по всему, бывшего собровца терзали кошмары. Сочувственно покачав головой: «Эк припекло человека», – я выбрал на земляном полу участок посуше, облокотился на рюкзак и немного расслабился, не забывая, однако, держать под дулом автомата входной проем и не спуская пальца со спускового крючка. Веки наливались свинцом, норовили сомкнуться (сказывалась бессонная ночь), но я упорно боролся со сном, прекрасно осознавая – дрыхнуть мне ни в коем разе нельзя. Мало ли кого нелегкая принесет?! Людишки здесь водятся еще те!!! Попадем как куры в ощип. Лучше уж перетерпеть!..
Так прошло пять с лишним часов. Хрипло застонав, Сергей-Владислав открыл глаза.
– Тебе хоть малость полегчало? – участливо спросил я.
– Да вроде, – неуверенно отозвался он. – Правда, снилась разная жуть... Но мне не привыкать. – По губам Мамонтова скользнула невеселая усмешка. – Что дальше предпримем? – после короткой паузы осведомился экс-капитан.
– С наступлением ночи пойду в деревню! – ответил я. – Проникну в дом Дарьи, произведу там тщательный обыск. Цель поисков – списки сектантов. Желательно, с адресами. Девяносто процентов из ста – покойная профессорша хранила подобную документацию. Она же являлась одним из инициаторов создания легального «кружка по интересам», наукообразной «крышей» сектантов... Потом, имея на руках информацию о членах секты, захватим нового «языка», выясним, где расположена «священная поляна», отыщем сундук, вернем Православной Церкви похищенные у нее святыни... А дьяволопоклонников ликвидируем согласно списочному составу. Такую мразь завалить не грех!!! Все одно как бешеную собаку пристрелить! Хватит выродкам православные храмы грабить да священников убивать!!!
– Правильно! – согласился бывший собровец и вдруг спохватился. – Постой-ка, Андрей! Ты вроде сказал «проникну в дом Дарьи»?! А меня, выходит, побоку! В одиночку действовать собираешься?! Не доверяешь, да?! – На иссиня-бледном лице Сергея-Владислава появилось оскорбленное выражение, воспаленные глаза загорелись, здоровая рука яростно вцепилась в шкуру.
– После перестрелки в лесу доверяю полностью, – мягким тоном успокоил я товарища. – Между прочим, ты мне тогда жизнь спас! Однако, дружище, постарайся вникнуть в истинное положение вещей: ты ранен, обессилен, левая рука не функционирует. Не обижайся, но ты будешь обузой! Сегодня тебе стоит отлежаться, а завтра... завтра посмотрим по самочувствию! Работенка нам предстоит не на один день. Успеешь поучаствовать. Ну, договорились?!
