Лев Пучков - Испытание киллера
Слава набрал номер областного прокурора, истребовал председателя комиссии Шаблина и замогильным голосом пригрозил: «Не ездите сегодня париться в сауну ФОК. Это страшная подлянка! Вас там могут сфотографировать, заснять на камеру, расчленить и вообще…» — и положил трубку.
Через минуту телефон затрезвонил. Я снял трубку — звонивший представился Шаблиным и поинтересовался, кто это развлекается такими дурацкими шуточками.
— Это близкий друг Андрея Ивановича Сухова, — сообщил я. — То, что вам только что сообщили, конечно, не так страшно, но… не ездите сегодня в этот ФОК! Вы мне можете поверить, я звоню по поручению Сухова.
— Сухов в Москве, — настороженно произнес Шаблин. — А кто вы такой, не знаю, не имел чести быть представленным. Так что…
— И все же вам придется мне довериться, если не желаете вляпаться в историю! — сердито прикрикнул я. — Сошлитесь на занятость или еще чего там и… и ни в коем случае не говорите никому об этом звонке — по крайней мере до приезда Сухова. Ясно?
— Ясно, — после некоторой паузы согласился Шаблин. — А вообще-то, молодой человек, такие звонки нужно делать с уличного таксофона — сейчас, знаете ли, повсеместно определители понатыкали…
— Я знаю вас как исключительно порядочного и рассудительного человека! — патетически воскликнул я и аккуратно положил трубку.
Вскоре прибыл Бо. Присутствие практика возымело положительный результат: уже через пятнадцать минут всем было ясно, что и в какой последовательности каждому предстоит делать. Затем разбежались по рабочим местам. Бо отправился в Верхний Яшкуль готовить специальный расчет для предстоящей операции; Слава с Серегой поехали монтировать «радиоперехват» для грядущего спектакля в рамках «Программы защиты и перемещения свидетелей»; Стас с Сашей Шрамом помчались на базар за объемными сумками; Оксана убыла домой — поспать маленько; Коржик остался на хозяйстве, а я пошел организовывать депортацию малолетних шалав.
Ровно в 16.30 у калитки затормозил темно-синий «БМВ».
— А «фордец» того… в ремонте? — поинтересовался я, пожав крепкую холеную руку Петровича.
— Ликвидирован после акции, — лаконично ответил Петрович. — У тебя что-то стряслось?
«Так вот ты какой, северный олень!» — подумал я. Если «Форд» ликвидирован после акции, значит, Петрович, который является управленцем, до сих пор, образно выражаясь, «практикует» — сам участвует в разработке и проведении мероприятий по программе ПРОФСОЮЗА.
— А на пенсию в нашей конторе отпускают? — с некоторой надеждой спросил я. — На покой и заслуженный отдых, так сказать?
— Ну конечно, конечно… естественно, отпускают, — ласково улыбнулся Петрович. — Вот наступит у тебя положение «555» — и отдыхай сколько влезет, родной ты мой! Так что там у тебя стряслось?
Я скорбно вздохнул и озадаченно почесал бритый череп. Положение «555» на жаргоне ПРОФСОЮЗА означало, что исполнитель чисто физически не в состоянии работать. Оправдательным мотивом для «555» являлись тяжелая болезнь, увечье и… смерть сотрудника. Перспективы не очень блестящие.
— У меня возникла небольшая проблемка, — ровным голосом сообщил я. — Мне нужно пристроить на месяц десятка полтора малолетних проституток — так, чтобы ими в природе Новотопчинска даже отдаленно не пахло. Помогайте.
— То есть выкопать им братскую могилу и ликвидировать, — серьезно подытожил Петрович. — А могилу в течение месяца, значит, чтобы никто не смог обнаружить. Я правильно понял?
Я внимательно посмотрел на собеседника, пытаясь обнаружить искорки смеха в его непроницаемых глазах, и не обнаружил. Черт! Это что — не шутка?!
— Мне нужно спрятать полтора десятка девчонок — на время, — поспешил поправиться я, украдкой вытерев внезапно вспотевший лоб. — Чтобы там с ними хорошо обращались и не дали возможности возникнуть в нашем городе в течение месяца. Преподнести им это перемещение и ограничение свободы надо так, как будто это акция в рамках программы защиты и перемещения свидетелей, — ну, якобы, есть у нас такая программа. И… и скажите, что вы пошутили — насчет братской могилы…
— Естественно, я пошутил, малыш! — широко улыбнулся Петрович — одними губами, глаза в этом проявлении эмоций совершенно не участвовали. — Когда и где?
— Сегодня, между семью и девятью часами вечера, — уточнил я. — Неподалеку от ФОКа, знаете, в пригороде есть такой центр увэдэшный…
— Я прекрасно знаю, где располагается ФОК, — прервал меня Петрович. — С 19.00 до 22.00 при въезде на магистраль неподалеку от ФОКа будет ждать транспорт с нашими людьми.
— Что за транспорт? — поинтересовался я.
— Транспорт будет большой и удобный, — успокоил меня Петрович. — Имидж «программы защиты свидетелей» будет соблюдаться неукоснительно… Что еще ты хотел?
— Пожалуй, все, — заявил я. — Поедем обратно (все это время мы медленно ехали по направлению к центру).
— Так-то и ничего? — удивился Петрович и внимательно уставился на меня. — Диспетчер передал, что у тебя экстренная ситуация! Проблема с перемещением твоих шалав и есть экстренная ситуация? Или Диспетчер тебя неправильно понял?
— Да нет, все правильно, — заступился я за Диспетчера. — Правильно он вам передал. Ситуация действительно экстренная, но… но я сам выкарабкаюсь из нее. Ну, хотите, накажите меня за то, что напрасно всполошил вас… Короче, час назад я думал, что не обойдусь без вашей помощи, а потом оказалось, что все вполне разрешимо своими силами.
— Уверен? — Петрович спросил это с интересом — я тотчас же понял, что он играет, на самом деле все мои заморочки прекрасно известны ПРОФСОЮЗУ — контролируют они каждый шажок вашего покорного слуги…
— Абсолютно, — твердо сказал я и счел нужным добавить: — Ну, если ваша благосклонность будет простираться столь далеко, что…
— Короче, Профессор! — недовольно оборвал меня Петрович. — Знаем, что ты можешь витиевато изъясняться!
— Мне нужен материал на центральную братву, — выдал я. — На четыре бригады бывшей Центральной группировки. Сферы деятельности, характеристики бригадиров и их приближенных, фотографии… и отношения между бригадами. В первую очередь отношения… Такую объемную аналитическую работу моему маленькому коллективу не потянуть, а вы, я знаю, вполне можете… Эта информация мне потребуется уже послезавтра… ммм… если, конечно, сегодня у нас все получится как задумали. Ну так что?
— Будут тебе материалы, — не задумываясь, ответил Петрович. — В понедельник ты получишь полное досье на центральную братву — все, чем мы располагаем… Если у тебя ко мне больше ничего, можешь отправляться восвояси.
В 19.30 в лесу, на подступах к ФОКУ, сосредоточились три транспортные единицы: Славин микроавтобус со спецаппаратурой, «Ниссан» Саши Шрама и… патрульная машина под управлением верхнеяшкульского участкового Валеры Базырова, прибывшего по распоряжению Бо. Прилагаемый в комплекте к патрульному «уазику» Валера, облаченный в повседневную милицейскую форму, нервничал и тихо скулил по поводу превратностей судьбы.
Еще раз уточнив детали, мы рассредоточились по транспортным единицам: я сел в патрульный «уазик», чтобы поддерживать боевой дух участкового, Стас, Саша Шрам и Коржик разместились в «Ниссане» — и урулили к центральным воротам ФОКа, оставив в лесу Славу Завалеева и Серегу — приглядывать за микроавтобусом со спецаппаратурой и сидеть на шухере — на всякий случай. Случаи могли быть разные, поэтому мы все были вооружены табельным оружием из арсенала Бо, а в багажнике «Ниссана» мирно покоился «ПКМС» с присоединенной коробкой на двести патронов.
«Уазик» и «Ниссан» подкатили к воротам и настойчиво засигналили — я, Стас и Коржик, отягощенные пустыми спортивными сумками великанских габаритов, дружно десантировались и, оживленно галдя, двинулись к двери КПП. Имели место быстро сгущавшиеся сумерки. Расчет наш был построен на том, что дежурившие на КПП менты примут нас за обычных посетителей ФОКа и пропустят на территорию центра, не поинтересовавшись, кто мы такие. Была также слабенькая надежда, что перед патрульным «уазиком» с ментом за рулем будут распахнуты ворота, а когда вслед за ним просочится левый «Ниссан» — там посмотрим, что делать дальше…
— Отчиняй! — зычно гаркнул я командным голосом и забарабанил в дверь КПП.
Зажужжал электромеханический замок — дверь распахнулась. Мы по-хозяйски вошли в тамбур и продефилировали по коридору, приветственно вскинув ладошки вверх, — краем глаза я отметил, что транспортные ворота медленно поехали в сторону. «Так просто!» — мелькнуло в голове. «Ну и система охраны тут у них — хоть взвод диверсантов просочится, никто не спохватится!»
Вторая дверь тамбура не открывалась. Я пару раз безуспешно толкнул ее и почувствовал, как внизу живота нехорошо екнуло.
