Рассел Джеймс - Назовите как хотите

Он сказал:

— Джентльмены, мне искренне жаль, что вам надо спешить на самолет, — иметь дело с вами было истинным удовольствием. Лорд Эском, позвольте мне первым поздравить вас со вступлением в круги британской аристократии. Искренне рад, уверяю вас. Но теперь я вынужден с вами попрощаться.

Это был весьма деликатный момент — правда, они об этом не подозревали. Оба ньюйоркца сидели за столом и перебирали полученные бумаги, в то время как пальцы лорда Клайва уже сжимали дверную ручку. Стекла на двери не было, а в подобные моменты Клайв предпочитал видеть, что ждет его впереди. Или, как в данном случае, — за дверью. Сделка будет завершена тогда, когда он явится с чеком в банк. У них были бумаги, у него — чек. Если они и собирались что-то подстроить, то только сейчас. Но зачем им что-то подстраивать? Очередные одураченные простаки. Они ничего не знают — пока. И никто не знает, что Клайв в аэропорту. А значит, никто не поджидает его за дверью. Он — свободен! И лорд Лейн открыл дверь и вышел.

Прыгая по ступенькам, Клайв задавался вопросом: стоит ли присоединяться к Глории, которая ждала его в кафетерии, или нет. Она, бесспорно, роскошная женщина — но в мире полным-полно роскошных женщин; правда, если она разведется-таки с Линкольном, у нее будет приличная сумма денег. Вот только не сразу. Делает ли это Глорию стоящим вложением? Клайв усмехнулся про себя. Бизнес — это бизнес, а удовольствие — это удовольствие. Не стоит их совмещать.

Не обращая внимания на толпы пассажиров, шел Клайв по главному вестибюлю аэропорта, все гадая: возвращаться к Глории — или все-таки не стоит? Само то, что он задает себе этот вопрос, делало ответ на него очевидным. Тут кто-то назвал его по имени, и чья-то рука похлопала по его груди:

— Лорд Клайв! Подождите-ка минутку!

Его окружило с полдюжины Ниббеттов. Но тотчас же он понял, что они искренне рады его видеть. Ниббетты и присные принялись наперебой сыпать приветствиями, шутками и описаниями особенностей трансатлантического перелета, и Клайв сообразил: до них пока не дошло, что он их обманул. «Лорд Уолтер» крепко стиснул его ладонь, «леди Эском» взяла под руку, а неуемная Мертл щелкнула фотоаппаратам. Фотоаппарат! Интересно, что явят миру эти снимки?

Да разве это важно…

Устоять перед радушием их приветствия было просто невозможно. Сперва он улыбался с толпой окруживших его весельчаков, а потом и вовсе стал смеяться вместе с ними. Изумленно оборачивались прохожие — точь-в-точь как в прошлый раз, — но сейчас лишь для того, чтобы улыбнуться. Ниббетты были такие славные, такие безыскусно-естественные, что их доброта делала самого Клайва чистым и честным. Повинуясь непреодолимому импульсу, он извлек из кармана подлинные пергаменты и вручил изумленному лорду Уолтеру.

— Я так рад, что застал вас, — небрежно сказал он, — как раз собирался вручить вам подлинные документы.

Миссис Ниббетт начала было:

— Но ведь у нас уже…

— Это был только pro tem — неокончательный вариант. Вы же знаете этих бюрократов! Теперь же, мой дорогой лорд Уолтер, если кто и усомнится в подлинности вашего титула — чего, разумеется, не случится! — вы сможете предъявить ему подлинные документы. Преподобная Гам сможет подтвердить их аутентичность, что она сделает с превеликим удовольствием — я убежден в этом. Но не позволяйте мне вас задерживать — у вас самолет. А мне пора лететь! Бай-бай!

— Пора лететь! — рассмеялась Мертл.

Уолтер горячо затряс руку Клайва:

— Спасибо вам, Клайв. Неужели вы проделали весь этот путь ради нас?

— С превеликим удовольствием, милорд!

Клайв поклонился, выбежал из здания аэропорта и исчез в лучах солнца.

Считается, что в дом Христов грешникам путь не заказан — хотя, если почитать Писание, весьма сомнительно, что у Христа когда-либо был дом. В книгах говорится по большей части о том, как он путешествовал по городам и весям, останавливаясь где придется — извечный удел святых странников. Хотя Библию порой не стоит понимать буквально — от этого уже и так было достаточно шума, и Тина была готова принимать грешников в своем доме в любое время дня и ночи.

Даже таких, как ди Стефано.

Она предложила ему чашку чая (она всегда предлагала грешникам чашку чая).

Но, будучи грешником, он попросил кофе. Как будто здесь был не дом викария, а гостиница при церкви — и теперь слонялся по гостиной, громко понося Британию, английскую аристократию, английскую погоду, Стречи и вообще все на свете. Линкольн обнимал Стречи за плечи, в мыслях своих представляя себя уже свободным и не ведая, что в этот самый момент его Глория сидит в кафетерии аэропорта с чашкой давно простывшего кофе и ежеминутно поглядывает на часы, отказываясь верить, что Клайв ее таки бросил.

Линкольн вещал:

— Нет, нет — Стречи не виновата. — Увидев, как пристально смотрит на него Микки, он легонько сжал плечики Стречи и убрал руку. — Как бы там ни было. Пришло время все забыть и простить. Мы угробим кучу времени, пытаясь искать этого Клайва по всему миру. Жизнь и так коротка.

— Он должен мне сто штук! — зарычал Фрэнки.

— Если быть точным, — поправила Стречи, — Клайв должен больше семисот. Мне удалось заморозить банковский счет, но там не наберется и половины.

— Половины того, что вы нам должны.

— Подайте на меня в суд.

— Я знаю способ получше, уж поверь.

Тина вздохнула:

— Неужели вы и правда должны семьсот тысяч фунтов?

— Фунтов, долларов… не знаю. Если бы я могла, я бы заплатила, но… — Стречи сокрушенно пожала плечами.

Тина коснулась ее руки. Фрэнки заявил:

— Ты можешь сперва расплатиться со мной. К черту остальных.

Тина вспылила:

— Вы такой же эгоист, как Клайв! Вместо того чтобы сплотиться, мы ругаемся.

— Вам-то легко говорить, — пробурчал Фрэнки.

— Не скажите. Мне придется терпеть Деларма, который считает себя единственным законным лордом.

— Деларм?! Законным?

— Клайв заключил с ним окончательную сделку в этой самой комнате.

Все уставились на нее, открыв рты. Тина нахмурилась, потом добавила:

— А потом сбежал с документами.

— Кто, Деларм?

— Клайв.

— Ну, тогда это не считается, — успокоил ее Линкольн. — Очередная афера.

Тина так и просияла:

— Так Деларм не будет лордом? Вот это новость, а?

— Для вас — может быть, — фыркнул Фрэнки.

— Знаете, на молитвы иногда получаешь неожиданный ответ, — пояснила Тина.

Зазвонил чей-то телефон. Стречи пошарила в сумочке в поисках своего мобильного.

— Стречи слушает.

Она отошла к окну.

— Это мисс Джейн Стречи? Генеральный директор компании «Лейн Инвестментс»?

Генеральный директор зажмурила грустные зеленые глаза:

— Боюсь, что так.

— Это МакГиллиранкин.

Она устало пробормотала что-то вроде «угу». Кто это, интересно, такой?

— МакГиллиранкин из агентства «МакГиллиранкин и Росс». — Акцент явно шотландский, да и фамилия тоже. А голос и подавно — точно жидкий суп. — Мы с вами раньше не общались.

— Да, я бы запомнила.

— До сих пор, я имею в виду. Пока я имел дело только с вашим лордом Клайвом.

— Я надеюсь выйти с ним на связь в самое ближайшее время.

— Искренне рад, что мне наконец удалось с вами связаться, мисс Стречи, — вы ведь генеральный директор, и, как я полагаю, владелица «Лейн Эстейтс»? — Ах, как гордо прозвучала ее «должность», произнесенная с шотландским акцентом! — Вам, разумеется, известно, что ваш заведующий отделом продаж лорд Клайв Лейн недавно показывал нескольким бизнесменам замок Клэхан в Кэмпси-Феллс? Так вот, рад сообщить вам, что один из них — представитель компании «Боумэн Девелопментс», ни больше ни меньше! — выказал твердое намерение приобрести его — за очень хорошую, между нами и вашим лордом Клайвом говоря, цену.

Стречи вспыхнула. Почувствовала, как у нее дрожат коленки.

Голос в мобильном продолжал:

— Оч-чень хорошая цена. Просто замечательная. Вам, как генеральному, я признаюсь в том, что ранее говорил лорду Клайву: та цена, которую он запросил за замок, была необоснованно раздутой. Замок выставлен на продажу вот уже как два года. Два года! Но признаю, язык у вашего лорда подвешен на славу. Да, да.

— Что правда, то правда. — Стречи отвернулась от сидящих в комнате и буквально вдавилась в оконную нишу Тининой гостиной. — Вот уж не знала, что ему так быстро удастся его продать.

— Ну, в общем-то, я сам считаю, что это несколько… неэтично, что ли… Но в конце концов, вы — владельцы замка.

— Владельцы… мы?

— Естественно! Ваша компания заплатила десятипроцентный задаток, так? Как вам известно, у нас в Шотландии такие контракты налагают обязательства. Выходит, вы являетесь владельцами замка, из чего вытекает, что формально продаете его тоже вы. Правда, «Лейн Эстейтс» остается выплатить оставшиеся девяносто процентов первоначальной стоимости замка…