Дэвид Моррелл - Пятая профессия
Через секунду Акира вынул деревянный брус из железных скоб на обеих створках ворот. Савидж осторожно приоткрыл дверь, выглянул наружу и осмотрел темную пустынную улицу. Не заметив никакой опасности, он зашагал по тротуару, стараясь держаться так, чтобы шедшая за ним Рейчел все время находилась под прикрытием его тела. Под курткой у него был пистолет одного из убийц. Риск, который они могли себе позволить, в надежде, что полиция не станет допытываться, почему, собственно, у троих грабителей всего два пистолета.
У них за спиной дверь бесшумно закрылась. Глухой стук свидетельствовал о том, что брус водворен на место. Сворачивая за угол, Савидж, несмотря на присутствие рядом Рейчел, чувствовал какую-то пустоту.
Незавершенность.
Одиночество.
АМАТЭРАСУ
Глава 1
То и дело проверяя, не следит ли кто за ними, Савидж с Рейчел прошли несколько миль. Солнце давно встало, а улицы заполнились народом. Подходя к перекресткам, Савидж постоянно напоминал себе смотреть не налево, как обычно делаешь в Америке и большинстве стран Европы, а направо, потому что в Японии, как и в Англии, движение левостороннее и машины, следовательно, появляются справа от пешеходов.
Сначала Савидж хотел было взять такси, но вспомнил, что пока им с Рейчел совершенно некуда ехать. И даже если бы у них была какая-нибудь цель, все равно, не зная обычаев и японского языка, они просто не смогли бы ничего объяснить водителю. Впрочем, Акира отчасти решил эту проблему, написав на листке бумаги по-английски и по-японски, как добраться до ресторана и его сэнсэя. Но в данный момент это никак не могло им помочь, и они почувствовали себя совершенно беспомощными.
И все-таки им надо было пойти хотя бы куда-нибудь. Бродить безо всякой цели было не только глупо, но и утомительно. Тем более с дорожными сумками.
— Может быть, нам сесть в автобус? — робко предложила Рейчел. — Там мы сможем по крайней мере посидеть.
Но вскоре она отбросила эту идею. Все встречающиеся им на пути автобусы были набиты битком, так что там негде было стоять, не то что сидеть.
Савидж помедлил перед входом в метро.
— Поезда будут забиты ничуть не меньше автобусов, — вздохнула Рейчел.
Они спустились в навевавший клаустрофобию лабиринт подземки. Повсюду сновали озабоченные японцы, не обращая ни малейшего внимания на двух затесавшихся среди них белых. Сумка Савиджа больно колотила его по ноге. Впереди послышался шум приближающегося поезда. Выйдя на перрон, они очутились в шумной, забитой людьми пещере. Но, по крайней мере, на станции было, в отличие от нью-йоркской подземки, чисто и светло. На стене висела схема, на которой сходились, пересекаясь, и расходились снова несколько разноцветных линий. Ниже японских иероглифов Савидж с радостью обнаружил английский перевод.
— Это схема метрополитена, — сказала Рейчел.
С огромным трудом они изучили схему и выяснили, что линия, на которой они находятся — на схеме она обозначена зеленым цветом, — называется Тиёда. Она пролегает через центр Токио, а к востоку от нее проходит полоса черного цвета с названием Гиндза.
Савидж сверился с листком бумаги, исписанным рукой Акиры.
— Ресторан находится как раз на Гиндзе. Если мы сядем на поезд здесь и выйдем где-нибудь поближе к центру города, мы окажемся рядом с рестораном.
— Или же окончательно запутаемся.
— Надо верить! — усмехнулся Савидж. — Разве не это ты постоянно твердишь мне?
У билетных автоматов очередь практически не иссякала. Савидж пригляделся, как поступают японцы, и великолепно проделал все манипуляции. Японскую валюту он наменял еще в аэропорту. Когда подошел поезд, толпа ринулась к распахнувшимся дверям и буквально внесла Рейчел с Савиджем в вагон. Рывок поезда, и навалившаяся толпа притиснула их друг к другу.
Через несколько остановок они вышли из вагона и, поднявшись с толпой народа по лестнице, оказались в центре Токио, встретившего их невероятным грохотом. Вокруг высились многоэтажные универмаги и административные здания, они попали в водоворот потока машин и прохожих.
— Невозможно дальше таскать с собой дорожные сумки, — сказала Рейчел.
Сначала они хотели зайти в какой-нибудь отель, но вдруг увидели прямо перед собой огромный железнодорожный вокзал и отправились туда. Отыскав автоматические камеры хранения, они запихнули в них свои сумки и наконец с облегчением вздохнули.
— Сейчас только девять часов, — заметил Савидж. — До встречи в ресторане целых три часа.
— Давай тогда пока осмотрим достопримечательности.
Оживленность Рейчел была явно напускной, подумал Савидж: видимо, ей хотелось как можно быстрее забыть о событиях прошедшей ночи. Но ее хорошее настроение быстро улетучилось, как только они вышли из вестибюля и на газетном стенде увидели фотографию в какой-то газете: на ней был изображен тот самый японец, которого они видели по телевизору в мотеле Северной Каролины.
— Муто Камити. — У Савиджа перехватило дыхание, он был неспособен изгнать из памяти преследовавшее его видение. — Камити, разрубаемый самурайским мечом пополам. — И тут же поправился, назвав японца по имени, которое произнес телекомментатор — Кунио Сираи.
На фотографии седовласый японец, политический деятель антиамериканской ориентации, обращался к возбужденной толпе людей, судя по всему, студентов.
«Зачем меня настойчиво заставляют думать, что я видел его мертвым? — недоумевал Савидж. Странный холодок пополз у него по спине. — А он случайно не видел мертвыми нас?»
— Давай выбираться отсюда, — произнес он. — Попробуем отыскать менее многолюдное место. Мне необходимо подумать.
Глава 2
От вокзала они направились на запад и вскоре добрались до огромной площади, которая называлась Кокё Гайэн. За крепостным рвом находился Императорский Дворец. Шагая рядом с Рейчел по широкой, покрытой гравием дорожке к южному крылу, Савидж старался привести мысли в относительный порядок.
— Похоже, что нас с Акирой каким-то образом с помощью неких манипуляций просто заставили приехать в Японию.
— Не вижу, каким образом вас могли заставить отправиться сюда. Мы каждый наш шаг предпринимали сознательно. Из Греции на юг Франции, затем в Америку и теперь вот сюда.
— Но ведь кто-то поджидал нас здесь и только поэтому совершил налет на дом Акиры. Команда была наготове и только ждала нашего приезда. Кто-то заранее планирует нашу жизнь.
— Но каким образом?
Они свернули на ближайшую улицу и снова направились на запад. Слева возвышалось здание Парламента, справа — опять-таки за рвом — виднелся Императорский парк. Но Савидж был слишком озадачен своими мыслями, чтобы любоваться достопримечательностями.
Некоторое время он пребывал в тревожном молчании.
— Если двое мужчин считают, что видели друг друга мертвыми, а затем вдруг встречаются, — наконец пробормотал он, — как они должны себя вести?
— Это же ясно, — пожала плечами Рейчел. — Так, как повели себя вы с Акирой. Естественно, они, как психованные, начнут докапываться до сути происшедшего с ними полгода назад.
— А если бы они узнали, что эту встречу подстроил их общий знакомый?
— Они направились бы к этому человеку и потребовали от него объяснений.
— Все очень логично и предсказуемо. Итак, мы наведались к Грэму и обнаружили, что он мертв. Никакого ответа не добились. Но он нам необходим. Где еще можно его искать?
— Только в одном месте. Там, где, как вы считали, видели друг друга мертвыми. В «Мэдфорд-Гэпском Горном Приюте».
— Которого, как мы выяснили, в действительности не существует. Итак, можно заранее предсказать, что мы станем выяснять, чего же еще с нами не происходило. То есть мы должны были отправиться в Гаррисберг, где, как мы считали, лечились и где каждый из нас помнил одного и того же врача. Так?
— Но тут твоя теория трещит по швам. Потому что никто не мог предположить, что ты решишь сделать рентген, чтобы установить, есть ли у тебя следы черепной травмы. И уж тем более никто не мог знать, что ты захочешь встретиться с доктором Сантицо в Филадельфии.
Они миновали оба здания, похожие на солидные учреждения, и вышли к парку. Под табличкой на японском языке была табличка и на английском: «ВНУТРЕННИЙ САД ХРАМА МЭЙДЗИ».
— Но команда наблюдения могла поджидать нас в больнице, — сказал Савидж. — Или еще того лучше — в Мэдфорд-Гэпе, когда мы искали «Горный Приют». В Нью-Йорке мы считали, что за нами не следят. Но после Мэдфорд-Гэпа мы были в таком обалделом состоянии, что вполне могли и не заметить хвоста. Оставив без присмотра машину возле гаррисбергской больницы, мы позволили нашим противникам установить в ее салоне «жучок», и после этого им были известны все наши планы. Они последовали за нами в Вирджиния-Бич, где убили Мака, чтобы тот не проболтался о чем-то важном, и попытались похитить тебя. Теперь, когда я об этом думаю, то понимаю, что смерть Мака была им необходима не только для сокрытия информации, но и как еще один способ давления — ведь нас обвинили в его убийстве, следовательно, мы были обязаны побежать еще быстрее.
