Джонатан Рабб - Заговор
Ей нужен Джасперс. Нужен больше, чем сама готова признать.
* * *На писанину ушло почти два часа, половина страничек в небольшом блокноте заполнена его характерным почерком, причем первые выглядели аккуратнее остальных: недолгая попытка выдержать обязательную разбивку на абзацы. Однако мысли мчались слишком быстро, чтобы обуздать их чистописанием, потребность Ксандра занести на бумагу основные положения теории государства была чересчур всеобъемлюща, чтобы оставлять время на подобающее оформление. Те первые восемь страничек — головокружительный строй научной логики — создали основу, каркас, систему суждений, выраженных в строжайших терминах, не оставлявших места для неверного понимания. Одно утверждение следовало за другим: жесткая структура обоснованных аргументов. Вот дело, которому он был обучен и знал лучше всего, — воссоздавать то, что другие не в силах увидеть.
Охваченный этими мыслями, Ксандр обратился к самим текстам, дабы придать теории прагматическую силу. Разложив книги на столе, он провел по ним сравнительный анализ соотносящихся положений, отрешился от разногласий, как от неверного толкования, и выявил общую направленность: передать власть в руки троим, каждый из которых держит под контролем отдельную сферу, каждый обособлен в глазах общества и каждый участвует в скоординированной манипуляции для достижения высшей цели — незыблемой стабильности в абстракции и железного владычества в действительности. Цена: личная свобода. Орудия: хаос и ненависть. От Эйзенрейха до Айртона и Розенберга — явная последовательность. Затем, приводя то немногое, что запомнилось из досье, Ксандр продолжил эту линию до Вотапека, Седжвика, Тига и блюстителя. Только тогда абстракция обрела человеческое лицо и конкретизировалась, когда он заставил себя вспомнить собственный опыт (безнравственность, порочность, стоящая за этими людьми), бдительно и тщательно следя, чтобы испытываемый им гнев не наносил ущерба научной объективности. Наименее завершенные, они, возможно, оказались наиболее убедительными суждениями во всем документе: только они определяли ту точку, в которой теория и практика соединялись. Обращая догадки и предположения в реальность.
Полчаса прошло, как он отложил перо: вновь потянуло в дорогу. Ксандр сделал копии со всего, в том числе и с манускрипта, и отправил их миссис Губер, опять на сохранение. Само собой, в его суждениях множество прорех: теория без доказательства. Окажется ли этого достаточно? Поживем — увидим. Это будет зависеть от Сары. Теперь очень многое зависит от нее.
Когда Ксандр добрался до места, машину дернуло: коробка передач оправдала все обещания продавца. «Сонная лощина» оказалась типичным одноэтажным мотелем: восемь или десять номеров выходили прямо на подъездную дорогу, и у каждого была своя стоянка. Ксандр с легкой душой поставил машину на одну из них и направился к конторке, над которой красным неоном светилась вывеска: «СВОБОДНЫЕ МЕСТА», — пожалуй, излишняя, если учесть, что в радиусе двух миль никаких других машин не было. Колокольчик на главной стойке издал визгливый звон.
— Секундочку. — Голос донесся из-за занавешенного дверного проема, звук телевизора тут же пропал, и на пороге появилась женщина. Она вытирала руки о фартук.
— Мне нужен номер, — сказал Ксандр.
— Да, я так и подумала, — ответила женщина, потянувшись за книгой регистрации. Подтолкнула к нему и спросила: — Вы ведь мистер Терни?
Ксандр хотел было отрицательно замотать головой, но остановился, когда вдумался в прозвучавшее имя. Терни. Тернистато. Железное государство. Эйзенрейх. Ключ к записям Карло. Умница! Ксандр улыбнулся:
— Значит, она все же позвонила заранее. Я так рад.
— Вчера забронировала. — Женщина, не глядя, протянула руку и достала ключ. — Она предупредила, что будет сегодня или завтра, так что, думаю, ваша конференция скоро закончится.
— Ни минутой раньше положенного, — ответил он, делая запись в книге. Положил ключ в карман и направился к двери. — Благодарю вас.
— Уплачено до самого понедельника. Ваш — пятый отсюда.
Ксандр не сразу попал ключом в замочную скважину, а потому повозился, прежде чем, толкнув, открыл дверь. Сразу пахнуло сосной. Войдя, он нащупал выключатель, швырнул рюкзак на кровать… и услышал какую-то возню в дальнем углу номера. Вспыхнул свет.
На полу, прижавшись спиной к стене, сидела молодая женщина, глаза которой застлало ужасом.
— Пожалуйста, не бейте меня, — выговорила она. На коленях у нее лежал пистолет.
* * *Ксандр стоял недвижимо, видя, как женщину охватила дрожь, обеими руками она крепко обхватила колени, глаза неотрывно глядели на угол кровати. Растерянный Ксандр сумел-таки отыскать слова утешения:
— Я и не собирался вас бить.
Он закрыл дверь, тщательно стараясь свести все движения к минимуму. Элисон Крох сидела неподвижно, ее длинные волосы, ниспадавшие до колен, с неуместной лаской касались дула пистолета.
— Она велела оставаться здесь, — прошептала Элисон. — Сказала, что здесь меня не тронут. Что они меня не найдут. — Внезапно она взглянула на Ксандра: — Вы ведь не обидите меня, правда?
— Нет, я вас не обижу. — Он снял шапку и, усаживаясь, положил ее на пол, сел спиной к двери. — Это Сара велела вам оставаться здесь?
Она кивнула.
Ксандр видел, что ее глаза обрели осмысленное выражение. И спросил:
— А Сара была здесь?
Элисон покачала головой:
— Она сказала, что вернется. И что вы приедете. И кто-то еще.
— Пока только я приехал.
— Да. — Теперь Элисон уже смотрела на него, утирая слезы. — Будем ждать Сару. — Положив руку на пистолет, она кивнула: — Выключим свет и подождем Сару. Вот что мы сделаем.
* * *О'Коннелл сел в конце бара. Он уже десять минут держал в руке стакан с двойным виски, дожидаясь, пока зазвонит этот чертов телефон. Странное было ощущение: ожидание контакта, голоса, который уже больше не безликий. И все же воспринималось все до странности знакомо. Слишком знакомо. Семь прошедших лет явно не притупили его чувства. Все идеально встало на места, не считая ожидания. Когда ждешь, всегда возникает ощущение, будто ты в ловушке. Зазвонил телефон.
— Извини, что ждать заставил. — Голос Стайна звучал устало.
— Я топку раскочегаривал. Кровь по жилам разгонял. Ты же не предупредил, что в этих лесах такая холодрыга.
— Не думал, что нужно предупреждать. Никаких ее следов?
— Ни единого. Как и ее юного профессора.
— Что-нибудь необычное в доме произошло? — В голосе Стайна О'Коннелл уловил уверенность, какой никогда прежде не слышал, властность, явно припасенную для тех, кто работал в поле. Это был приятный сюрприз.
— Нет. Похоже, наш сенатор тратит время на поправку здоровья. Из-за «болезни» у ограды увеличили число охранников по ночам, но, подозреваю, это лишь проявление старческой слабости. Никаких нежданных гостей, если ты про это спрашиваешь.
— Появятся, поверь мне.
— А почему мы так в этом уверены?
— Потому, что он в связке, и Саре это известно. Шентен за тридцать лет ни разу серьезно не болел. А сейчас с чего?
— Ловушка?
— Вот почему тебе придется еще несколько ночей провести на холоде, Гал. Удостоверься, что не так уж они и умны.
— А потом что? Привлечь ее?
— Не знаю. — Это было честное признание. — Я не знаю, что есть у нее. Не знаю, что есть у каждого из них, не знаю даже, вернулся ли Джасперс в страну. Немцы его упустили. Они убеждены, что он не удрал, во всяком случае, не в Штаты. У нашего молодого профессора дьявольский инстинкт на выживание.
— Это если он до сих пор крылышки не сложил.
— Держи дистанцию. Если мы задвигаемся слишком быстро, мы им обоим крылышки оборвем.
— Если малый еще не мертвяк, то, кажется, скоро им станет.
— На это не рассчитывай. У него явно что-то есть, что им нужно.
— Так сколько еще мне вахту стоять?
— Программа изменилась, — сказал Стайн. — Притчард убит.
По линии протянулась пауза, после которой О'Коннелл проговорил:
— Это не ответ на мой вопрос. Так долго еще?
— Просто будь на вахте. Выбор момента всегда был твоей сильной стороной.
* * *Только почти через час лучи от фар, скользнув в окно, прошлись по стене. Женщина оставалась недвижимой, безучастной, но ее рука нежно поглаживала дуло пистолета. Ксандр прислушался: машина встала у входа, свет фар погас, мотор смолк. Ксандр стал медленно продвигаться в противоположный угол комнаты. Послышались шаги, звякнул ключ в замке — и все это время женщина смотрела куда-то вдаль. Ксандр остановился, его скрывала темнота, женщина же подняла голову, ее руки теперь крепко держали пистолет, нацеленный на открывающуюся дверь.
