Вильям Кобб - Парижские Волки. Книга 2. Царь Зла
Пули свистели. Один за другим падали защитники храма.
— Убрать главного! — крикнул Бискар.
И с этими словами, схватив ружье, он прицелился в Туи-Са.
Царь Воды, пораженный в грудь, покатился на камни и, зацепившись руками за обломки статуй, кое-как спрыгнул на землю, обагрив гранит своей кровью.
Но кхмеры не ослабевали.
С остервенением бросились они на камень, служивший баррикадой Волками. Пули свистели над их головами. Несчастные валились, как снопы. Трупы их служили ступенями, на которые взбирались следующие.
Теперь их осталось всего человек тридцать, не более.
— Бейте их! Бейте! — гремел голос Бискара, заглушавший шум выстрелов.
Вдруг Волки испустили крик бешенства и ужаса.
Камень, служивший им для обороны, какой-то таинственной, невидимой силой внезапно был повернут.
Образовалось второе отверстие, откуда раздался залп.
Бискар видел, как пала целая треть его отряда.
А перед ним возникли: Зоэра, Марсиаль, Арман де Бернэ, Арчибальд, Ламалу.
И за ними люди в мундирах французских солдат.
Бешеный рев вырвался у Бискара.
Полумертвый Туи-Са собрал последние силы и, с трудом поднявшись с земли, восторженно закричал:
— Приветствую Царя Огня! Приветствую сына Эни! Сыны кхмеров! Час торжества пробил для вас!
Зоэра одним прыжком очутился на камне.Он был в царской одежде, на лбу его красовалась повязка, сверкавшая драгоценными камнями.
Кхмеры собрали свои разбросанные силы, оглашая воздух громкими победными криками.
Эта неожиданная помощь казалась им чудесным проявлением могущества Будды, ниспославшего им спасение.
Бискар узнал врагов.
Как! Значит море не поглотило их! Они снова встали перед ним, грозные, непобедимые.
Что теперь делать? Ошеломленные внезапным нападением, Волки бросились назад, ища укрытия где-нибудь за грудами обломков.
Бискар с ружьем в руке полз по земле, спасаясь от пуль.
Солдаты брали штурмом последние рубежи обороны Волков. Кхмеры с Зоэрой во главе тоже бросились на неприятеля.
Волки были окружены.
— Бросай оружие! — крикнул Арман.
Волки побросали ружья, так как борьба была уже бесполезна.
Бискар осмотрелся. Куда бежать? При его силе и ловкости неужели нельзя было добраться до террасы и скрыться в лабиринте храма?
— Сдавайся, Бискар! — закричал Арман де Бернэ.
— Нет! — отвечал бандит. — И — горе вам!
Одним прыжком перескочил он пространство, отделявшее его от галереи, и в один миг был уже на террасе.
Рой пуль полетел ему вслед.
Но ни одна не попала в цель.
Быстро, как стрела, мчался он по террасе, ловко перепрыгивая через груды камней, ища выход.
Пули свистели над его головой. Еще минута, и он был бы спасен.
Вдруг раздался чей-то голос:
— Погоди, голубчик!
И высокая фигура Мюфлие бросилась навстречу Бискару, заграждая ему путь. В руках у Мюфлие был железный лом.
Бискар оценил опасность.
И, быстро повернув в сторону, он бросился бежать вдоль галереи к одной из угловых башен. Там, по лестнице, высеченной из черного камня, добрался он до нижних этажей колоссальной пагоды.
Мюфлие погнался за ним. Он собрал все свои силы, этот честный Мюфлие! Бискар слышал его шаги, но он не боялся его. Он и сам чувствовал в себе какую-то необыкновенную, сверхъестественную силу.
— Погоди, подлец! — кричал старый друг маркиза Арчибальда. — Я тебя сейчас достану.
Но угрозе этой не суждено было осуществиться. Бискар ловким прыжком преодолел огромное пространство, оставляя между собой и Мюфлие глубокий пролет, перед которым бывший Волк в нерешительности остановился.
Бешеный крик вырвался из груди Мюфлие. Другой такой же был ему ответом.
— Сюда! Ко мне! Я держу его!
Это был Кониглю, неразлучный друг Мюфлие.
Более осторожный или ловкий, он сумел неожиданно преградить путь Бискару.
В то время как глава «Волков», считая себя уже в безопасности, хотел скрыться в лабиринте Ангорской пагоды, Кониглю схватил его за горло.
Он был так же силен, как и Мюфлие.
Крепко держал он Бискара, налегая на него всей своей тяжестью.
— Негодяй! — кричал он. — Сколько сделал ты подлостей! Теперь пришла пора заплатить за них!
Но пока Кониглю читал эту нотацию, Бискар схватил кинжал и ударил своего врага в грудь.
Кониглю страшно вскрикнул и упал навзничь.
Мюфлие, не имея возможности взобраться на гранитную глыбу, где происходила эта ужасная сцена, был в отчаянии.
— Сюда! Сюда! Бейте убийцу! — кричал он прерывающимся от рыданий голосом.
На крик его бежали солдаты Армана, стреляя из ружей.
Бискар бежал, оставив кинжал в глубокой ране на груди бедного Кониглю. Теперь он считал себя вне всякой опасности.
Эти два призрака, каким-то чудом избежавшие смерти, испугали его на минуту. Но он отделался от обоих. Что касается остальных, они были далеко. И бандит был уверен, что они потеряли след.
Бискар бросился в самую темную часть пагоды. Он обладал кошачьим зрением и отлично видел в темноте.
Не останавливаясь ни на минуту, спешил он все дальше и дальше.
Он понял, что самое лучшее для него, пробежав всю пагоду, выйти на дорогу Гигантов и броситься в лес. Никто не схватит его там. Он будет безостановочно бежать всю ночь, отыщет лодку.
И тогда он свободен.
А дальше что? О, снова примется он за свою борьбу с миром, за дело злобы и мести!
И, продолжая бежать, он в уме составлял перечень всех своих врагов. Прежде всего она, которую он по-прежнему будет мучить и постарается лишить покоя даже и в могиле, затем Арчибальд, Арман, все эти смельчаки, которые считали его уже побежденным.
Скорей! Скорей!
В самом деле, враги преследовали его гораздо яростнее, гораздо энергичнее, чем он предполагал.
Они были уже близко. Нельзя слабеть. Если он упадет, он погиб.
Как огромен этот храм, как много времени требовалось, чтобы пробежать его во всю длину!
Ах, наконец-то! Он увидел уже перед собой выход! Стоит только добежать до него, и он спасен!
Собрав последние силы, Бискар, как стрела, помчался дальше. Вот он уже у цели, перед ним жизнь, перед ним свобода!
Вдруг он в ужасе отступает, бледный, как полотно. Волосы встают дыбом. Холодный пот выступает на лбу.
Что это значит?
А вот что: в амбразуре портика видит он фигуру, прямую, неподвижную, как статуя или как призрак.
Это был призрак Жака, которого давно уже не было в живых. Бискар знал это абсолютно точно!
И вдруг он видит его перед собой!
Нет, быть не может!
Это просто галлюцинация, плод его возбужденной фантазии.
Он должен и на этот раз остаться победителем. Он пройдет мимо. И Бискар смело бросается вперед.
Но в эту самую минуту тот, кого считал он призраком, и кто в действительности был Жаком, бросается на него, хватает и, взвалив на плечо, выносит из пагоды!
Затем он подходит к мраморным перилам, наклоняется и со всего размаха бросает Бискара вниз, в глубокое озеро, сверкающее у дороги Гигантов.
Раздался страшный вопль.
Все стихло. Вода поглотила безжизненное тело Царя Зла.
А Жак, сложив на груди руки, молча смотрел вслед своему страшному врагу.
Эпилог
Мы дошли до развязки этой ужасной драмы, которая служила темой нашему рассказу. Теперь остается только в нескольких словах рассказать о судьбе всех наших героев.
Каким образом удалось Жаку избежать смерти?
Бурный поток выбросил его на берег и то, что должно было, по-видимому; причинить смерть, напротив, было для него спасением.
Лихорадка внезапно оставила его. Но куда идти? Здесь, в незнакомой стране, среди чуждых ему людей. Он не пал духом.
Он шел вперед и, преодолевая усталость, питаясь только кореньями и плодами, добрался до густого леса, окружающего Ангору.
Тут он в изнеможении упал на землю. Но, собрав последние силы, встал и пошел по тропинке, проложенной Волками. Она привела его к пагоде.
Услышав отдаленный шум боя, Жак де Котбель бросился вперед и вдруг встретился с Бискаром.
Остальное уже известно читателям.
Что касается экипажа «Надежды», в ту минуту, когда судно погружалось на дно, им пришел на помощь один французский корабль, направлявшийся в Кохинхину.
Они прибыли в Сайгон.
Сэр Лионель умер от ран.
Но Мария де Фаверей осталась жива.
Арман немедленно снарядил экспедицию и отправил ее к развалинам Ангоры. Зоэра, благодаря своему знанию языка кхмеров, легко напал на следы разбойников.
Что касается Эксюпера, бедняга, изнемогая от ран и от сильных душевных потрясений, умер на руках Жака и перед смертью он сказал единственному существу на свете, которое внушило ему любовь:
— Я мог бы быть счастлив, но счастье не для меня. Не забывайте бедного Эксюпера! Увы, наука умирает вместе со мной.
